Наталия Кузнецова - Дело о потерянном ключике

— И все-таки спроси у Володи, что он делал позавчера до тренировки, — настойчиво попросил он.

— Вовчик, — крикнул Олег, — а позавчера утром ты где был? Почему мы не смогли до тебя дозвониться?

— Спал я, — ответил парень. — Наверное, не слышал звонков.

— Вот видишь, нет у него алиби, — зашептал Ромка. — А спроси, что он вчера делал в одиннадцать часов?

— А вчера утром ты тоже долго спал? — послушно спросил Олег.

— Вчера… Тоже. Мама на даче ночует, живу один, никто не будит, — смутился Вовчик и покосился на мать, ожидая очередных попреков в своем ничегонеделании.

— Все ясно, — свистящим шепотом произнес Ромка. — А скажи, чисто теоретически он мог воспользоваться твоей «десяткой»?

— Чисто теоретически да, но практически — ни в коем случае. — Олег упорно продолжал стоять на своем. — Вовчик у нас большой любитель поспать, это всем известно.

Юный сыщик только вздохнул, дивясь беспечности баскетболиста.

— Ну что ж, оставайся пока при своем мнении, а мы постараемся тебя разубедить. Ты домой-то когда поедешь?

Олег взглянул на часы.

— Скоро, мне еще к маме заехать надо. Я позавчера обещал ее навестить, да не получилось.

— А где она живет, твоя мама?

— В Измайлове.

— И ночевать у нее будешь?

— Нет, поеду домой, поставлю машину под окном, а утром сяду в метро, чтобы не опоздать на тренировку. — Олег начал привыкать к въедливости своего нового юного друга, а потому старался, насколько это возможно, сохранять терпение. — Все? — спросил он, порываясь выйти из-за кустов. Но Ромка поймал его за руку и, встав на цыпочки, строго сказал:

— Будь осторожней. Помни, что на каждом шагу тебя подстерегает опасность.

— Перестану лифтом пользоваться. В чужой автомобиль ни за что не сяду. В темный подъезд один не войду, дождусь соседа. Не поддамся ни на какие непонятные звонки. Что еще прикажете делать или, вернее, не делать?

Ромка с укором покачал головой.

— Ты все шутишь? Между прочим, знаешь, чем на досуге занимается Шакил О'Нил, центровой знаменитой американской команды «Лейкерс»? Не знаешь? Так вот, в свободное время звезда НБА на добровольных началах участвует в полицейских рейдах. Как-то раз О'Нил собственноручно задержал торговца наркотиками! Бери с него пример, помогай нам. И потом, в твоих же интересах подключиться к нашему расследованию.

— Рад бы, но не знаю как. Ты что-нибудь можешь предложить?

— Я-то? — Ромка хотел попросить Олега, насколько это возможно, не спускать глаз со своего приятеля, но не успел: Лешка закашляла, предупреждая об опасности. К ним подходил Вовчик.

— Олег, Алла, вот вы где! Мы вас ждем.

— Уже идем, — отозвалась девушка. Олег подмигнул Ромке и пошел собираться.

— Я тебе буду звонить, — крикнул ему вслед юный сыщик, а когда возглавляемая Ксенией Антоновной компания покинула пляж, задумчиво посмотрел вслед стройным баскетболистам. Подозреваемый о чем-то громко рассказывал, и все весело смеялись. Ромка озабоченно нахмурил брови.

— Надо его на чем-нибудь подловить, и сделать это как можно скорее.

Уйдя с пляжа, друзья снова наведались на Еловую улицу, поинтересовались у квартирантов, не появлялся ли их хозяин. Ответ был отрицательный. В пристанционном киоске Петр Иванович тоже развел руками.

— Сам тревожусь за Еремеича. И родственников у него вроде никаких поблизости нет, сестра где-то в Тюмени живет, но не поехал же он туда, никого не предупредив? Придется заявить в милицию, чтобы его объявили в розыск.

Придя домой, Ромка как неприкаянный замаячил по комнате.

— Глупец Олег. Ну и глупец. И как он не боится, что этот его так называемый друг снова подстроит ему какую-нибудь каверзу?

— А вдруг это не Вовчик? — робко спросила Лешка. — Ты не допускаешь такой вариант?

— В том-то и дело, что я не полностью уверен, что преступник — Вовчик. Иначе прямо сегодня рассказал бы обо всем Петру Ивановичу. Но других подозреваемых у нас и близко нет! Все улики только на него указывают.

И юный сыщик снова бесцельно заходил из угла в угол. И фильм новый по видаку смотреть отказался, и к Сашке Ведерникову в бильярд не пошел играть, хотя это было его любимым времяпрепровождением. Все, что ему нравилось делать раньше, сейчас казалось никчемным и неинтересным. Потом его терпение лопнуло, и он позвонил Олегу.

— Как ты там?

— Жив, — отвечал Олег.

Немного позже Ромка подошел к телефону снова.

— А теперь ты что делаешь?

— Еду от мамы домой.

— А тренировка у тебя завтра во сколько?

— В два часа.

— Не забывай, о чем я тебя предупреждал!

Ложась спать, Ромка спохватился, не забыл ли он напомнить Олегу перед сном тщательно проверить дверные запоры, и позвонил ему еще раз, заодно пожелав спокойной ночи.

Проснувшись утром, юный сыщик первым делом кинулся к телефону.

— Олег, как спалось? Хорошо? А с тренировки ты прямо к нам приедешь? Ладно, будем ждать.

Катька неодобрительно покачала головой:

— Представляешь, как ты ему надоел? Хуже горькой редьки. Он уже большой, собственная мама небось так его не донимает.

И Лешка тоже с осуждением сказала:

— Не звони больше, жди, пока он сам здесь появится.

— Он мне потом спасибо скажет, что я его делом занялся. И Катькиным, между прочим, — забурчал Ромка, но приставать к Олегу больше не стал. После завтрака он снова сбегал на Еловую улицу узнать, не появился ли Еремеич, от него заглянул к Петру Ивановичу и, вернувшись, сообщил, что пропавшим стариком уже занялась милиция.

Потом он собрался снова ехать на Чистое озеро искать портсигар, но друзья его не пустили. А Артем пригрозил:

— Я свой велик разберу на части и спрячу. Пока не нашелся Еремеич, нет никакого смысла рыскать по берегу.

Обедал Ромка в этот день без всякого аппетита, что было ему совсем не свойственно. А потом заявил:

— Раз у нас нет никаких дополнительных улик, мы должны использовать фактор внезапности.

— Это как? — не поняла Лешка.

— А так. Скажем, что у нас такие улики есть! Объявим при всех, что нашли, например, носовой платок на озере и намекнем, что знаем, чей он.

— А если Вовчик пользуется только бумажными носовыми платками? — резонно возразил Артем.

— Тогда просто скажем, что нашли важную улику, и будем все вместе демонстративно смотреть на Вовчика, а он себя чем-нибудь да выдаст. Или покраснеет, или начнет расспрашивать, что за улика, в общем, всегда понятно, когда человек виноват, а когда нет. А еще лучше — украсть у него платок или что он там носит в своих карманах, а потом предъявить…

Артем покачал головой:

— Боюсь, что это не самая лучшая твоя идея.

— Сам знаю, — завздыхал Ромка. — Но ничего другого я пока не придумал.