Антон Иванов - Загадка салона «Магия»

— Ты хоть перекусил после школы? — заботливо посмотрела на него мама.

— Ой, нет. Заработался, — вспомнил Олег, что и впрямь забыл поесть. — Задачу Светлана по алгебре интересную задала.

— Ну, ничего. Сейчас быстро все будет готово, — заторопилась на кухню Нина Ивановна.

— А я пока математику доделаю, — пошел снова к себе Олег.

При упоминании о еде голод и впрямь дал о себе знать. А уроки были действительно уже почти сделаны. Олег вообще всегда с ними быстро справлялся. Борис Олегович прошел следом за женой на кухню.

— Радует меня сын, — обратился он тихо к жене, которая колдовала возле плиты. — Посмотри, как занимается. Прежде раз-два, уроки быстренько сделал и гулять со своей компанией до самого вечера. А теперь…

— Вырос. Ответственность появляется, — ласково улыбнулась мужу Нина Ивановна.

— Если бы еще не эта их страсть к расследованиям, — поморщился Борис Олегович.

— Это, я думаю, уже в прошлом, — ответила мама Олега.

— Я тоже надеюсь, — согласился Борис Олегович. — Все-таки девятый класс. Он, по-моему, о будущем много думает.

— Задумаешься, — подхватила Нина Ивановна. — В институт теперь поступить очень трудно. А ему до конца школы меньше трех лет осталось.

— Но вообще-то отдыхать тоже иногда нужно, — заволновался вдруг Беляев-старший. — Сынок! — крикнул он. — Ты хоть сегодня гулял?

Ответом было дипломатичное молчание.

— Тогда после обеда с друзьями пройдитесь! — вновь громко проговорил папа Олега.

— Не пойду — отозвался из своей комнаты сын. — Устал.

— А ты говоришь, расследование, — посмотрела Нина Ивановна на мужа.

— Главное, что мы на него с самого раннего детства старались лишний раз не давить, — всегда очень гордился Борис Олегович собственным методом воспитания. — Потому Олежка наш до всего доходит сам. Ну, разве что моя работоспособность ненавязчиво служит ему живым примером.

— В общем-то, и моя тоже, — сочла нужным добавить Нина Ивановна. Они уже пятый год работали в одной фирме, благополучие которой было во многом обусловлено их усилиями.

— Ну, разумеется, на тебя Олежка тоже смотрит, — благородно согласился супруг, считавший, что он все-таки главный в семье.

— Готово! Садитесь! — начала Нина Ивановна накрывать на стол.

За едой отец вновь завел разговор об отдыхе.

— Занятия занятиями, а разрядка все же нужна.

Олег едва сумел скрыть ликование. Перед обедом он напряженно обдумывал, как сказать предкам о предстоящем походе на дискотеку. Тем более что, вполне вероятно, они с ребятами там задержатся допоздна. А родители очень не любят походов в подобные заведения.

— Сегодня я никуда не пойду, — быстро проговорил он. — Мне еще кое-что почитать надо. А вот завтра вечером мы, пожалуй, с ребятами сходим на дискотеку.

Услышав о дискотеке, Борис Олегович досадливо крякнул. Отступать, однако, было уже неудобно.

— На какую еще дискотеку? — решил уточнить он.

— Да ты не волнуйся. Тут рядом. У «Перекопа». В семь начало. Часов в десять уже дома будем, — усилил напор Олег.

Борис Олегович что-то пробормотал про «хорошенькое местечко» и про соседство дискотеки с тремя вокзалами, где «публика соответствующая». Сын тут же принялся уверять, что, напротив, дискотека очень спокойная и в нее просто так, с улицы, не войдешь. В результате родители сдались. Только потребовали, чтобы он вернулся домой не позже половины десятого.

Примерно такие же трудности в это же время преодолевали со своими родителями Темыч, Катя и Таня. Но у них все кончилось хорошо. А Женька пошел по пути наименьшего сопротивления, сочтя за лучшее вообще ни о чем домашних в известность не ставить. Впрочем, Васильевы-старшие были в этом плане людьми закаленными. Женька сызмальства имел привычку на целый день закатиться к кому-нибудь из друзей, совершенно при этом забыв предупредить отца с матерью. Поначалу те впадали в жуткую панику и в поисках сына обзванивали чуть ли не полрайона. Затем у них выработался иммунитет. Теперь они поднимали тревогу лишь после одиннадцати. А к этому времени друзья все равно собирались вернуться…

На другой день первые два урока прошли спокойно. Третьим была геометрия. Тут возникла некоторая напряженка. Моя Длина то и дело принималась буравить пронзительными взглядами хорошенькую математичку Светлану Сергеевну. Первое время та не обращала внимания. Затем начала нервно себя оглядывать со всех сторон.

— Школьникова! — наконец не выдержала она. — Со мной что-нибудь не так? Тогда прямо и скажи.

Моя Длина несколько раз томно вздохнула и с тоской ответила:

— Нет, нет, Светлана Сергеевна, наоборот. Вы сегодня ошеломительно хороши!

— Тогда не мешай урок проводить, — пожала плечами Светлана. Она всегда очень ревностно относилась к своему предмету.

Повернувшись к доске, она начала объяснять доказательство теоремы. Девятый «В» сосредоточенно следил за ней.

— Поняли? — прекратив писать, повернулась Светлана к ученикам. — Школьникова! — поймала она на себе новый пристальный взгляд. — Что тебе не ясно?

— Ах, нет, Светлана Сергеевна, я все поняла, — с прежней тоской проговорила Моя Длина. — Обалденно вы объясняете.

— Я тоже, по-моему, все поняла, — шепнула Катя на ухо Тане. — Мою Длину угрызения совести мучают.

— Ты серьезно? — с удивлением посмотрела на нее подруга.

— А ты сама подумай, — склонилась опять к самому ее уху Катя. — Моя Длина уверена: после следующей перемены Андрей будет ее. Вот и жалеет соперницу.

— Может, поговорите потом? — подошла к их парте Светлана Сергеевна.

Девочки умолкли. Моя Длина время от времени продолжала вздыхать. Только теперь старалась делать это украдкой. Она и впрямь никак не могла справиться со своими чувствами. А чувства были неоднозначны. С одной стороны Школьникова предвкушала радость победы. С другой — жалела соперницу, которая даже и не подозревала, сколь сокрушительный удар для нее готовится на ближайшей перемене.

Когда раздался звонок и математичка, подхватив журнал, уже выходила легкой походкой из класса, Моя Длина, не сдержавшись, крикнула:

— Простите, Светлана Сергеевна!

— Ты о чем? — задержалась в дверях та.

— Может, после когда поймете, — туманно ответила Школьникова.

Светлана задерживаться больше не собиралась. «Странная все-таки девочка, — думала по дороге в учительскую она. — Сперва Андрея терроризировала. Теперь, кажется, за меня взялась».

Девятый «В», тесня друг друга в дверях, устремился в коридор.

— Пошли, Машка, курить, — подлетел Пашков к Школьниковой. — Вот. Специально твои любимые сигареты «Собрание» приобрел, — с гордостью извлек он из кармана черную плоскую коробку, украшенную золотым двуглавым орлом.