Р. Стайн - Вторжение Человекосжималок. Часть первая

— Джек, ты и так живешь в виртуальной реальности! — воскликнула она.

Я хотел было ответить. Но тут мое внимание привлек очередной выпуск новостей. Папа положил геймбой на колени, и мы устремили взгляды на экран.

— Ученые НАСА до сих пор озадачены колоссальным небесным телом, кружащим по орбите Земли, — сообщила дикторша.

Во весь экран возникло фото огромного мерцающего шара.

— В НАСА до сих пор не могут опознать загадочный объект, — продолжал голос дикторши. — Но предположительно это должен быть гигантский метеор.

— Ого! — воскликнул папа, наклонившись к экрану. — Посмотрите на него! Вот это да!

— Очевидно, в нашей атмосфере гигантский метеор начал распадаться на части, — говорила дикторша. — От него отлетают маленькие метеоры.

На фото действительно можно было разглядеть маленькие кругляши, разлетающиеся во все стороны от гигантского шара.

— Военно-Воздушными Силами США установлено двадцатичетырехчасовое наблюдение за объектом, — продолжала дикторша. — Тем не менее, ВВС США хотят заверить всех, что пугающие слухи о метеоре не соответствуют действительности. Это не НЛО. Ученые настаивают на том, что это кусок каменистой породы или минерал из глубин космического пространства.

Я вскочил с дивана.

— Они скрывают правду! — воскликнул я. — Я знаю! Это не метеор. Это звездолет пришельцев! Или какое-то инопланетянское оружие! И оно нас всех к чертям сожжет!

— Джек, уймись, — попросил папа. — Не пугай сестру.

Я повернулся, и увидел, что Белл просеменила к окну гостиной. Она приподняла жалюзи и выглянула на улицу.

— Ух ты! Я вижу метеорит! — завопила она, тыча пальцем в окно. — Я вижу его! Я вижу его! НЕ-Е-Е-Е-Е-ЕТ! Он щас на дом как грохнется!

— Да?! — я метнулся к окну. — Где? Где?!

— Я вижу два метеорита! — заявила Белл. — Нет. Шесть!

Я уставился на небо.

Увидел луну и миллионы мерцающих звезд.

А больше — ничего.

— Ты тоже уймись, Белл! — возмутился папа. — Ты всех нас перепугала. Это не шутки.

Белл показала мне язык.

— Попался, Тарелочник, — сказала она так тихо, чтобы папа не услышал.

Я сердито покачал головой. И почему я всегда клюю на ее дебильные шуточки?

— Пойду поищу его! — сообщил я.

Я взлетел по лестнице в свою комнату и схватил бинокль. После чего поспешил вниз.

Задний двор оказался не слишком удачным местом для наблюдения. Я провел там множество часов, наблюдая за небом, пока все мускулы не заболели. И ничегошеньки не видел.

Сегодня, решил я, попробую наблюдать за небом с переднего.

Проходя мимо гостиной, я услышал, что по телевизору до сих пор обсуждают загадочный метеор. Я видел, что Белл втиснулась между мамой и папой, и вид у нее был слегка испуганный. Папа обнял ее за плечи. Мама держала ее ладошки.

Иногда, когда она выводит меня из себя, я забываю, что она всего-навсего маленькая девочка, которая старается казаться крутой. Но этот метеор (если это действительно был метеор) бедняжку здорово напугал.

На экране ученый оживленно обсуждал с репортером таинственный объект.

— Гражданам не следует беспокоиться, — говорил он. — Нет решительно никаких причин для паники.

— Сэр, — спросил репортер, — как вы считаете: этот космический объект отныне будет постоянно сопровождать Землю, наподобие новой Луны?

— На данный момент нам это неизвестно, — раздраженно ответил ученый. — Сейчас нам остается лишь строить догадки.

Неубедительный какой-то ответ, подумалось мне. Неужели правительство что-то от нас скрывает?

Я распахнул дверь и выбежал на двор.

Была ясная, теплая ночь. Ряды высоких пальм на углу со скрипом покачивались под теплым, но настойчивым ветерком. Бледный серп луны висел в небе, испещренном мириадами мерцающих звезд.

Я слышал, как детишки смеются и плещутся в бассейне возле дома Артуров на другой стороне улицы. Мимо проехал микроавтобус; к его крыше была привязана доска для серфинга, а из окон лились задорные ритмы кантри.

— Где же ты, метеор? — пробормотал я вслух.

Я поднес бинокль к глазам и принялся рассматривать звездное небо.

Но вскоре остановился.

У меня возникло сильное чувство, что я здесь не один. Что кто-то за мной наблюдает.

Я опустил бинокль, повернулся… и увидел, что в соседнем дворе стоит мистер Флешман.

Одетый во все черное, он практически сливался с ночной темнотой. Как и я, он следил за небом в бинокль.

— Ищешь комету? — спросил мистер Флешман. Он не повернулся ко мне. Он продолжал смотреть на звезды. — А я все жду, когда приземлятся мои товарищи…

Я засмеялся:

— Все шутите, да?

— Шучу, значит? — сказал он.

Он опустил бинокль.

Повернулся ко мне лицом.

И я дико заорал, когда его глаза вывалились из глазниц!

Его глазные яблоки раскачивались на длинных нервах.

Мистер Флешман запрокинул голову и расхохотался хриплым трескучим смехом.

Меня передернуло. Стало ужасно стыдно.

Чего я так разорался? Как мог я попасться на такой старый и глупый трюк?

Резиновые глаза на длинных стебельках. Крепятся к фальшивой оправе очков.

Такая чушь!

Хихикая себе под нос, мистер Флешман снял фальшивые очки и протянул их мне:

— Хочешь примерить?

— Э… нет, спасибо, — промямлил я. Я чувствовал себя полным кретином — из-за того, что заорал.

— Я их сделал сам, — сказал он, все еще держа их передо мной. — Натурально как смотрятся, да?

— Ну да, — ответил я.

Зачем он выкинул со мной такую глупую шутку? — недоумевал я. Неужели он специально меня поджидал? С чего это он вдруг сделался таким дружелюбным? Или действительно хотел меня напугать?

— А вы видели метеор? — спросил я, взглянув на небо.

Мистер Флешман покачал головой. Он пересек лужайку и остановился рядом со мной.

— Не думаю, что он сейчас в нашем полушарии, — ответил он. — Сомневаюсь, что он пройдет над нами до завтра.

— Как вы считаете, это комета или метеор, или что-то другое? — спросил я.

Он не ответил. Он пытливо смотрел на меня этими странными серебристыми глазами.

— Моя сестренка Белл его боится, — продолжал я. — Она думает, что это космический корабль или что-то типа того.

У меня пересохло во рту. Внезапно я осознал, что тараторю, как пулемет. Все потому, что я нервничал.

Мистер Флешман не проронил ни слова. Его улыбка исчезла; его глаза вперились в меня.

— Ты многое рассказал своей матери, не так ли, Джек? — спросил он. От его холодного, хриплого голоса по моей спине пробежала холодная дрожь.

— Простите? — вырвалось у меня.

— Ты говорил своей матери всякие… вещи? — прохрипел он. Он склонился надо мной. Какой же он высокий! И эти глаза — такие холодные, такие… жестокие…

— Э… Я…

— Ты рассказывал ей небылицы… обо мне? — допытывался он.