Роберт Стайн - Лучшая подруга

– Конечно, я взяла ее, – спокойно ответила Хани, – но не случайно.

От удивления Бека резко повернулась:

– Что все это значит?

Хани вскинула голову, отбросив волосы назад.

– Ты сама отдала ее мне, разве не так?

– Что? – от удивления Бека открыла рот. – Я… что?

– Ты дала брошь мне, – без тени сомнения повторила Хани.

– Но я…

– Это было очень мило с твоей стороны, – сказала Хани с чарующей улыбкой.

– Нет, Хани, подожди, – Бека чувствовала биение пульса в висках. – Ты попросила померить брошь и…

– И затем ты сказала, что раз она мне так нравится, я могу оставить ее у себя. – Вместо улыбки на лице Хани появилось обиженное выражение с надутыми губками. – Ты сама так сказала, Бека!

– Хани! – Бека поняла, что девушка расстроилась по-настоящему. У Хани дрожали плечи, она была готова расплакаться.

– Спроси своих подруг, – оправдывалась Хани. – Спроси тех двух девушек, они скажут тебе. Они видели, как ты отдала эту брошь мне. Правда.

Бека не знала, что ей делать. Она видела, что Хани близка к истерике. Еще этого не хватало! Бека надеялась вернуть брошь, но без бурных сцен. А больше всего ей хотелось выставить из дома Хани раз и навсегда!

– Ты отдала брошь мне, – сказала Хани нежно-вкрадчивым голосом. – И теперь эта брошь – самая дорогая для меня вещь. Я буду хранить ее как сокровище, Бека!

– Я рада, что она тебе так нравится, – пробормотала Бека.

Хани не скрывала торжествующей улыбки. Всего несколько секунд назад она была готова расплакаться и устроить истерику, а теперь бесцеремонно плюхнулась на кровать, прямо на одну из лучших блузок Беки.

– Ты не хочешь помочь мне убрать всю эту одежду в шкаф? – спросила Бека, собирая в стопку несколько пар джинсов и брюк.

«А потом я постараюсь отделаться от нее и позвоню Биллу», – подумала она.

– Да, конечно! – Хани энергично вскочила с кровати. – Мне не удалось померить все эти вещи. Но у нас еще впереди много времени, не так ли?

– Да, да, – безучастно ответила Бека, складывая джинсы на полку.

Хани снова сидела на кровати. Она и не собиралась помогать Беке.

– Посмотри, я посадила пятно на твою блузку! – Она поднесла блузку ближе к свету. – Что бы это могло быть? – Хани пристально посмотрела на Беку. – Может, стоит сполоснуть холодной водой?

– Не надо, – поспешно сказала Бека. – Я и раньше надевала эту блузку и приготовила ее в стирку.

– Не стоит, – возразила Хани. Она остановилась в дверях, – Вот что мы сделаем: я отнесу эту блузку домой и выведу пятно. Затем я постираю ее и верну как новую.

– Оставь ее, – сказала Бека, но Хани все-таки прихватила блузку.

Хани не помогала Беке убирать одежду в шкаф. Она сняла нарядную серебряную юбку и снова натянула потрепанные джинсы.

– Какая интересная игра! – воскликнула Хани.

Бека не ответила. Она молча повесила юбку в шкаф.

– Ты не против, если я попрошу классного руководителя посадить нас за одну парту? – Хани снова села на кровать.

– Нет проблем, – ответила Бека, пожав плечами.

– Как в старые добрые времена, – обрадовалась Хани. – Мы будем вместе ходить в школу каждое утро. Как раньше.

– Иногда папа подвозит меня, – сухо сказала Бека, задвигая ящики комода.

– Потрясающе! – воскликнула Хани. – Это будет так здорово!

– А в хорошую погоду я езжу в школу на велосипеде, – прибавила Бека. – Это очень полезно.

