Адам Багдай - Тайна черного зонта

Старик снова надел очки и оглядел ребят странно подозрительным взглядом.

— О черном зонте с серебряной ручкой? Любопытно! Скажите-ка, что это за зонт такой, из-за которого сегодня просто двери не закрываются. Все только и спрашивают про черный зонт с серебряной ручкой.

— Потому что это необыкновенный зонт! — воскликнула Гипця.

— Помолчи, — еле слышно прошептал Кубусь, предостерегающе тронув ее локтем, а вслух произнес: — Обычный зонт, да к тому же еще дырявый…

— Интересно… — Мужчина недоверчиво покрутил головой. — …Старый, дырявый, а проходу мне не дают.

У Кубуся не было никакого желания продолжать дискуссию на тему, дают или не дают старику проходу. Ему хотелось поскорее увидеть зонт, и он холодно произнес совершенно спокойным тоном:

— Прошу прощения, но это наш зонт, и мы хотели бы получить его.

Язвительно улыбнувшись, мужчина широко развел руками:

— Сожалею… его уже забрали.

У Кубуся все пошло кругом перед глазами. Голубой халат, полки с найденными вещами, темный потолок — в общем, все-все закружилось в вихревом танце и, казалось, вот-вот обрушится на него. Им овладел гнев. Сквозь стиснутые зубы он медленно процедил:

— Простите, как пан мог выдать наш зонт?! Это ужасно!

— Побереги свои нервы, малый, — спокойно произнес мужчина в синем халате. — Явилась какая-то молодая пани…

— Пани?! — удивленно воскликнула Гипця.

— Да… молодая пани. Она точно описала забытую вещь, назвала свою фамилию и адрес. Согласно установленным правилам я был обязан отдать ей зонт.

— Но это наш зонт! Что теперь будет? Мужчина нервно потирал щеку рукой.

— Этот зонт кажется мне подозрительным. Чувствую, он скрывает какую-то тайну. Здесь уже неоднократно справлялись о нем еще до того, как он попал в бюро находок. Это мне не нравится…

Кубусь догадался, кто мог разыскивать зонт. Он помнил подслушанный им разговор Усика с неизвестным типом. Да, это Усик заставлял нанятых им людей разыскивать зонт во всех бюро находок. Наверно, надеялся таким образом заполучить зонт. При этой мысли Кубусю стало жарко. Какое ужасное невезение! Это он сам, по своей собственной глупости, способствовал тому, чтобы драгоценный зонт с таинственным планом попал в бюро находок! И Кубусь бессильно простонал:

— Теперь мы окончательно пропали!

Он впал в такое отчаяние, что готов был расплакаться и расплакался бы, если б не Гипця, сочувственно взявшая его за руку.

— Не расстраивайся, не все еще потеряно. Осталась книжечка стихотворений.

— Не все еще потеряно, — повторил Кубусь, обретая прежнюю уверенность в себе. В него словно вселился дух истинного детектива. Энергичным движением он вынул из кармана красный блокнот, положил его на столик и, многозначительно кашлянув, спросил: — Не может ли пан назвать фамилию и адрес этой пани?

Мужчина в голубом халате рассеянно потирал подбородок.

— А что тебе это даст? Не лучше ли сообщить об этом в полицию?

— Это правда, — решительно подтвердил Кубусь, — но адрес мне тоже пригодится.

Мужчина покопался недолго в толстой черной книге.

— Вот, пожалуйста, — показал он на почти чистую страницу. — Вот здесь она расписалась. Пани зовут Каролина Майковская, а живет она на улице Черняковской в доме сто шестьдесят восемь.

Кубусь аккуратно переписал в блокнот имя, фамилию и адрес молодой пани.

— Спасибо, этого мне хватит, — несколько самонадеянно произнес он. — Думаю, нам удастся отыскать зонт.

Мужчина недоверчиво покрутил головой:

— Ну, ну… Странная история… Какой-то старый зонт, и столько шума…

Выйдя из помещения бюро находок, Кубусь и Гипця сели в троллейбус и поехали на Черняковскую. Они долго искали дом за номером 168, но так его и не нашли. Оказалось, что дома с таким номером не существует вообще.

Уставшие и огорченные, ребята стояли на автобусной остановке.

— Вот тебе и на! — печально произнес Кубусь. — Снова нас кто-то обставил!

— Такая уж судьба, — обронила Гипця. — Слушай, у меня тут денежки завалялись. Пошли, съедим по мороженому.

Кубусь с негодованием отмахнулся.

— Ты полагаешь, я могу думать о мороженом? Говорю тебе, теперь-то уж все окончательно пропало!

С той злополучной среды минуло два дня. Погода совершенно переменилась. Небо затянули тяжелые свинцовые тучи, и с полуночи в среду начался продолжавшийся двое суток нескончаемый проливной дождь. Казалось, само небо оплакивает неудачу юных детективов. Опустели дворы и улицы, лужайки и спортплощадки. Не слышно стало веселого гвалта, сопровождавшего шумные игры варшавских сорванцов. Дождевые капли вызванивали на крышах печальную мелодию, и вместе с мрачной и угрюмой атмосферой воцарилась скука.

Неудачи, преследовавшие Кубуся, настолько огорчили его, что он решил навсегда прекратить расследование преступлений. В момент наивысшего разочарования он вознамерился даже сжечь свой драгоценный красный блокнот и тем самым довести до конца принятое решение. Однако он вовремя одумался и вместо того, чтобы сжечь, спрятал в шкаф бесценные записки детектива, засунув их между прошлогодними учебниками. В нем еще тлела слабая надежда обрести в конце концов славу и известность, не уступающие популярности Шерлока Холмса, самого благородного из величайших на свете сыщиков.

А пока все свое внимание он уделил спорту. Вдвоем с Гипцей они устроили большие автомобильные гонки вокруг стола. Этой забавы хватило ровно на два часа, после чего она им наскучила. В самом деле, ведь это совсем не то, что слежка за владельцем «Крайслера» или общение с Толусем Поэтом!

А черный зонт? Кто может знать, где находится сейчас черный зонт, это пригрезившееся им волшебное творение. Иногда он мелькал в мыслях беспокойным намеком или вплетался вдруг в тревожный сон юного детектива. Но неизменно оставался при этом по-прежнему таинственным и, как раньше, недосягаемым.

И кто бы мог подумать, что выяснению загадки поможет скромная муха в сливках. А дело было так.

Гипцина мама пошла в парикмахерскую. Правда, сама Гипця никак не могла понять, для чего нужно ходить в парикмахерскую и тратить на это половину дня. Но что поделаешь, если все женщины добровольно испытывают эти муки, значит, в этом все же что-то есть.

В общем, достаточно сказать, что мамуся отправилась сделать прическу в салон пана Люсьена (фирма «Люсьен — Дамский парикмахер — Прически — Химическая завивка — Окраска волос — Маникюр»), а Гипце поручила купить в магазине самообслуживания баночку сливок. Девочка и не подозревала, что в сливки может попасть муха-самоубийца. Она обнаружила это только дома, когда ей захотелось вдруг глотнуть немного сливок. Сорвав с банки серебристую крышечку-наклейку, Гипця, собравшаяся было обмакнуть в баночку свой язычок, заметила вдруг в сливках безжизненно плававшую муху. Вздрогнув от отвращения, возмущенная Гипця помчалась обратно в магазин.