Олег Раин - Отроки до потопа

С Виталиком они познакомились года два назад — ранней весной, когда дымка зелени уже окутала городские посадки, а сам парк, точно паутиной, оплели чугунной оградкой. В этот стиснутый городской фауной оазис они, тогда еще совсем шпингалеты, как раз и заглянули по одному важному делу.

Шли, размахивая ранцами, бурно обсуждая третий сезон приключенческого сериала. Что-то там про необитаемый остров и заброшенных на него людей. Пиратский диск обещали вот-вот выбросить на рынок, но ждать уже моченьки не было, и парнишки спорили, воображая, куда развернет сюжет вертлявая мысль режиссера. А еще говорили про Тарасика, про то, как будут его бить в этом самом парке, как опозорят перед Анжелкой.

— И чё она в нем нашла! — орал Серега. — С таким чмо дружить!

— Так крыша съехала. Понятно…

— Это у него съедет, когда придет.

— Думаешь, не струсит? — Антон огляделся. — Он говорил, карате знает. По книжкам учился.

— Подумаешь! А я по фильмам! Видал, как в «Матрице» рубятся? Один с сотней. Я тоже один удар выучил, — Серега скакнул вперед, провернулся на правой пятке, левую выбросил далеко вперед. Не удержавшись, упал.

— Круто! — толстый Антон уважительно покачал головой. Даже такая неудавшаяся демонстрация произвела на него впечатление.

— Порепетировать, конечно, надо, — Серега, поднявшись, отряхнул ладошки и задницу. — Но удар суперский. Чак Норис таким носорогов в кино валил. Бэмс, вертушечка! — и аут.

— В интернете, говорят, сайт есть — с убойными приемчиками. Тарасик тоже на него намекал…

Осторожный Антон, как всегда, видел повсюду препятствия. Оно и понятно, к Анжелке он дышал ровно, потому и не жаждал за нее драться. То есть в первом классе он тоже на нее западал, но потом, по его словам, разглядел истинную суть, и увял. Серега тоже эту суть видел, но чувств все равно не утрачивал. Возможно, по глупости, но ведь любовь и есть глупость. Иначе с чего бы от нее теряли головы?

— Для приемчиков экран нормальный нужен, а Гера заходил как-то к Тарасу, рассказывал, что комп у него — полная ржавь, экран — чуть ли не ламповый. Что в таком разглядишь!

— Как же он живет? — изумился Антоша. — Это же ни в «Ралли» погонять, ни в «Дюн» сразиться!

— А я о чем толкую!

— Во что же он играет?

— Да он вообще не играет.

— Не гони! — Антон никак не хотел верить в то, что в двадцать первом веке и третьем тысячелетии кто-то может еще не играть в его любимые бродилки.

— Честно-честно! Переписывает какие-то конспекты с дипломами, халтуру на дом берет. Типа, за бабки. Я же говорю — чучело. И заметь, пешком не ходит! На велике рассекает. Шумахер, блин! А велик-то старый — чуть ли не «Школьник».

— Правда, что ли?

— Ага. Когда Сэм сотовый принес, этот пупс заявил, что сотовые нельзя подносить к голове. Типа, опасно для мозговной деятеятельности.

— Какой, какой?

— Ну, этой… Которая, значит, в голове… — Серега задумался. — Слушай. А может, и правда — все из-за велика? Он ведь Анжелку пару раз катал. На багажнике седло какое-то соорудил… Может, и мне купить? Горный, к примеру? Чтобы фара там, звонок, и скоростей — зашибись.

— Не знаю… — в сомнении протянул Антон. — Это же не мотоцикл, там педали, их крутить надо.

— Покрутим.

— Опять же стоит, как компьютер.

Серега подувял. Цена вопроса снимала сам вопрос. У родителей таких денег враз не выпросишь. Это не на жвачку с мороженым.

— Что же делать? — упавшим голосом вопросил он. — Я ведь жениться на ней хочу. Сразу, как паспорт получу. Думаешь, разрешат?

— Не знаю, — Антон по обыкновению мыслил пессимистично. — Мои шнурки давно сказали: никакой женитьбы до тридцати. Типа, сначала институт, карьера и прочая ботва.

— Тридцать лет ждать?! — Серега протестующее мотнул головой. — Да ты знаешь, сколько лет нашей Клавдии? Тридцать два! Вот и прикинь колено к носу — станешь ты на такой жениться?

— Ясно, нет!

— И я о том же! Потому что Анжел ка в тридцать, может, еще страшнее будет. Реальная пенсионерка! Я чё, с дуба рухнул, на крокодилах жениться…

Сиплый окрик заставил их умолкнуть.

— Э-э, кенари! Ну-ка, подгребли сюда!..

Поджавшись, оба завертели головенками. Вопил подросток, сидящий на краю канализационного люка. В драповом грязном пальтеце без рукавов, в мятых безразмерных брюках, с перепачканным лицом и такими же грязными руками.

— А чего? — тоненько и неуверенно вопросил Антон.

— Ничего! По-рыхлому подходим, не телимся!

Проще простого было задать деру, но оба были настолько ошарашены видом выползшего из преисподней мальчугана, что сработал инстинкт кроличьего повиновения. Парнишки замороженным шагом приблизились к оборванцу. Все было в миг забыто — могучие удары Чака Нориса, Тарасик с его компом, Анжелкина любовь-морковь и велосипедные проблемы.

— Во-о!.. — продолжал командовать чумазый подросток. — А теперь шустро выкладываем все из карманов! Сотовые, бабло, все, что есть. Та-ак… Носовые платки на хрен, а жёву оставляем. Ножичек тоже сгодится… Ага, булочка! Обкусанная, что ли?

— Это я на переменке, — признался Антон. — Только разок…

— За такой разок — надо бы в глазок… А где у нас сигаретки?

— Так это… Мы не курим, — признался Сережа. — Пока.

— Ой ли?

— Честное слово!

— Честное… Фуфлоеды! С ранцами ходят и без сигарет… А это что за хрень?

Антон покраснел.

— Плеер… Цифровой. Чтобы музыку слушать.

— Музыку? — чумазый подросток неумело принялся натягивать на себя наушнички. — Так, что ли? Ну-ка, вруби…

Антон, нагнувшись, включил плеер, выбрал мелодию побойчее. Подросток гыкнул, пара герпесных болячек на краешках его губ расползлись в стороны. Не слыша себя, он почти заорал: — А ничего! Гы-гы!.. Барабан — как каелка… Мужбаны визжат…

Опустив глаза вниз, Сергей разглядел, что нога в драном боте ритмично притоптывает.

— Чего смотрим-то? Ищем, ищем сигаретки! — подросток продолжал кричать. В наушниках да под музыку все вопят, как оглашенные.

Антон растерянно покосился на друга.

— Так это… Мы же сказали: нету.

— Нету… Салаги, блин, — подросток стянул с себя наушники. — Мне, может, год-два осталось небо коптить, а вы жлобитесь.

— Мы, не жлобимся. Просто не курим.

— Ну и ослы… Еда-то нормальная есть? Что-нибудь кроме булки?

— Так какая еда… Разве что сходить купить? Тут чебуречная рядом.

— Для кого рядом, а кому задом… Кто купит-то?

Антон потупился.

— Ну, я в общем могу. Если денег дашь.

— Денег? — подросток развеселился. — Свои надо иметь! Гы-гы! Ладно, шучу… Дам немного. Не сбежишь — с деньгами-то?

— Да ты что! Нет, конечно.