Малкольм Сейвил - Загадка Веселого дельфина

А это значит, что тебе, мой дорогой мальчик, предстоит кое-что сделать. Признаюсь, в твоем возрасте я за возможность заняться таким делом отдал бы все на свете. Сокровища может и не быть, но, если оно есть и ты сумеешь его найти для своей мамы, ты окажешь ей огромную помощь. Однако не слишком разочаровывайся, если ничего не найдешь, и не жди слишком многого. Если подсказки подлинные, могут найтись и другие люди, охотники за этим сокровищем, так что ты должен быть начеку, действовать осторожно и хранить все в тайне. И не беспокой раньше времени всем этим маму — за исключением самых крайних случаев.

Должен сообщить тебе еще кое-что. Я положил это письмо в Библию по причине, которую ты, возможно, скоро поймешь. Содержимое ящика, надеюсь, поможет тебе в поисках, так как я собрал множество документов и писем, относящихся к действиям контрабандистов в этом районе. Карту, я полагаю, тебе следует изучить самым тщательным образом. Я обнаружил ее здесь, в заложенном кирпичами стенном шкафу в гостиной, много лет назад, и, кажется, на ней показаны тропы, которыми пользовались контрабандисты на Ромни-Марч и на равнинах к западу от Рая. Ты, вероятно, заметишь, что художник, рисовавший карту, изобразил Дельфина в центре Рая и все маршруты непременно проходят через наш старинный городок.

Итак, мой милый мальчик, я желаю тебе всяческих благ и успеха в поисках. Что бы ни случилось, всегда помни о том, каким бы хотел видеть тебя твой отец и какие надежды возлагает на тебя твоя мама. Именно по причине моей уверенности в том, что ты не забудешь обо всем этом, я принял решение передать эти бумаги тебе, а не моему старинному другу мистеру Хардингу, который все равно не поверил бы в сокровища, даже если бы увидел их перед своими глазами. Твоей маме я ничего не объяснял, а сказал только, что хочу, чтобы этот ящик был передан тебе.

Мне очень жаль, что мы не были знакомы.

С любовью, твой двоюродный дед Чарльз».

Джон застыл с письмом в руке, глядя в окно. Пенни, опустившись на колени рядом со стулом, дочитывала последние строчки. После этого она тоже не произнесла ни слова, и, оглянувшись, он заметил слезы на ее щеках. Он и сам чувствовал себя подавленно. И у него хватило такта молча подождать, пока она сама не заговорит.

— Где эта подсказка? Где она? — сказала Пенни очень тихо.

Подсказка была прикреплена к последней странице письма и представляла собой всего лишь потертый обрывок пергамента с несколькими буквами и цифрами:

«НЗ 8 апрель 7».

— Джон, ты видишь, я была права! Я всегда верила, что здесь должны быть сокровища… И я тебе вот еще что скажу, если ты сам об этом не подумал. Этот клочок бумаги — как раз то, что ищет мистер Грэндон… Это то, за чем он охотится, — те самые таинственные документы. Ты увидишь, что мистер Чарльз окажется прав — найдутся другие охотники за сокровищами. — Она встала, повернулась лицом к нему. — Джон, ты обещал, что мы будем заниматься этим вместе, ведь так? Только мы вдвоем и больше никто — пока не найдем сокровища, правда? Ты мне клянешься, Джон? Скажи, что клянешься.

Он тоже встал, взъерошил ее рыжие волосы:

— Конечно, клянусь. Я и не смог бы сделать это сам, Рыжик.

Они вернулись к столу, посмотрели на царящий там беспорядок.

— Пить хочется после такой работы, — сказал Джон. — Может, сходишь вниз за заваркой, а я пока поставлю чайник и немного приберу здесь, а потом займемся подсказкой.

Когда грязная посуда после чая присоединилась к той, что уже стояла на краю стола после пикника, Джон опять взял в руки пергамент. Но чем дольше они разглядывали его, тем меньше понимали, что все это означает. Пенни предположила, что «НЗ» — это место на карте, помеченное такими буквами, но, тщательно осмотрев карту, они не смогли найти там каких-либо отдельных букв или цифр.

— Что это какая-то дата, совершенно понятно, — сказал наконец Джон. — А не может она относиться к какому-нибудь письму из этих пачек в ящике?

— Тут все непонятно, — возразила Пенни. — Это может быть 8 апреля 1857 года или 1867, 1877, или 1907, или 1927, или 1937, или это может быть 7 апреля, а восьмерка впереди, чтобы было труднее понять. И я не понимаю, как одно из этих писем может иметь к этому отношение. Ведь дядя Чарльз написал, что получал их из самых разных мест… Во всяком случае, я лично не вижу никакой связи между подсказкой и его письмом.

Джон уныло кивнул:

— И это «НЗ» меня просто ставит в тупик. Это могут быть и чьи-то инициалы… Стоп! Кажется, у меня блестящая идея! Пенни, это может быть… Смотри! Дядя сказал, что «положил письмо в Библию по причине, которую ты, возможно, скоро поймешь…». А что, если «НЗ» означает Новый Завет? Возможно, это он успел разгадать. Но тогда, значит, он положил письмо в Библию, чтобы дать нам начальный толчок.

Пенни восхищенно посмотрела на него.

— Конечно, ты прав, Джон! Найди Новый Завет, но только не представляю, какое отношение может к этому иметь 8 апреля.

Джон расстегнул бронзовую застежку переплета Библии и раскрыл ее.

— Найди оглавление, там сначала идут Евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, — энергично взялась за дело Пенни. — Все остальные книги идут потом, а в конце «Откровение» — это легко запомнить.

— Ты подала мне еще одну блестящую мысль, Пенни. Давай посмотрим, что в восьмой книге. Вот она… «Второе послание к коринфянам». Но что тогда означает апрель?

— Слушай, Джон! Когда обычно называют цитату из Библии, то главу ставят после названия книги, а потом номер стиха, ведь так? Представь, что каким-то образом «апрель» — это подсказка, чтобы найти главу в «Коринфянах»?

Джон переворачивал большие страницы:

— Здесь тринадцать глав. Давай будем смотреть начало каждой из них. Может, встретим что-нибудь о весне или вообще о временах года.

Они не смогли отыскать ничего подходящего, хотя одна из глав начиналась словами: «О, если бы вы несколько были снисходительны к моему неразумию!», а другая: «В третий уж раз иду к вам».

— Нам придется прочесть их целиком, Джон! Я уверена, что это единственный способ. Давай, ты будешь читать первую главу, а я следующую.

— Погоди, Пенни. Мы только что говорили, что это может иметь отношение ко времени года. Апрель — это четвертый месяц, верно? Давай сначала посмотрим четвертую главу…

— А стих седьмой, — взволнованно добавила Пенни. — Конечно, именно так! Как мы сразу не догадались!

И когда они прочли первые строчки стиха, то поняли, что были правы:

«Но сокровище сие мы носим в глиняных сосудах…»!

— Мы отгадали! Отгадали! — воскликнула Пенни и в восторженном порыве бросилась обнимать Джона.

— Что это на тебя нашло? — сказал тот, невозмутимо высвобождаясь из ее рук. — Хоть мы и разгадали значение подсказки, но, думаю, ненамного приблизились к сокровищам. «Глиняный сосуд» — может, имеется в виду какая-то старая ваза?