Екатерина Вильмонт - Маскировка для злодейки

— Маняшка, ты почему такая надутая ходишь? — спросила Саша.

Летние каникулы подходили к концу, а Гошка все не возвращался. Маня не знала, что и думать. А вдруг он решит остаться у отца, в Германии? Очень даже может быть. Ведь его мама вышла замуж за Умарова, частного детектива. Маня просто места себе не находила. Да и вообще это лето выдалось таким скучным, хуже некуда. Маню с Сашей на два месяца законопатили на дачу к маминой подруге Бэлле, где даже речки не было. К тому же мать Бэллы, Татьяна Яковлевна, с них просто глаз не спускала. Сашке-то еще хорошо, к ней сколько раз Зорик приезжал, они ходили гулять, ездили куда-то, а Маня как проклятая торчала на дурацкой даче. Иногда ей казалось, что ее просто разорвет от тоски или в один прекрасный день она выбежит в сад и завоет, как волк на Луну. А Гошка даже открыточки не прислал. Он, правда, и не обещал, но все равно мог бы. Конечно, ему там хорошо. Отец обещал повозить его по Европе. А их с Сашкой папа за все лето ни разу даже не заглянул к дочкам. Наверное, правду говорят, с глаз долой, из сердца вон. Мама тоже все лето снималась и ездила с театром на гастроли.

Одним словом, Маня была обижена на весь свет. И даже теперь, вернувшись с ненавистной дачи, она никого из друзей в городе не застала. Ксюха на даче, Шмаков в деревне, Никита с родителями где-то путешествует, короче, сплошная тоска.

— Манька, я, кажется, тебя спросила! — повысила голос Саша.

— Сама, что ли, не понимаешь? — буркнула в ответ Маня. — Скучно мне!

— Так займись чем-нибудь! Например, в магазин сходи, у нас чай кончился, и молока надо купить.

— Я арбуз хочу!

— Хорошо, купи арбуз!

— Да, он тяжелый!

— Тогда не покупай, — пожала плечами Саша.

— Ты почему такая вредная стала?

— Манька, я же не виновата, что Гошки нет, — засмеялась Саша.

— Да, тебе хорошо… твой Зорик никуда не уезжал…

— Он как раз вчера уехал на неделю.

— Подумаешь, неделя! А куда он уехал?

— На Кипр!

— Везет же некоторым!

— Ничего, и тебе повезет! Папа обещал нас на неделю в Турцию свозить.

— Мало ли что папа обещал…

— Это да, — вздохнула Саша, — обещает он много… Но он же не со зла…

— Вот мама никогда ничего зря не обещает. И всегда держит слово, а он…

— Поэтому они и развелись, наверное. Ладно, Маняша, ты в магазин пойдешь?

— А ты что делать будешь?

— А я пока окрошку приготовлю. Кстати, купи укроп, у нас кончился.

— Окрошка — это хорошо, — понуро проговорила Маня.

Она вышла во двор и вспомнила, как примерно год назад, когда они только приехали в этот дом, она встретила в первый раз Гошку. Она тогда возвращалась из магазина с тяжелой сумкой, а он ей помог. И потом влюбился в Сашку. Но теперь, кажется, она ему уже надоела. Только бы он там, в Германии, не влюбился в какую-нибудь немку. И вдруг она увидела Гошкину маму. Юлия Александровна, похоже, откуда-то приехала. Во всяком случае, она вынимала из багажника умаровского «жигуленка» свой этюдник.

— Тетя Юля! — кинулась к ней Маня. — Тетя Юля, с приездом!

— Манечка! Здравствуй, детка. Как ты хорошо выглядишь!

— Тетя Юля, когда Гошка приедет?

— Соскучилась? — улыбнулась Юлия Александровна. — Завтра прилетает!

— Правда? — расцвела Маня. — Как он там, не знаете?

— Кажется, очень доволен.

— Привет, Маня! — услыхала она голос Умарова.

— Здрасте!

— Маня, хочешь, завтра с нами поедем, друга твоего встречать?

— В аэропорт? — задохнулась от радости Маня.

— Ну да! Он тоже небось соскучился по своим.

— Ой, Алексей Алексеевич, очень, очень хочу!

— Тогда ровно в одиннадцать жду тебя на этом самом месте!

— Спасибо, обязательно!

И Маня вприпрыжку помчалась в магазин.

— Лешик, ты зачем девочку в аэропорт позвал? — тихо спросила Юлия Александровна.

— Мне кажется, Гошке легче будет… А то мы вроде как вдвоем, а он один… ему это может не понравиться.

— Честно говоря, я собиралась одна ехать в аэропорт.

— На автобусе, что ли? Глупости, Юленька, пусть Георгий привыкает, что мы с тобой муж и жена. Он парень умный, надеюсь, быстро разберется, что к чему, и мы с ним подружимся.

— Только, пожалуйста, не посвящай его в свои детективные дела, он и так вечно что-то расследует. А я не хочу иметь в доме двух сыщиков.

— Да боже меня упаси! Что ж я, не понимаю?

Гошка почему-то жутко волновался. Кто его встретит? Скорее всего Умаров припрется с мамой… Неужели теперь он каждый день будет видеть Умарова? Отец, конечно, предлагал ему остаться с ним в Германии, и в какой-то момент Гошка даже заколебался. А что в самом деле? У отца отличная квартира, новая машина, да и вообще, с ним здорово, но… У отца есть подруга, тоже эмигрантка, Ляля. И уж если выбирать, то Умаров все-таки приемлемее, чем Ляля. И потом, в Германии у Гошки нет друзей. И он решительно отказался от предложения отца, и ему даже показалось, что тот вздохнул с некоторым облегчением. Видно, не очень ему охота постоянно опекать такого здорового парня. Да и работает отец много, времени на сына у него будет мало. А в Москве по крайней мере ждут друзья. Леха Шмаков, Маня Малыгина, Никита, Зорик, Ксюха… Интересно, они сейчас все в Москве?

— Гошка! — завопила Маня и кинулась ему на встречу.

— Манька? Ты? Ты меня встречаешь? Одна?

— Нет, что ты! Вон они идут…

— Молодец, что приехала! — успел он шепнуть ей.

Маня зашлась от восторга.

Гошка поцеловал маму, пожал руку Умарову, тот похлопал новоявленного пасынка по плечу.

— Гошенька, как ты загорел, вырос! Такой взрослый стал… — растерянно лепетала Юлия Александровна. — Ого, сколько у тебя вещей!

— Да, брат, прибарахлился ты, как я погляжу. Уезжал с одной сумкой, а теперь целых три… Ну, давай, поехали, тебя дома такой обед ждет! Мама вчера весь вечер стряпала… И еще от Никиты письмо.

— Да? Что он пишет?

— Ну, брат, я чужих писем не читаю. А еще мы тебе отдельный телевизор купили…

— Это зачем? — насторожился Гошка.

— Да понимаешь… Мама тут в один сериал погрузилась… Просто никак ее не оторвать, даже футбол не дает смотреть, вот я и подумал, пусть спокойно наслаждается, а ты будешь сам по себе…

«Подлизывается, — не без удовольствия подумал Гошка. — Свой телик — это совсем не хило. Вот только странно, что мама „погрузилась в сериал“, как выразился Умаров. Раньше с ней такого не бывало. Может, у нее от этой дурацкой любви крыша съехала? Вон сидит рядом со своим Лешиком и помалкивает.

— Маняша, а кто из наших в Москве? — спросил он.