Владимир Сотников - Два с половиной сыщика

– И чем же они, по-твоему, занимаются? – мрачно спросил Саня, хотя ему и так уже все было понятно.

– Ой, Чибисов, да это же задачка для первоклассников! – воскликнула Анка. – Ясно, как дважды два. Они получили большие деньги на поиски библиотеки. Но искать ее даже не собирались. А на эти деньги накупили всяких металлов – никеля, еще чего-то. И теперь тянут время, пока металлы продадутся. А потом скажут, что все деньги потратили на веревки и лопаты. Вот и все!

– Чего, ты говоришь, они накупили? – задумчиво спросил Пашка. – Что-то я прослушал.

– Ну, металлов каких-то. Никель – это же металл?

– Слушай, Чибис. – Пашка повернулся к другу; его вид не предвещал ничего хорошего. – Какой ты там зашифрованный список нашел у Герки в компьютере? Ну-ка, вспомни хоть один шифр.

– Там только латинские буквы были, – пряча глаза, ответил Саня. – И суммы в долларах. Я думал…

– Ду-умал он! – сердито передразнил Пашка. – А мне ты не мог все по-человечески рассказать? Да там же названия металлов были! Такие?

Он быстро написал на песке Ni, V, еще какие-то буквы.

– Ну, такие… – кивнул Саня.

Ему казалось, что щеки у него сейчас сгорят, а вслед за ними и уши.

– Елки-палки! – воскликнул Пашка. – Это ж просто химические значки! Почему ты мне сразу не сказал?!

– У меня химия только в следующем году начнется, – едва слышно произнес Саня. – И у тебя тоже.

– Мало ли, когда она начнется! У меня же мать – химичка. Я в химкабинете все реактивы перепробовал, одних петард штук сто наделал! Из натрия, еще из всяких там штучек. Да я эту таблицу Менделеева лучше знаю, чем таблицу умножения!

– Ну что, нашли свой клад? – ехидно усмехнулась Анка. – Будете еще меня обманывать?

Саня только рукой махнул. Пашка молча пошел по дорожке к дому.

– Кассету можете себе оставить, – небрежно бросила Анка. – На память! Я с нее копию сняла.

Сказать, что Саня Чибисов целый день ходил как в воду опущенный, – все равно, что не сказать ничего.

Столько времени они с Пашкой потратили на поиски сокровища! Уже ведь уверены были, что оно само в руки идет, – и вдруг такое… Оказывается, они, как дети малые, приняли за кладоискателей самых обыкновенных фирмачей, да еще нечистых на руку. Даже не как малые дети, а просто как слепые котята. Анкин Пушкин – и тот умнее, не говоря уже про Бармалея!

Вспомнив про Анку, Саня покраснел до ушей. Он даже огляделся – не подсматривает ли кто-нибудь? К счастью, на берегу речки было безлюдно. Поэтому Саня с утра пораньше и отправился сюда, к началу своего обычного «водоплавательного» маршрута. С собой он прихватил автомобильную камеру, чтобы мама не задавала лишних вопросов.

«Что там Пашка делает? – тоскливо подумал он. – Рад небось… Вот встретимся, он так и скажет: говорил же тебе, нечего с этими буздыринцами связываться».

Но как только Саня об этом подумал, ему сразу стало стыдно. В самом деле, с чего бы Пашке радоваться? Вместе ведь искали… Тоже, наверное, переживает сейчас. По дому бродит, не знает, куда себя девать.

«Пойду лучше к нему, – решил Саня. – Что толку одному сидеть? Может, вместе и скучать веселее будет».

Саня не ошибся: вид у Пашки был такой, будто его хорошенько выварили в супе. Даже рыжие волосы как-то поблекли.

– Что, и тебе тошно? – мрачно спросил Пашка, завидев у калитки Саню.

Он сидел на лавочке под яблоней и с кислым видом дразнил Бармалея. Впрочем, это еще вопрос, кто кого дразнил. Щенок подбегал к лавочке, держа в зубах сухую ветку, а Пашка делал вид, будто хочет ее отобрать. Бармалей тут же отпрыгивал в сторону, но уже через минуту снова подкрадывался к хозяину – и все начиналось сначала.

– Ага, – так же мрачно ответил Саня. – А ты думал, мне весело? Столько времени даром потеряли… Да еще перед Анкой стыдно, хоть сквозь землю провались. И что теперь делать?

– Придумаем что-нибудь, – пробормотал Пашка.

Про себя-то он уже все придумал. Но ему не хотелось раньше времени посвящать в свои планы Саню. Вроде как напоминать, что Чибис отвлек его от настоящего клада – от того, который был обозначен на плане. Да и зачем болтать заранее? В том деле, которое задумал Пашка, Саня ему все равно не помощник.

– Па-авлик! – донеслось из-за дома, а через полминуты Настя и сама появилась во дворе. – О, и Саня здесь – отлично! Поможете варенье разлить. Сбегайте-ка быстренько наверх, там в бабушкиной комнате под кроватью банки стоят. Принесите пять трехлитровых и пять литровых. А потом я вас клубничными пенками угощу, – пообещала она.

– Да ну их, твои пенки, – поднимаясь с лавочки, махнул рукой Пашка. – Что мы, маленькие?

– Большие, большие, – едва заметно улыбнулась Настя. – Только свет обязательно включите, а то все банки перебьете в темноте.

Комнатка, в которой до самой смерти жила Пашкина бабушка, немного напоминала кладовку. Хотя она и находилась под крышей дома, в мансарде, но солнечные лучи едва проникали в крошечное окошко.

– Тут порог высокий, смотри не споткнись, – предупредил Пашка. – Сколько раз мы бабу Любу просили в нормальную комнату перейти – ни за что не соглашалась. Говорила, ей тут привычно, уютно. И света лишнего не надо, от него у старых людей только глаза болят.

– А здесь и вправду классно. – Санины глаза быстро привыкли к полумраку, и он с интересом оглядел комнатку с необычным «ломаным» потолком. – Насчет уюта не знаю, про него только женщины понимают, а…

Пашка включил свет, и Саня не успел договорить начатую фразу. Он так и застыл с открытым ртом, глядя на стенку. Потом перевел глаза на другую стенку, потом на потолок.

– А… это что? – наконец спросил он.

На стенах и потолке были нарисованы необыкновенные картины. Вернее, не картины были нарисованы на них, а сами стены и потолок были настоящими картинами.

– Это один художник нарисовал, – не заметив Саниного изумления, ответил Пашка. – Давно, еще до войны. Нравится?

– Еще как! – воскликнул Саня. – Неужели так давно? А краски какие яркие…

На одной стене был изображен спящий маленький человечек. Присмотревшись, Саня заметил у него за спиной сложенные крылья. Наверное, это был ангел. Только лицо у него было совсем простое, и спал он на обыкновенной кровати с блестящими металлическими «шишечками» – на точно такой, какая стояла в бабушкиной комнате. Вокруг спящего ангела были разбросаны доски и инструменты – молоток, рубанок, гвозди. Крылья у него были измазаны краской.

– Это называется «Ангел-мастеровой», – объяснил Пашка. – Видишь, он табуретку делал и уснул.

На другой стене была нарисована женщина в белом платочке. Она сидела, подперев ладошкой подбородок, и улыбалась. Из-под платка выбивались колечки рыжих волос.