– Да, мне тоже нужен велосипед, – задумчиво произнесла Хани. – Дай мне покататься на твоем, и я точно буду знать, какой велосипед нужен мне.

– Куда ты переехала из Шейдисайда? – перевела разговор Бека.

– В Северные Штаты, – уклончиво ответила Хани. – Это было так тяжело, и совсем не хотелось уезжать. Прежде всего мне жаль было расставаться с тобой, моя самая лучшая подруга. Я до сих пор помню тот ужасный день, хотя мне было тогда всего девять лет!

– Да, я тоже, – Беке стало не по себе. «Не помню, чтобы я с ней общалась в девять лет!»

– Мы, две девочки, сидим на обочине тротуара, обнявши друг друга за плечи. Мы плачем и плачем. Мы тогда чуть не выплакали глаза. Это было ужасно. Ты помнишь?

– Да, – сказала Бека, стараясь не смотреть Хани в глаза.

– А помнишь того парня, который остановил свою машину, чтобы сфотографировать нас? Он подумал: «Какая трогательная сцена!» Когда щелкнул фотоаппарат, мы заплакали еще громче. – Хани вздохнула и откинулась на кровать, облокотившись на обе руки. – Это был худший день моей жизни. Правда, Бека, самый-самый худший!

– Мне сейчас нужно спуститься на первый этаж, – робко сказала Бека, посмотрев на дверь. – Я еще не успела поздороваться с мамой и…

– Я же тебе сказала, она ушла. – Хани не сдвинулась с места.

– Нам много задали в школе и…

– Хочешь, приходи ко мне вечером, будем делать уроки вместе, – предложила Хани. Она принялась тереть пятно на голубой шелковой блузке.

– Нет, сегодня я не могу, – сказала Бека.

– Как насчет завтрашнего вечера?

– Извини, Хани, завтра вечером я тоже не могу. – Бека говорила правду. – Я пообещала зайти к Лайле и помочь ей украшать елку.

– Как это мило, – холодно сказала Хани, опустив глаза. На ее лице появилось странное выражение. – Ты проводишь с Лайлой много времени, не так ли?

– Да, Лайла, Триш и я – хорошие друзья, – Бека теряла терпение. – У меня так много уроков помимо всего прочего, Хани, и…

Хани резко поднялась.

– Ладно. До свидания. Все было замечательно, – она улыбнулась Беке, направляясь к выходу. – Мне кажется, что мы и не расставались. Нам так много нужно сделать, о многом поговорить.

– Да, – неуверенно сказала Бека.

– Увидимся утром, – сказала Хани, спускаясь по лестнице. – Найду тебя в школе. Пока.

Бека неподвижно стояла на месте, закрыв глаза, стараясь не дышать. Она не двигалась до тех пор, пока не услышала, как с шумом хлопнула входная дверь. Хани ушла. Тогда Бека сделала глубокий вдох, затем медленный выдох и направилась к лестнице.

– Мама, ты дома? Мама?

Ответа не последовало.

– Хани была права, – подумала Бека. – Мама действительно куда-то ушла. Отлично, я спокойно могу пообщаться с Биллом, мама не будет вмешиваться.

Бека поспешила к телефону и набрала номер Билла. Гудок прозвучал дважды, прежде чем Билл снял трубку.

– Чем ты занимаешься? – шепотом спросила Бека, хотя дома никого не было.

Билл хихикнул:

– Представь себе, делаю уроки!

Билл должен был закончить школу прошлой весной, но из-за временного исключения он пропустил много занятий и остался на второй год в выпускном классе.

– По второму кругу занятия кажутся интереснее, – сказал он полушутя-полусерьезно, – быть, на этот раз мне удастся сдать экзамены. А ты чем занимаешься?

Бека вздохнула.

– Помнишь ту девушку, о которой я тебе говорила? Хани, моя новая соседка. Она опять приходила. Вернее, она была у меня дома, когда я вернулась.