Владимир Аверин - Тетрадь опасных советов

—Что значит «чиркнул»?

Ну, видимо, отразился от плотной части атмосферы. Срикошетил. Всего на высоте 58 километров над Землей срикошетил и ушел. Если бы он вошел в атмосферу под другим углом, ну, на несколько градусов круче, то мало никому не показалось бы. Вот такие дела.

—Слушай, если все так серьезно, то почему этим никто плотно не занимается?

Многие занимаются, например, Международный зеленый крест. Но как можно с этим справиться? Это может быть удар, чтобы чуть—чуть изменить траекторию астероида, направить его мимо Земли. Или ядерный взрыв, чтобы расколоть астероид на много маленьких кусочков. Но это очень трудно, почти нереально сделать. Представь себе: несется по дороге огромный трейлер, и ударом теннисного мяча нужно так изменить его скорость, чтобы через день, проехав тысячу километров, он опоздал бы на железнодорожный переезд и не врезался там в пассажирский поезд.

Да... Дела... Нелегкая задача...

Сначала на астероид надо отправить зонд, чтобы выяснить, как он устроен, куда надо бить, с какой силой. Потом запускается что—то, чтобы изменить его орбиту, чтобы он промахнулся бы мимо Земли. Получается, что с момента обнаружения опасности до исполнения всех операций пройдет около десяти лет.

С ума сойти! Почему так долго?!

Расстояния огромные. А еще проблема в топливе. Очень много топлива требуется для полета на такие большие расстояния, ведь там, в космосе, нет заправочных станций f вот и приходится заполнять баки под завязку, а от этого ракета становится тяжелее, медленнее. Как всегда, все упирается в энергию.

Если бы я был ученым и знал про космическую угрозу, я бы стопудово что-нибудь придумал бы! Стопроцентно изобрел бы какой-нибудь новый крутой вид энергии, чтобы сбить эту комету—убийцу с хвостом!

Уже изобрели. Кристаллическая плазма называется.

А в чем фишка?

Представь, что автомобиль работает от одной пальчиковой, батарейки. Представил? Грубо говоря, примерно в такой батарейке может быть спрессована кристаллическая плазма, которая заменит полный бак бензина. Но дело в том, что пока такую плазму научились добывать только в космосе, на космической орбитальной станции, да и то в ничтожных количествах. Впрочем, добывают и на Земле, но у «земной» другие свойства. В общем, дело это малоизученное и очень дорогое. Кстати о неизученном и дорогом, — вдруг вспомнил Пузырь. — Ты собираешься забирать тетрадь Майи из антикварного магазина? Вдруг она окажется старинной, ценной и очень дорогой! Мне ведь тоже интересно знать, из—за чего за тобой следили!

Совсем из головы вылетело! — спохватился Вадик. Он посмотрел на часы и стал собираться. — Ты меня убаюкал своими сказками, Андерсен! Завелся, прямо как Арина Родионовна, не остановить!

Через час приятели подошли к антикварному салону. Возле входа, как и вчера, дежурил охранник с решительным лицом гангмена. Узнав Вадика, он спросил:

—Ты опять к оценщику?

—Да.

Его нет.

А скоро он будет? — спросил Вадик, посмотрев на часы. — Вообще—то рабочий день в разгаре.

Скорее всего, он сегодня не придет.

Вот те на! Мы ведь договорились с ним. Вчера я оставил у него антикварную тетрадь. Он сказал, что ему надо кое с кем посоветоваться, и велел мне прийти завтра, в смысле сегодня. Он мне даже никакой бумажки не выписал. Что же мне теперь делать?

Он тебе так и сказал: кое с кем посоветоваться?

Примерно так.

