Сергей Веселов - Пятый уровень

Однако проблемы были. Тим знал, например, только одного местного жителя, у которого имелся IBM-компьютер, собранный из ворованных на какой-то фирме деталей.

Этим местным жителем был Генка-Будильник.

Генка-Будильник, который мог подойти к тебе и просто так свернуть твой нос на девяносто градусов.

Генка-Будильник, у которого под мышкой, говорят, есть неприличная татуировка…

Допустим, думал Тим, ему все-таки удастся уговорить этого монстра дать посидеть за компьютером часик-другой. Что дальше?

Где же взять саму игру?

Тим отправился в салон оргтехники на Варшавском, где торговали программными компакт-дисками, и спросил их о «Замке на холме».

— Нет, — сказали ему, — нет у нас такой игры. А она входила в хит-парад журнала «Пи-си-мэгэзин»?

Тим пожал плечами, потому что до этой минуты даже не догадывался о существовании журнала с таким двусмысленным названием.

— Да наверняка не входила, — добавил кто-то из-за прилавка. — Я знаю все хитовые игры наперечет.

— Тогда извините, — сказал Тим.

Конечно, можно было бы плюнуть на эту игру и со спокойной душой отправиться послезавтра к Ростику и дать наконец волю этому странному чувству, заставляющему руки и ноги гудеть, словно провода линии электропередачи… И еще можно думать, что если повезет (а Серега, судя по его виду, даже не сомневался, что устелет все четыре этажа «Дома Ашеров» поверженными противниками), то они заработают этот чертов «харли-дзвидсон» и спихнут его на авторынке за бешеные деньги, потом Серегина мама отправится в Германию, и ноги у нее никогда больше не отнимутся…

Но Тим чувствовал, что это СЛИШКОМ ПРОСТО для того, чтобы быть правдой. Насколько Серега уверен в себе — настолько Ростик уверен в том, что они облажаются.

Ростик определенно что-то задумал.

Ночью Тимофея бросало то в жар, то в озноб. Наутро он не мог вспомнить ни одного отрывка из своих снов, он проснулся с гудящей головой и с твердой уверенностью, что ему срочно — срочно! — нужно идти и тормошить Генку-Будильника до тех пор, пока он не пустит его к своему компьютеру.

У Генки есть эта игра.

«Почему ты так думаешь?» — удивленно спросил сам себя Тимофей. Ответа не последовало. Таинственный мыслительный процесс, который, надо думать, продолжался во время сна, выдал ему именно такой результат — словно он подсмотрел ответ задачки в конце учебника… И тем не менее решение осталось загадкой. А Тимофей с подозрением относился к таким решениям.

У Генки есть эта игра.

Просить что-то у Будильника — дело безнадежное. Но Тим даже не раздумывал над этим. Он быстро оделся и выбежал на улицу. В голове почему-то вертелось дурацкое слово — «тахикардия». При чем тут оно?.. Потом Тим вспомнил, что это название сердечной болезни. У него и в самом деле колотилось сердце. А волосы были мокрые от пота.

То, что вы не выиграете «харли-дэвидсон», — это еще не самое страшное.

Тим не понял — он сам придумал это или ему кто-то нашептал. Он замечал, что когда сидишь в ванной, а вода льется вовсю, то в этом шуме можно расслышать много необычных звуков: например, крики птиц. Или музыку. Или чье-то монотонное бормотание… Шум улицы, наверное, тоже рождает всякие слуховые галлюцинации. Или, может, это снова отголоски снов?

По пути к Генкиному дому Тим составил примерный план беседы. План, который при известном стечении обстоятельств поможет ему добраться до компьютера. С одной стороны, это был чистый блеф. Но с другой… Тимофей, окажись он на месте Будильника, сам поверил бы в то, что намеревался рассказать. Не посмел бы не поверить. Даже если бы это оказалось неправдой.

— А?..

Лицо у Генки было заспанное, помятое, с коричневыми следами лосьона против угрей. Он стоял в дверном проеме, тупо уставившись на Тима, и щелкал резинкой трусов.

— Чего приперся?

— Разговор есть, — сказал Тим.

— Па-ашел ты…

Генка хотел захлопнуть дверь, но Тим схватился за ручку. Генкино лицо вытянулось от удивления.

— Страх позабыл, малява?..

Он сильно дернул дверь на себя. Тим уперся в косяк и не выпускал ее. Из-за двери на сверхзвуковой скорости вылетел кулак, который должен был сделать Тимофея добычей стоматологов.

Тим увернулся от удара.

— Генка, это очень серьезный разговор… — успел он произнести до того, как кулак Будильника произвел очередной боевой вылет.

Будильник не слушал его. Он матерился и вовсю махал своими граблями. Тим дождался, когда Генкин кулак снова выпихнется наружу, и, мысленно перекрестившись, отпустил дверь…

Бамц.

— Ггрррррыыыынаааааа-а-а-а!!!

Генка Будильник орал так, словно ему по меньшей мере защемило пенис.

Схватившись за ушибленную руку, Генка шагнул назад. Тим, не теряя ни секунды, вошел вслед за ним в квартиру и захлопнул за собой дверь. Генка продолжал выть и оплакивать свою правую граблю. Взгляд Тимофея лихорадочно заметался по прихожей.

Металлическая ложка для обуви… Нет.

Телефонный аппарат на палочке… Нет.

Переполненное мусорное ведро… Да нет же, черт побери!..

Теперь Будильник во все глаза смотрел на Тимофея и приходил в себя. Через секунду он бросится на него и разорвет на мелкие, микроскопические клочки, в которых даже родная Тимина мама не узнает своего сына.

— Стой, — сказал Тим. — Стой, где стоишь.

Полка для обуви… Нет!

Ящик с инструментами…

Рядом с полкой стоял раскрытый столярный ящик-этажерка. Три металлические полочки, на которых аккуратно разложен инструмент. Каждый на своем месте.

В следующую секунду от этого патриархального порядка не осталось и следа. Бабах!.. Тим выхватил из ящика первое, что попалось под руку.

— Стой, где стоишь, — повторил он.

Генкин взгляд был тяжелым, словно чугунная заготовка. Раньше, когда на Тимофея смотрели ТАКИМ взглядом, он чувствовал в затылке какое-то противное дребезжание, от которого голова начинала мелко дрожать, словно гнилое яблоко на ветке.

Теперь Тим не чувствовал никакого дребезжания. Вернее, дребезжание было — но где-то далеко. К Тимофею оно, во всяком случае, не имело никакого отношения.

— Ты что, спятил?..

Будильник смотрел на Тимофея влажными кроличьими глазами. Тим на мгновение опустил глаза и посмотрел на предмет, который сжимала его рука.

Отвертка. Увесистая плоская отвертка с потрескавшейся деревянной ручкой на заклепках.

Генка тоже смотрел на нее, и глаза его увлажнялись все больше и больше. Только теперь Тим понял, откуда раздается дребезжание… Дребезжал будильник. Тим чуть не рассмеялся в голос — БУДИЛЬНИК ЗАДРЕБЕЗЖАЛ!..

— Тебе привет от Ростика Зельнова, — сказал Тимофей. — И еще от Квашеного.

— От… какого?

Генка никак не мог оторвать взгляд от отвертки.