Марина Елькина - Тайна спортивного клуба

— Бить будут? — испугался Тошка.

— Ну, бить-то не будут. Мы же родителям пожалуемся, это они понимают. Да и потом, зачем нас бить? Понятно, что они сильнее. Бить слабых неинтересно.

— Ты так думаешь? — с сомнением спросил Антон. — Зачем бить сильных, если есть слабые?

— Дурацкий вопрос, — отрезала Маша. — Если бы все так думали, на свете не осталось бы честных и сильных.

— Я почему-то не думаю, что громила из подвала очень честный, — вставил свое слово Славка.

— А если они нас будут запугивать? — спросил Антон.

— Чем?

— Ну, откуда я знаю. Всегда можно запугать.

— Тебя — конечно, — рассмеялся Славка. — Любой запугает.

Тошка хотел стукнуть брата, но Славка ловко увернулся.

— Нас не запугаешь! — закричал он.

— Да и чем они нас будут запугивать? — добавила Маша. — Подвальными привидениями и призраками? Кто им поверит?

— А в школу они жаловаться не пойдут? — вдруг испугался Тошка. — У меня и так там проблемы.

— Зачем им идти в школу? — пожала плечами Маша. — Мы не хулиганим, ничего не нарушаем. Как бы мы на них не пожаловались! Они-то точно чем-то незаконным занимаются.

— Почему?

— Потому что обычный спортклуб давно бы смирился с нашим соседством.

— Может, они занимаются каким-нибудь запрещенным видом спорта? — вытаращил глаза Славка.

— Каким это?

— Ну, не знаю… Новым каким-нибудь, запрещенным.

— Придумаешь тоже! — поддел братишку Антон. — Сейчас все виды спорта разрешены.

— Тогда я не знаю, — сдался Славка.

— И я не знаю, — вздохнул Тошка.

— Я тоже не знаю, — согласилась Маша. — Но мы ведь не уходим из подвала, значит, все выясним и посмотрим, как они с нами будут говорить по-плохому. Может, это просто угроза?

На следующий день Маша вернулась из школы, переоделась и пошла не кухню греть обед. Пушок ходил за ней по пятам и поскуливал.

— На улицу хочешь? — улыбнулась Маша. — Давай сначала пообедаем.

Но Пушок не хотел ждать. Он заскулил погромче и даже пару раз звонко тявкнул.

— Ну, пойдем, пойдем, — согласилась Маша. — Подожди, я плиту выключу.

Пушок охотно дал нацепить на себя поводок и помчался вниз по лестнице, таща за собой Машу.

На улице стало прохладно. Маша зябко куталась в тонкую курточку и послушно шагала за Пушком.

— Может, пойдем домой? Холодно.

Прогулка подходила к концу, когда Маша вдруг услышала громкую команду: «Фас» — и увидела, как на них несется огромная овчарка.

Пушок залаял. Овчарка мгновенно подскочила к ним, схватила Пушка за спину и начала трясти его из стороны в сторону.

— Пошла! Пошла отсюда! — кричала Маша, пытаясь вырвать Пушка из пасти свирепого пса. — Заберите собаку! Чья собака?

Она с силой дернула поводок и схватила Пушка на руки. Овчарка злобно рычала и прыгала на Машу.

Маша повернулась к овчарке спиной, крепко прижав к себе испуганного Пушка:

— Чья собака? Заберите! Пошла отсюда!

— Ко мне, Джерри! — закричал тот же голос, что подал собаке команду «фас».

Овчарка бросила Машу и Пушка и помчалась к хозяину. Только теперь Маша смогла обернуться.

— Овчарку держал за широкий ошейник громила.

— Понравилось? — ухмыльнулся он, когда понял, что Маша его узнала.

— Водите свою псину на поводке! — закричала Маша, не выпуская из рук Пушка.

— Буду водить, — согласился громила.. — Когда ты со своими приятелями уберешься ив подвала.

— Не уберусь! И не надо меня запугивать!

— Подумай, — посоветовал громила. — Я ведь снова могу отпустить Джерри, и тогда от твоей болоночки останется мокрое место.

— Только попробуйте!

Маша кричала без всякой надежды на то, что ее кто-нибудь услышит и придет на помощь. Она была по-настоящему напугана.

Но Машин крик разбудил дремавшую на скамейке бабу Шуру. Она вскочила и быстро, насколько ей позволяли больные ноги, поспешила на выручку.

— Что здесь происходит? — на ходу кричала она, увидев парня с овчаркой и прижатого к Маше Пушка. — Что происходит?

— Шла бы ты мимо, бабуля, — усмехнулся громила.

— Я вот тебе пойду мимо! Я тебе пойду! Машенька! Что случилось?

— Его собака искусала Пушка.

— И тебя, бабуля, может искусать, — продолжал усмехаться парень.

— Пусть попробует! Не обижайся потом, если голову ей разобью своей палкой!

— Ну-ну-ну, бабуля, разошлась! — расхохотался громила. — Таким, как ты, лучше не доживать до старости.

— А таким, как ты, лучше бы вовсе не рождаться! Еще раз твою собаку во дворе увижу, в милицию позвоню.

— Напугала, бабуля! Просто до дрожи в коленках напугала!

— Дрожать в милиции будешь! Иди домой, Машенька, я с ним поговорю.

— Да не собираюсь я с вами разговаривать, бабуля, — пожал плечами громила. — За мной, Джерри!

Маша вернулась домой и только тогда выпустила из рук Пушка. На беленькой спинке собаки ярко алели два кровавых пятна. Пушок повизгивал и крутился на месте, пытаясь зализать раны.

Что же делать? Мама на работе и вернется еще не скоро.

Маша заплакала. Пушок смотрел на нее огромными испуганными глазами и дрожал.

Маша выбежала на площадку и постучала к ребятам:

— Славка! Антон! Громила натравил на Пушка овчарку! У него вся спина в крови! Что делать?

— Поехали в ветеринарку! Скорее! — выкрикнул Славка, тут же нашел какую-то сумку, положил туда Машину болонку в побежал впереди всех.

Автобус подъехал быстро. Маша немножко пришла в себя и смогла объяснить друзьям, что произошло.

— Ну вот, — вздохнул Тошка. — А вы вчера надо мной смеялись, когда я сказал, что они попробуют нас запугать.

Но Тошку сейчас никто не слушал. У Пушка не прекращалась нервная дрожь. Он лежал на дне сумки, на боку и не шевелился.

— А он может умереть от потери крови? — прошептала Маша.

— Не может, — уверенно ответил Славка, хотя сам боялся, что до клиники они собаку не довезут.

В кабинет к ветеринару их пропустили без очереди.

— Ух, какая делегация! — улыбнулся ветеринар. — Что случилось, ребята?

— Мою собачку искусала овчарка, — ответила Маша.

Пушок безжизненно повис у нее на руках. Ветеринар надел перчатки и осмотрел раны.

— Ничего страшного. Переломов нет. Кровотечение остановилось. Давайте-ка промоем ранки, наложим мазь и вколем вашему песику успокоительное. У него нервный шок.

Тошкин взгляд был прикован к белому операционному столу, ярко освещенному большими лампами. На столе, распластанный, как лягушка, лежал щенок дога. Он был под наркозом, ветеринар собирался купировать ему уши.

Тошку замутило от этого зрелища и запаха эфира, которым была насыщена комната. Он почувствовал, что еще минута, и он, не хуже этого щенка, распластается на полу без сознания.

— Можно я выйду? — прошептал Антон.

Ветеринар оглядел его побледневшее лицо и кивнул: