Эмили Родда - Дело о таинственном отшельнике

Но тут из-под рухнувшей палатки выполз Брент, хныча, что у него сломана рука, и обозвал Джейни толстой дурой, отчего она тут же разревелась.

Тогда мистер Кэмпбелл ощупал Бренту руку и сказал, что это всего лишь ушиб, а мисс Эдейр успокоила Джейни и проводила в туалет, а Ник и Том вытащили бедного Саймона из той неразберихи, которую устроили Брент и Джейни. В лагере уже начался шум и гам.

В это время из хижины вылетела миссис Фенелли с распущенными по плечам волосами и громко приказала всем идти спать. Все и пошли. Кроме Санни и меня. Миссис Фенелли попросила нас поставить на место палатку Брента и Саймона. Пока мы этим занимались, она светила нам фонариком.

В конце концов мы с Санни заползли обратно в свою палатку. Ришель, разумеется, и не двинулась. Она сказала, что не видит в этом смысла и вообще ужасно устала. Ей, мол, нужен отдых.

Мы услышали, как Саймон и Брент вернулись к себе и как мисс Эдейр провела на место бедную Джейни, все еще всхлипывающую. Затем лагерь наконец затих. Но ненадолго.

Спустя час или два, а может быть, три со стороны дороги с ревом примчались несколько кроссовых мотоциклов и начали гонять на полном газу по автостоянке. Гоняли и гоняли.

— Убирайтесь вон! — пробормотала Санни сквозь зубы. Из всех палаток стали доноситься стоны и крики. Затем мы услышали, как загремел голос взрослого, доносились слова "убирайтесь" и "полиция". Мистер Кэмпбелл исполнял свой долг.

Мотоциклы умчались прочь под хохот и крики седоков.

Из палаток послышались слабые аплодисменты. И вопль Тарзана. Я была уверена, что это Том.

— Всем спать! — заорал мистер Кэмпбелл.

И снова все стихло.

Я еще немного поерзала и поворочалась, а потом, видимо, все-таки заснула. Но, похоже, не успела я закрыть глаза, как была разбужена жуткими, душераздирающими криками. Я вскочила с бешено бьющимся сердцем.

— Что это? — прошептала Ришель, вцепившись в меня.

— Дикие коты, — пробормотала Санни, не шелохнувшись. — Лиз, ложись.

Но мне казалось, что на котов это не похоже.

Крики раздались снова. Кровь застыла у меня в жилах.

— Кто-то кричит! — взвизгнула Ришель. — Кого-то убивают! Санни, вставай! Сделай что-нибудь!

— Я вот сейчас сделаю что-нибудь с тобой, — прошипела Санни. — Заткнитесь вы, обе, я хочу хоть немного поспать!

Но многие уже поднялись и вышли из палаток. Кругом светили лучи фонариков. Кто-то сунулся в нашу палатку и нечаянно стукнул Ришель коленкой по голове. Та вскрикнула.

Шипя, как рассерженная кошка, Санни выбралась из спального мешка и вылезла из палатки. Я последовала за ней. Ришель, съежившись, сидела на месте. Я заметила, что она сжимает в руках пилку для ногтей, видимо, готовясь защищаться.

Снаружи было очень холодно. И очень темно. Набежавшие облака скрыли луну и звезды. Я заставила себя поглядеть па буш. Напрягая зрение, я пыталась понять, откуда исходят эти пугающие звуки. Но, конечно, ничего не разглядела. В этой чаще могло происходить что угодно.

Я вспомнила свои прежние ощущения и вздрогнула.

— Пожалуйста, расходитесь по палаткам и ни о чем не беспокойтесь. Здесь вы замерзнете!

Это говорила мисс Эдейр, закутанная в вязаную кофту. У нее был очень усталый вид.

— Дикие коты, не так ли? — спросила Санни.

— Возможно, — вздохнула мисс Эдейр. — Или, может быть, поссумы note 2 Note2 Поссумы, или лазающие сумчатые, водятся в Австралии и на близлежащих островах. Не путать с американскими опоссумами. дерутся. Честно говоря, меня это не очень волнует. Все, что мне нужно, — немного поспать. У меня прямо глаза не открываются.

Жуткие крики снова рассекли воздух. Ришель и еще пара девочек завопили почти так же громко.

Затем раздался дикий вопль и такой звук, словно что-то бросили в буш на границе лагеря. Ой-ой-ой, подумала я. Том, Ник и Элмо, что-то вы там поделываете? Мисс Эдейр нахмурилась и открыла было рот, чтобы закричать, но, похоже, передумала.

— Будем надеяться, что на этом все закончится, — пробормотала она, отворачиваясь и устремляясь в темноту.

Позже Элмо рассказал нам, что Том бросил несколько камней в буш по направлению звука. Может быть, они задели то, что там было, потому что больше мы ничего не слышали.

И в довершение всего началась гроза. Сначала это были смутные вспышки, сопровождаемые глухим громыханием. Затем вспышки стали ярче, а гром загремел громче.

А потом пошел дождь. Все сильнее и сильнее.

В конце концов нам начало казаться, что небо со страшным треском раскалывается прямо у нас над головой, а молнии освещают все вокруг до самого горизонта.

Дождь лил как из ведра, палатки намокали и оседали под его напором. При каждом раскате грома Ришель вскрикивала и закрывала уши руками, сводя с ума меня и Санни.

Вода текла по земле, подтекала под входной клапан палатки и разливалась по полу. Намокшая крыша провисла, едва не касаясь наших голов.

— Ой, крыша проваливается! — сказала Ришель, поднимая руки.

— Не трогай ее! — крикнула Санни, утратив свое хладнокровие. — Ришель, не…

Но было поздно. Ришель обеими руками уперлась в мокрую парусину, и сверху в палатку даже не закапала, а прямо-таки хлынула вода. Она текла по рукам Ришель на пол, на одежду, на спальные мешки.

Молнии сверкали. Гром гремел. Ришель визжала. Ветер дул. Ледяная вода текла с крыши палатки.

Я начала хохотать.

А что еще оставалось делать?!

— Ришель! Я тебе говорила — не трогай! — сказала Санни, сохраняя, как всегда, самообладание и пытаясь уберечь от воды хоть какие-то вещи.

— А я тебе говорила, — закричала Ришель, пытаясь уберечь от воды себя, — что эта поездка грозит бедой. Теперь ты мне веришь?

Следующее утро выдалось ясное, прохладное и солнечное. Мало что говорило о том, что ночью была гроза. Только вот глина вокруг палаток превратилась в грязь и все кругом промокло насквозь.

Три палатки были просто свалены ветром. Их обитатели остаток ночи спали на полу в хижине. Ну, не совсем спали, так они нам сказали. Мерзли в сырых спальниках, видя, как мисс Эдейр и миссис Фенелли ерзают и ворочаются на своих раскладушках. И слыша, как ветер задувает в щели, а дождь барабанит по крыше.

Мы слонялись по площадке для пикников, как лунатики, жуя бутерброды, когда появился доктор Морриси.

Он пришел со стороны автостоянки, свежий и отдохнувший. Борода у него была расчесана, глаза ясные, ногти розовые и ухоженные. Складки на брюках острые, как лезвия. Туфли начищены.

Он посмотрел на нас с легкой улыбкой. Потом повернулся к площадке для лагеря, полной грязи, разбросанных вещей и рухнувших палаток, которые никто не удосужился привести в порядок. Затем обратился к мисс Эдейр, которая сумела собраться с силами и притащилась приветствовать его.