Алексей Биргер - Тайна старого кружева

— Что? — в один голос спросили друзья. Все они знали, что Сережу, при его наблюдательности и умении сопоставлять факты, никогда и ничто не смутит просто так.

— Вы обратили внимание на то, что бельгийские марки на посылке не погашены? — осведомился Сережа.

— Ну и что? — возразил Мишка. — Почтовые печати могли поставить мимо марок. Такое бывает.

— Неужели? — сказал Сережа. — Кто-нибудь видел, чтобы такое бывало? И на конвертах и на посылках всегда гасят все марки до единой в знак того, что отправление оплачено.

— Ну, скажем, такое возможно, — заметил Саша. — Взял почтовый работник и промахнулся своим молоточком...

— Все возможно, — кивнул Сережа. — Но, согласитесь, это несколько необычно. И потом...

— Что еще? — Петя, лучше других понявши серьезность того, о чем говорил Блинчик (так друзья иногда называли Сережку Блинова), озабоченно нахмурился.

— Мы все видели письмо Ежика. Допустим, Ежик и Поля пошли на почту и даже запечатали гам посылку... А может, дома запечатали, заранее, и марки в доме нашлись... Собственно, это не очень важно. Я о другом. Раз марки наклеены — значит, они пришли на почту с готовой посылкой и вложенным в нее письмом, верно?

— Верно, — за всех согласилась Оса. Остальные внимательно слушали.

— Так вот. Они не стали бы отправлять посылку только в том случае, если бы кто-то им предложил доставить ее быстрее и проще. С этим все согласны? — сочтя молчание знаком согласия, Сережа продолжил: — Предложить им это мог только человек, связанный с Россией.

— Ну, это и так понятно! — нетерпеливо теребил Мишка. — Валяй дальше!

— Хорошо. Никто не знает, сколько времени в среднем сейчас идет международная посылка?

— Я знаю, — ответил Петя. — Где-то с неделю. Отец несколько раз отправлял бандероли и посылки во Францию. Матрешек с расписными ложками посылал французским партнерам, еще что-то подобное... А потом и мы посылки получали, раз или два... Тоже неделю шли.

— С неделю, — опять кивнул Сережа. — Значит, Ежику и Поле имело смысл доверить посылку в руки кому-то — назовем его «икс» — если этот «икс» заверил их, что благодаря ему посылка дойдет намного быстрее. А теперь смотрите. Когда, Оса, ты сказала, твой папа уезжает в Бельгию?

— Через две недели, — удивленно ответила Оса.

— Вот! А Ежик пишет в письме, что ждет приезда твоего папы через месяц. Если письмо написано непосредственно перед отправкой посылки, а это девяносто девять процентов из ста, что Ежик, написав письмо, ни дня не стал медлить с отправкой, то получается, что посылка была в пути никак не меньше двух недель. И где она провела эту потерянную неделю?

— Человека, взявшегося отправить посылку, могло что-то задержать, — возразил Саша.

— Это могло бы что-то объяснить, если бы посылку на квартиру Пете привез сам этот человек. Или позвонил бы из Москвы: мол, я только что прилетел, у меня для вас передача, заберите. Он мог рассчитывать вылететь в Москву на следующий день, но обстоятельства могли круто измениться, и ему пришлось спешно менять билет... Но ведь в извещении было написано, что посылка из Бельгии. Если бы этот «икс», прилетев, отправил посылку из Москвы, то в извещении и было бы написано: из Москвы, с такой-то почты.

— Но если посылка отправлена из Бельгии, то вся твоя конструкция рушится, — сказал Мишка. — Действительно, мимо марок посылку проштамповали, вот и все.

— А я понимаю, что волнует Сережку, — задумчиво проговорил Петя. — Ежик и Поля могли доверить доставку посылки только тому, кого они знали и кому доверяли. Если бы к ним на почте или на улице подошел незнакомый им русский турист, услышав русскую речь, и сказал: «Ребята, вы в Москву посылку отправляете? Так давайте я ее отвезу, я через два дня лечу назад, а вам дешевле будет...» — то ребята не отдали бы ему посылку. Мало ли что это может быть за тип? Словом, нам надо внимательно изучить все почтовые штампы...

— По-моему, ребята, вы делаете из мухи слона, — сказала Оса.

— Я не пытаюсь ни преувеличивать, ни преуменьшать, — сказал Сережа. — Я просто отмечаю те странности, которых при нормальном раскладе быть не должно. Объяснение может быть самое простое — но, согласитесь, мы должны это узнать, хотя бы из любопытства.

— Так ведь редко бывает, чтобы все шло по писаному, — сказал Мишка. — У отца вон на работе почти ни одно дело, самое простое, не обходится без накладок. А уж что бывает с документами, когда они начинают гулять по инстанциям для согласования, хотя вроде подписать и вернуть такую бумажку — две минуты!.. Отец иногда за голову хватается: мне, мол, обещали провести этот документ за два дня, а он уже больше недели ходит... А у него бардака на работе нет, и все, что надо, решается вовремя! Он это называет «закон Паркинсона».

— Что за закон такой? — заинтересовалась Оса.

— «Если что-то может пойти не так, то обязательно пойдет не так», — сообщил начитанный Петька. — И главное — правильно использовать это «не так», чтобы в итоге все получилось как надо. Этот закон звучит как шутка, его вывел в своей книге человек по фамилии Паркинсон. Причем вроде бы это псевдоним, под которым скрылся какой-то известный ученый — до сих пор спорят, кто именно. А мой отец называет это «законом писаря Ванека» из «Швейка».

— Это как? — спросил Саша.

— «Если велено ровно через два часа явиться на склад за мясными консервами для роты — значит, их на складе нет вообще!» — сообщил Петька.

— Вот-вот! — закивал Мишка, когда все друзья отсмеялись. — Это в общем-то то же самое. Тут много пословиц и присказок можно вспомнить о том, что в жизни ничего не бывает по правилам. Мне не кажется странным, что посылка шла две недели. Вот если бы почта всегда работала как часы — вот это было бы подозрительно!

— А мне кажется, — сказала Оса, — что две странности — это все-таки не одна! А впрочем, что спорить? Отец ведь периодически созванивается с клубом, узнает, как у Ежика идут дела. Пусть он узнает через клуб телефон этих Гийомов, и мы сами позвоним в Брюгге, поблагодари ребят за подарки. И заодно узнаем у Ежика, были ли какие-нибудь накладки или странности, когда он посылку отправлял! Я уверена, все объяснится в два счета!

— А ведь точно! — сказал Петька. — Самая простая и нормальная идея. Интересно, почему мы сразу до этого не додумались?

— А почему Ежик не додумался позвонить нам? — спросил Мишка. — Тоже мог бы давно сообразить!

— Может, он стесняется, зная, в какую копеечку выйдут Гийомам счета за международные разговоры, — предположил Саша. — Кстати, и нам ведь придет хороший счет. Наши родители тоже могут оказаться не в восторге.

Петька нахмурился, припоминая.

— Кажется, отец говорил, что разговор с Францией стоит сейчас порядка двенадцати рублей минута. И может получиться намного меньше, если звонить поздно вечером или рано утром, когда скидки действуют. Нас пятеро...