Елена Артамонова - Черные крылья тайны

— Я не пью.

— Твое дело.

Приносить клятву, да еще скрепленную кровью, Васе очень не хотелось и его обнадеживало лишь то, что посвящение откладывалось на несколько дней. А пока он познакомился со всеми участниками тусовки и даже получил свое место у огня. Время перевалило за полночь. Искры костра взлетали к густосинему небу, со стороны леса доносилось глухое уханье ночных птиц. Казалось, время пошло вспять, отбросив Васю на тысячи лет назад. Вокруг простирался дикий первобытный мир и только у огня, в своей маленькой сплоченной стае можно было чувствовать спокойно. Один за всех и все за одного — против безжалостного мира, стремившегося уничтожить их.

Вообще-то подобные мысли были больше присущи мечтателю Пете, нежели его прагматичному брату, но сейчас и Вася не выдержал, поддавшись магии огня и ночи. А сестра Дэн все бросала на него украдкой полные любопытства и тревоги взгляды, будто хотела переговорить с ним о чем-то.

— Пойду, пройдусь немного, — сказал Вася, поднялся со своего места, распрямляя затекшую спину, и направился в сторону речки.

У воды было прохладно. Мальчик почти ничего не видел темноте, но обострившийся слух улавливал множество таинственных звуков, а в ноздри били незнакомые, будоражащее воображение запахи. Хрустнула ветка.

— Ты это из-за меня сделал, да? — негромко произнесла возникшая как по волшебству Кэт.

— Что?

— Пришел в «стаю».

Вася замялся, не зная, что ответить:

— Ну. В общем, не совсем. Но все равно спасибо, что поддержала. Без тебя неизвестно, чем бы все кончилось. Короче — приятно было познакомиться.

— Познакомиться?! — в темноте лица Кэт было не рассмотреть, но в голосе слышалась обида. — Слушай, не понимаю, зачем вся эта конспирация, со мной ты можешь быть вполне откровенен. Или ты просто в роль капитально въехал?

— Не понял.

— Кстати, имя Вася тебе не идет. Оно какое-то кошачье.

— Я уж про твое не говорю! — обиделся сыщик. — Кэт, кис-кис.

Кэт едва сдержала гнев. Она резко развернулась на каблуках, намереваясь уйти и решив больше никогда не говорить с этим самовлюбленным, использовавшим ее в своих целях типом. Оказывается, все, чего он хотел — это вступить в «стаю», а остальное было хитрой игрой. Но покинуть предателя молча, по-английски, оказалось выше ее сил.

— И не рассказывай мне сказок про свою Эускади! Такой страны просто нет! Ты все придумал! — прозвучал из темноты дрожавший от возмущения девчоночий голосок.

Тут только до Васи стал доходить смысл происходящего. Решив любой ценой внедриться в «стаю» он не задумывался, откуда получил столь ценную информацию о Дэне. А сообщил ее никто иной, как Петя, подружившийся с сестрой вожака. Видимо Петька забыл сообщить Кэт, что у него есть брат близнец, похожий на него, как две капли воды.

— Постой! Ты не за того меня приняла. Мы с Петькой близнецы, я тебя сегодня впервые увидел!

— Да, фантазия у тебя отменная. Близнецы! Круто придумано!

— Честное слово! Ведь Петька наверняка тебе рассказывал о том, как вместе с братом ловил контрабандистов?

— Я много сказок слышала, что из того? — откликнулась Кэт, и решительно двинулась в сторону костра. — Больше не подходи ко мне, лицемер!

Вася только вздохнул. Он понимал, что девчонка слишком разозлилась и не станет слушать никаких аргументов, обидевшись на весь белый свет. Над личной жизнью Пети нависла серьезная угроза.

Лето ждут долго, а проходит оно быстро. Эту печальную истину вновь подтвердили скоротечные летние каникулы. Вроде бы братья Клёновы только-только приехали в деревеньку Волково, а уже подошел к концу знойный июль, и на березах появились первые желтые листочки, предвещавшие скорую осень. Сам по себе факт был не из приятных, но положение осложнялось еще и тем, что все это время близнецы находились в ссоре и почти не говорили друг с другом.

На следующий день после того, как Вася сумел внедриться в «стаю», его брат отправился в Колываново на встречу с Кэт, и вспыльчивая девчонка не постеснялась в выражениях, высказав все, что она думала об использовавшем ее «лицемере». Ничего не понимавший Петя тоже здорово возмутился, а когда сообразил в чем дело, отправился разбираться с братом. Ссора получилась крупная и с тяжелыми последствиями: мальчишки здорово поколотили друг друга, после чего Петя подался в отшельники, целыми дня проводя в мансарде за изучением языка и литературной деятельностью. Вася хотел извиниться и все наладить, но оказался слишком слаб, чтобы побороть гордыню, признав свою неправоту. Утешение он нашел в «стае», к ужасу тети Лизы, целыми ночами пропадая вне дома. Сыщик довольно быстро сообразил, что тусовавшиеся у реки подростки не имели никакого отношения к расследуемым им преступлениям, а просто играли в довольно жесткие, но все же не имевшие отношения к криминалу игры. «Стая» затягивала, и теперь Вася ходил на берег реки не для того, чтобы «проводить оперативно-розыскную деятельность», а просто потому, что ему нравилась новая компания.

Плохо было всем, но, пожалуй, больше всего досталось тете Лизе. Старушка необдуманно взвалила на себя ответственность за двух взрослеющих парней, и теперь не знала, как ей быть дальше. Мальчишек словно подменили — если в первые дни они примерно трудились на грядках, помогая вести домашнее хозяйство, то теперь, один совершенно отбился от рук, не ночуя дома, а второй больше напоминал бледного, подвинувшегося рассудком маньяка, как заклинания твердившего непонятные слова и тратившего все карманные деньги на авторучки и тетради. Тетя Лиза понимала, что ей давным-давно пора сообщить обо всем родителям близнецов, но она медлила, не решаясь сделать этого. Когда звонили Леонид или Галина, она сухо повторяла фразу о том, что детишки прекрасно отдыхают, не принося никаких хлопот, а потом пила «Валокордин» и пыталась найти успокоение в пасьянсах. Старушка каждый день с надеждой смотрела на календарь, но в ее реальности время текло слишком медленно, и каникулы никак не желали заканчиваться.

Как-то утром, невыспавшийся после ночных посиделок Вася посмотрел на бледного, проведшего всю ночь за писаниной Петю и понял, что надо срочно выруливать ситуацию.

— Петька, давай поговорим.

— Мы уже все давно обсудили. Меня больше интересуют архаичные формы баскских глаголов, представляющие наибольшую сложность в изучении языка.

— Петр!

— Отстань!

— Да, я виноват и поступил, как последний негодяй. Признаю. Но все произошло по глупости. Я так увлекся расследованием, что не подумал о твоих интересах. Прости.

— Дело сделано, — вздохнул отходчивый Петька. — Теперь ничего не исправишь.