Роман Грачев - Томка, дочь детектива

– Мне там будет страшно одной.

– Ты недолго пробудешь одна, моя принцесса.

Николай толкает ее вперед, а сам направляется к машине. Он уже видит, что это «лексус». Весьма аппетитная тачка. Ребята были бы довольны.

Но нет, сегодня он желает лишь прокатить любимую женщину. Только раз. Последний раз. А потом он все бросит.

Марина скрывается за углом…

Дальше я мог бы и не слушать. Точнее, не хотел. Я был уверен, что услышу нечто такое, отчего содержимое моего желудка без всякого алкогольного или иного допинга непременно попросится обратно. В смысле, во мне все перевернется.

Марина притихла. Наверно, понимала мои чувства, хотя и возникало стойкое ощущение, что они ее беспокоят в наименьшей степени. Что-то с ней происходило, и, боюсь, это касалось не только наших отношений.

Я уже хотел подать голос, но тут зазвонил мой телефон. Мелодия звонка свидетельствовала о неподдельном интересе ко мне родимой матушки.

Марина лишь мельком взглянула в мою сторону и вновь уставилась в стену.

– Алло?

– Сынок, у нас проблемки.

– Какие? Что случилось?

– Мы обкакались.

– Обкакались?! – От неожиданности я забыл, что нахожусь в квартире не один. Марина встрепенулась, спустила ноги с дивана. Я стал говорить тише. – Как вы умудрились?! Она уже год не какала в штаны. У меня сменных трусов с собой нет!

– У меня с прошлого раза остались. Кхм… – Мама сбавила тон. – Антош, мне кажется, она сделала это назло. Я сказала ей, чтобы она собиралась на гимнастику, она надулась, ушла в спальню и там сделала свое черное дело.

– Свое коричневое дело! – фыркнул я. – Опять эти проблемы с гимнастикой! Мне уже надоело с ней спорить.

– Ничего не поделаешь, придется что-то решать. Когда следующее занятие?

– Сегодня в пять.

– Ты ее заберешь?

– Обязательно. А сейчас дай ей трубку.

Я притворился, что не вижу, как подобралась Марина. Ей тоже хотелось поговорить с дочерью, но это сейчас не входило в мои планы. Наверно, жестоко с моей стороны, но жестокость имела причины.

Томка зашуршала трубкой, тяжело вздохнула.

– Пап…

– Ну, и что это было?

– Где?

– У тебя в трусах!

Томка хихикнула. Я предположил, что сейчас начнется примитивный развод папы. И не ошибся.

– Пап, а знаешь, что я видела…

– Так, милая, послушай меня. – Боковым зрением я заметил, как Марина встала возле меня и потянула руку к телефону, требовательно шевеля пальцами. Я поднялся на ноги, отошел к окну. – Сейчас ты прекращаешь свою глупую демонстрацию и извиняешься перед бабушкой. Через полчаса я приезжаю и мы едем на гимнастику.

– Па-ап…

– Ничего не хочу слышать, мадемуазель! – Я начинал нервничать. Масла в огонь подливала Марина, решившая переговорить с дочерью. Пока что она терпеливо стояла у меня за спиной, но я боялся, что она может проявить настойчивость. Отказать ей в разговоре с Томкой я не имел морального права… но просто не хотел, чтобы они говорили.

– А теперь дай трубку бабе Соне.

Томка всхлипнула. Вскоре я снова услышал свою матушку.

– Антон, с ней действительно творится что-то странное. Разберись.

– Ладно. Собери ее, я скоро подъеду.

Я выключил телефон как можно скорее, чтобы Марина не успела перехватить. Обернувшись, я наткнулся на ее ненавидящий взгляд.

– Набери снова! – прошипела она.

– Зачем?

– Я хочу с ней поговорить!

– Поговорить? – Я посмотрел на часы. Ее рассказ занял времени больше, чем я ожидал. Впрочем, она рассказала главное, а детали могли подождать. Я узнал, что она была той самой женщиной, которую тщетно искали после задержания Чебурашки. Он ее так и не сдал, сказав, что девчонка не имеет ни малейшего отношения к делу и просто попала в машину случайно. Не пытками же выбивать у него признания.

– Дай мне дочь, – потребовала Марина, вытянув руку ладонью вверх. В голосе появилась настойчивость, какой я раньше не слышал. И еще раздражение. Она еще смела раздражаться?!

– Зачем?

Я посмотрел с вызовом. Я хотел, чтобы она сказала те самые слова, которых дожидался целый год.

Но Марина неожиданно сникла. Опустила руки. Тушь с ресниц пошла черными разводами. Она смахнула слезы тыльной стороной ладони. В какой-то момент мне стало ее даже жалко. Женщина, которая не знает чего хочет и зачем живет. Плывущий по течению лепесток. Чем мы могли ей помочь? Научить чего-то хотеть? Подарить заветную мечту?

– Тебе счастья на пять минут, – сказал я, – а Томка потом будет маму звать. Не надо, мы привыкли жить без тебя…

Она обреченно кивнула, села на диван.

– Не знаю, что сказать, – произнес я, остановившись напротив. – Как будто из семейного альбома украли несколько дорогих фотографий… Ты любила его?

Марина усмехнулась.

– Как у вас все просто…

– Зато у вас все сложнее некуда. Любила?

– Нет. – Она повернулась ко мне. – Мой ответ – нет. Я полюбила тебя … Я не знала, что делать, просто металась, как загнанная. Он выбросил меня из джипа за несколько секунд до того, как его взяли. Я видела из-за угла. Дура, зачем вообще позволила ему…

– Думаешь, могла спасти? В его биографии и без «лексуса» хватало подвигов. Ты знала, как он жил?

Марина покачала головой.

– Четыре угнанных иномарки представительского класса по полтора миллиона каждая; участие в разбое, правда, недоказанное; перепродажа угнанного транспорта, торговля наркотиками…

– Для полноты картины не хватало только убийства. Но вы восполнили пробел, верно?

Я вздрогнул.

– Я сделал все, что мог. Это дело стоило мне карьеры.

– Знаю… и не виню тебя. Я нашла тогда Игоря Чебышева, хотела узнать у него, что будет с Колей. Он говорил, что попытается вытащить брата, но когда услыхал, что Чебурашку закрыли за двойное зверское убийство, опустил руки и сказал, что шансов нет даже с большими деньгами. Я была в курсе всего, Игорь рассказывал. Я знала фамилии оперов, которые брали Колю. Я была в том баре, где ты обмывал свой рапорт, разговаривала с тобой, слушала тебя весь вечер… Знаю, что ты чист. Потом ушла, но обнаружила тебя на скамейке. Ты нажрался, дорогой… – Она неожиданно улыбнулась. – Я не могла тебя бросить, потому что друзья твои разошлись. Кое-как привела в чувство, чтобы узнать адрес, отвезла домой, уложила спать, уснула рядом сама. Что было дальше, ты знаешь. Я не планировала с тобой встречаться, но что-то меня в тебе зацепило. Наверно, впервые в жизни у меня появилось какое-то осознанное желание. А потом…

Марина махнула рукой: дескать, не о чем говорить.

– Но почему ты бросила нас?

Она молчала с минуту, не меньше. Я словно слышал стрелки часов, стучащие мне по голове. За последний год, наверно, не было ни одного дня, когда я не задавал себе этот проклятый вопрос. Меня волновало даже не то, почему женщины уходят от таких «прекрасных мужчин». Я пытался понять, почему они могут уходить от своих детей!