Подожди—ка. — Охранник, приблизив к лицу включенную рацию, сказал в микрофон: — Анатолий Сергеевич, тут пацан пришел, говорит, вчера Сечкин взял у него товар без квитанции... Подослать?.. Понял. — Отключив рацию, охранник объяснил Ситникову, как пройти в кабинет начальника охраны антикварного салона. — Его зовут Анатолий Сергеевич. Расскажи ему про Сечкина: что, как и почему. Это в твоих же интересах. А ты, толстый, подожди здесь, — велел он Пузырю.

В кабинете начальника охраны работал кондиционер и было холодно, как зимой в спортзале. Анатолий Сергеевич выглядел сильно — громадный, под два метра, квадратная челюсть, румянец во всю щеку и выпуклый лоб, как у добермана. Крепко пожимая Вадику руку, он чуть не сломал тому пару пальцев.

Привет. Садись, — предложил Анатолий Сергеевич, указав глазами на стул возле стены. — Как тебя зовут?

Вадим.

А фамилия?

А зачем вам моя фамилия?

Начальник охраны, поставив другой стул напротив Вадика, сел верхом, положив на спинку огромные лапы. Несколько секунд он внимательно смотрел в глаза Ситникова; Вадик тоже молча смотрел на него, как загипнотизированный. Поиграв в гляделки, Анатолий Сергеевич предложил:

Рассказывай.

А что рассказывать? Верните мою тетрадь, и я пойду. У меня дел выше крыши.

Какую тетрадь?

Вчера я принес Сечкину старинную тетрадь, ну, чтобы оценить. Он сказал, чтобы я оставил ее до сегодняшнего утра. Ему надо было с кем—то посоветоваться.

С кем?

Он сказал, что с коллегами. Он не был уверен, что она подлинная.

Что из себя представляет эта тетрадь? Опиши.

Ну, большая, тяжелая, в кожаной обложке. Выпущена в Чикаго на фабрике «Джонсон пэйпэ». В конце девятнадцатого века. Там на обложке год написан, но я забыл, какой именно. Да это не важно, вы мне ее просто верните. Раз Сечкин еще не пришел, то и не надо, обойдусь без его оценки.

А квитанция у тебя есть?

Нету. Он сказал, что тетрадка мутная, поэтому он квитанцию выписать не может.

—Как же я отдам тебе вещь без квитанции? Поставь себя на мое место. Если бы я пришел к тебе в дом и попросил бы отдать мне, например, твой компьютер. Ты бы отдал?

Ладно, мне все ясно. Кругом одни бюрократы, — нахмурился Ситников. Он посмотрел на часы, потом спросил: — Когда должен прийти ваш оценщик, сколько еще его ждать?

Не знаю. — Начальник охраны развел огромными, как у орангутанга, руками.

Как это вы не знаете? Ваш работник опаздывает, а вы не знаете. Позвоните ему, уточните.

Дело в том, что Семен Семенович Сечкин исчез.

Испарился, что ли? — усмехнулся Вадик.

Вчера, как всегда, ушел с работы, а домой не пришел. И мобильник его не отвечает. Я надеялся, что твоя информация хоть немного света прольет на эту ситуацию, но я ошибся. — Анатолий Сергеевич поднялся со стула. — Ну, прощай.

Вы меня выпроваживаете? — оторопел Вадик. — Вы типа решили кинуть меня, как лоха? Сначала квитанцию не выписали, теперь говорите, что Сечкин испарился. И все это только для того, чтобы оставить мою тетрадь себе.

Вадим, я не знаю, о какой тетради ты говоришь.

А вы посмотрите в его кабинете, она, наверно, там лежит, — посоветовал Вадик.

Его кабинет уже осмотрен. Я сам лично осматривал. Никаких посторонних предметов не обнаружил, в том числе и старинной тетради в кожаной обложке.

—Вы хотите сказать, что она исчезла вместе с вадгим оценщиком? Испарилась? — Вадик криво улыбнулся, почувствовав, как от волнения голова становится легкой, как воздушный шарик; все легче и легче — еще немного, оторвется и улетит. «Вот так, наверно, теряют сознание», — подумал он.