Алексей Биргер - Дело угонщиков автомобилей

Тут, наверно, можно было бы поспорить, потому что правильно общаться с людьми нас всех учили. Да что там!.. У нас на вступительных экзаменах давали такие тесты, на которые трудно было ответить, если не знаешь, как правильно вести себя с теми или иными людьми. Результаты тестов от нас держали в секрете, но, я подозреваю, кое-кто отсеялся как раз потому, что не сумел правильно ответить именно на такие тесты по общению (по «психологии контактов и конфликтов», как Осетр это называет), а ведь нам больше всего с людьми предстоит работать. Я вот как раз удивляюсь, как Жорик прошел, ведь он заводной, как черт, с полуоборота может в драку полезть, и его вспыльчивость во вступительных тестах сразу должна была проявиться. Мне кажется, в Жорике разглядели, что называется, «здоровую основу».

Ладно, я мог бы долго еще распространяться на эту тему, но меня опять завернуло в сторону от нынешней истории. Мы быстро оделись и рванули из дому, и буквально через полчаса мы добрались до кирпичной девятиэтажки и позвонили в дверь квартиры. Нам открыл крепкий мужик с живым лицом.

— Кадеты? — прищурился он на нас. — Заходите, раздевайтесь.

Мы вошли, разделись и прошли в комнату.

— Садитесь, — сказал Дроздянкин, указывая на кресла и стулья вокруг журнального столика. — Только, ребята, мне хотелось бы убедиться, что вы действительно кадеты, а не дурака валяете. Есть у вас какие-нибудь удостоверения?

Мы немного смутились.

— Удостоверений у нас нет, — сказал я. — У нас есть проездные билеты. На них наши фотографии наклеены, и написано, что мы кадеты. Там печати стоят, и подписи. Эти проездные билеты мы можем вам показать... хотя, конечно, это не то же самое, что настоящие полновесные удостоверения.

Он поглядел на нас — и расхохотался.

— Так это ж отлично! Сейчас любое удостоверение можно подделать — но никакому самозванцу в голову не придет подделывать проездной билет! Теперь я верю, что вы настоящие кадеты. Но билеты ваши все-таки покажите. Просто любопытно взглянуть.

— Уже по одному тому, что мы имели доступ к протоколам опросов свидетелей и нашли ваш мобильный телефон, можно было бы понять, что мы настоящие кадеты, — не без обиды заметил Жорик, протягивая ему свой проездной билет.

— Ну, это... — Дроздянкин махнул рукой. — Нынешние школьники, по-моему, так освоились с компьютерами, что куда угодно залезут!.. Значит, ты — Георгий. Ты — Илья. Ты — Андрей, а ты — Алексей. Очень приятно. Меня, как вы знаете, зовут Евгением Александровичем. А теперь показывайте, из-за чего весь сыр-бор.

Мы поглядели на Лешку.

— Вот... — Лешка выложил на стол фотографии. Кроме фотографий Банщикова и Молебоева он распечатал фотографии еще нескольких преступников, никак не связанных с угонщиками автомобилей. Сделал он это для того, чтобы опознание проходило по всем правилам.

Дроздянкин глядел на фотографии ровно одну секунду.

— Так вот же! — он уверенно ткнул пальцем в Молебоева. — Вот тот тип, что подошел к машине. И, кстати... — он нахмурился. — Вот этого я тоже где-то видел... — он указал на Банщикова. — Где же я мог его увидеть?.. Ага, вспомнил! В казино. Он там однажды с хозяйкой о чем-то разговаривал. Да, точно. А остальные мне незнакомы.

— Этого вполне достаточно, — торжественно сказал Лешка. — Вы узнали как раз тех, кого надо! Вы — наш первый свидетель!

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Здорово, ребята! — Дроздянкин шумно вздохнул. — А почему же милиция их упустила? Тем более если эти преступники известны, даже фотографии их есть?

— Они совсем по другому делу проходили, — объяснил Лешка. — Это дело было настолько далеким от дела угонщиков автомобилей, что никому в голову не пришло сопоставить кое-какие факты. А мы сопоставили — и пришли к выводу, что эти двое и есть «затравщики» . Ну, те, кто умеет расположить к себе людей и развеять подозрения, чтобы их сообщникам легче было после этого нападать врасплох.

— Поймаю гада — убью! — Дроздянкин сжал кулак и чуть было не грохнул им по столику, но вовремя спохватился.

- А вот этого не надо! — быстро сказал Жорик. — С ними и без вас разберутся. Главное — что теперь мы убедились в своих догадках.

— Да, убедились... — Дроздянкин продолжал задумчиво рассматривать фотографии. Потом он посмотрел на часы. — Сейчас программа криминальных новостей начнется. Давайте посмотрим. Мне, с моей профессией, это всегда полезно — узнаю какие опасности могут быть и как оберегать от них своих подопечных. В общем, отвлечемся на пятнадцать минут, а потом спокойно поговорим.

Он взял дистанционное управление и включил телевизор.

Новости были самые разнообразные. Арестована банда рэкетиров. Накрыт очередной подпольный цех по производству самопальной водки. В суде продолжается слушание дела о громком заказном убийстве. Пьяный водитель на кольцевой дороге врезался в автобус. Словом, все то, о чем мы слышим изо дня в день...

— А теперь — горячие новости, — сказал ведущий. — Странное заказное убийство было совершено всего два часа назад на Флотской улице. Жертвой киллеров стал некий Александр Растопырин. Он был мелким торговцем подержанными машинами, никогда не имел ни больших денег, ни больших врагов. С рэкетирами у него тоже проблем никогда не возникало, и трудно понять, кому он стал настолько неудобен, что понадобилось его убирать. Скорей всего, это убийство отнесли бы к разряду случайных, если бы не несколько странных обстоятельств. Во-первых, убийцы довольно долго ждали Растопырина в подъезде. Их видели жильцы, но не обратили на них особого внимания, поскольку одеты убийцы были в рабочие спецовки и что-то делали возле одного из распределительных щитков. Во-вторых, Растопырин был расстрелян с профессиональной четкостью, с контрольным выстрелом в голову. Убийцы уехали на машине, которую немного позже нашли близ Головинского кладбища и которая, как выяснилось, была угнана сегодня утром. В какую машину убийцы пересели, установить не удалось. Обращает на себя внимание и еще одно странное обстоятельство. По рассказу жены убитого, где-то за час до того, как Растопырин должен был вернуться домой, ему звонил человек, представившийся следователем ФСБ. Этот следователь заявил, что ему Нужно как можно быстрее переговорить с Растопыриным и оставил свой служебный телефон. Милиция подтвердила этот факт, сообщив, что служебный телефон, оставленный жене Растопырина, — подлинный, и что сотрудник ФСБ действительно звонил и хотел увидеть Растопырина по срочному делу. Фамилия сотрудника, точно так же, как и то, из-за какого дела Растопырин мог оказаться интересен серьезнейшему ведомству, не разглашаются в интересах следствия. Кое-какие предположения можно сделать уже сейчас. Поскольку Растопырин лично перегонял подержанные машины из-за границы, он мог оказаться ценным свидетелем в одном из дел, связанных с контрабандой иномарок. И именно как ценного свидетеля его убрали. Иначе трудно объяснить, почему на устранение Растопырина были брошены киллеры высокого класса, которые стоят больших денег. Но это всего лишь предположение, которое может оказаться очень далеким от истины...