Мария Грипе - Сесилия Агнес – странная история

– Само собой. Мне всегда было любопытно, сколько же народу живет в этом старом бараке.

За сараями тянется вдоль берега большой тенистый парк. Толстые старые деревья, высокая густая трава.

Туда-то Мохнач и рвался.

Когда они добрались до этого места, уже почти стемнело. Но Мохнач свернул с дороги и, весело тявкая, потащил Дага в темный парк. Темень была такая, что собственной руки не разглядишь. В бараке светилось несколько окошек, но до парка их свет не достигал.

Внезапно совсем близко послышался девичий голос: «Геро? Ты опять здесь?»

Мохнач завилял хвостом, а из темноты им навстречу вынырнула черная собака, точь-в-точь такая же, овчарка. Мохнач натянул поводок, пытаясь вырваться, но Даг сумел его удержать. Знал ведь, что если Мохнач удерет, домой его нынче нипочем не залучить.

Чужая собака побежала прочь, а Мохнач, понятно, припустил следом. Дагу пришлось здорово поднапрячься.

И тут из темноты появилась девочка. В руках она держала поводок и пыталась поймать свою собаку, которую звали Фрида. Но Мохнач кинулся к ней и не давал ей этого сделать.

«Геро, ну что же ты!» – воскликнула девочка.

«Его зовут Мохнач», – сказал Даг.

«Правда? А на ошейнике написано Геро».

Об этом Даг запамятовал. Девочка рассказала, что Мохнач уже несколько раз здесь бывал. Вечерами она обычно гуляла с Фридой, с собакой своей, в парке, и с некоторых пор к ним начал прибегать Мохнач. Собаки не иначе как влюбились друг в друга. И Фрида тоже вела себя очень странно. Тетти описала ее замашки – точь-в-точь как у Мохнача. Оба ни с того ни с сего начинали упорно рваться на улицу, пихали хозяев лапами и тявкали, будто доказывали что-то. Причем Фрида всегда точно знала, когда ждать Мохнача. Каким-то образом они наладили между собой связь. И попросту назначали свидания. Наперекор людям. Ловкачи.

В первый раз Мохнач появился здесь без ошейника, поэтому Тетти и отвела его в полицейский участок. А в другой раз он несколько дней болтался в парке возле барака, прежде чем они его поймали. Вот тогда-то Тетти решила, что лучше отвести его прямо домой, и открыла ей Нора. Но Тетти, понятно, оробела и показаться не рискнула.

– Она так и сказала? – спросила Нора. – Что оробела?

Нет, это выяснилось постепенно, когда они познакомились поближе. Забавно, что в тот первый вечер Даг впотьмах даже не узнал ее. Был так занят непослушными собаками, что вообще не думал о том, с кем разговаривает. Только радовался подмоге.

Лишь много позже до него дошло, что это была она. Ведь он долго ее не видел. Из «Темпо» она давно уволилась.

Тетти болела. И сейчас сидела без работы. Посещала в Стокгольме курсы живописи и чуть не каждый день моталась на поезде туда и обратно. Потому он и встречал ее сегодня на вокзале. Думал, она пойдет домой пешком и тогда он ее проводит. Но она поехала на автобусе.

– Значит, ты приехала тем же поездом? – Он посмотрел на Нору.

Она кивнула. Да, тем же, но Тетти не видела. И понятия не имела, что Даг встречал именно ее.

– Я-то думала, ты встречаешь меня. И когда поняла, что это не так, ужасно расстроилась.

Конечно, на ее месте Даг бы тоже расстроился. Знай он, что Нора вернулась этим поездом, он бы и ее встретил, непременно.

– Не много ли обещаешь, а? – Она засмеялась. – Как по-твоему, что бы сказала Тетти?

Даг не знал. Откровенно говоря, скорее всего, она бы сбежала, потому что очень робкая. Но он не уверен. Она редко поступала так, как он ожидал.

Нора сменила тему. Почему-то ей не хотелось узнавать о Тетти слишком уж много. Лучше составить себе собственное мнение.

– Она живет в том красном бараке? – спросила Нора.

Да. Там много народу живет. Самого разного, женатого и неженатого, с детьми и без, в том числе уйма иммигрантов. У них общая кухня, и они всем делятся друг с другом. Живут вроде как весело, но наверняка бедно. Правда, держатся заодно и помогают один другому.

Впрочем, Тетти плохо вписывалась в тамошнюю компанию. Она ничего не говорила, не жаловалась, но Даг понял, что дело обстоит именно так. Ей нужен свой уголок, место, где можно побыть одной, а в бараке такая роскошь невозможна! У Дага сложилось впечатление, что в некотором смысле ей там даже нравилось, но держалась она немножко особняком и ее не считали вполне своей.

– Когда познакомишься с нею, поймешь, что я имею в виду, – сказал он.

– Ты говорил с нею обо мне?

– Ясное дело, говорил! И часто. А что?

– Ничего. Просто интересно…

– Если тебе интересно, что она говорит, то, в общем, немного. Она не из болтушек. Зато много размышляет. А еще рисует и пишет красками. Такое у нее увлечение. У нее всегда при себе альбом. Кстати, она и дом в хвойных зарослях написала. Видела бы ты! Фантастика! Ей удалось в точности передать настроение. Все эти ели, сосны, пихты, кипарисы, лестница, усыпанная хвоей, – точь-в-точь такие, какими мы с тобой увидели их в тот первый раз. Она и себя в картину поместила: спиной к зрителю идет по дорожке к дому.

У Норы учащенно забилось сердце, она с изумлением посмотрела на Дага.

– Волосы у нее заплетены в одну косу, а в руке желтый зонтик?

– Нет, на картине осень, и зонтик у нее обычный, от дождя. Кажется, синий или фиолетовый. Но волосы действительно заплетены в одну косу. Тетти часто так причесывается. А ты откуда знаешь? Ты же не видела картину?

Даг с удивлением смотрел на Нору, а она – на него, тоже с удивлением. Нет, Теттиной картины она не видела. Зато видела кое-что другое.

– Причем не менее фантастическое. Я много чего видела, можешь мне поверить.

Даг оживленно взмахнул рукой и уселся поудобнее.

– Теперь твой черед рассказывать! В последнее время явно произошло множество событий, о которых я знать не знаю.

Да, что верно, то верно. Нора обхватила голову руками, хорошенько встряхнула и засмеялась.

– Я тоже не знаю, с чего начать. Даг с улыбкой наклонился к ней.

– Может, я начну за тебя?

– Давай. Думаешь, получится?

Улыбаясь она смотрела на него, в ожидании. Он непринужденно откинулся на спинку стула и устремил взгляд в потолок.

– Может, начнем с Геро? Тут у меня масса вопросов. Например, такой. Сперва Мохнач наотрез отказывался заходить в эту часть квартиры. Стоило ему приблизиться к круглой комнате, как он принимался скулить, в глазах читался испуг. Помнишь? Нора молча кивнула, пусть продолжает.

– Но едва на него надели ошейник Геро, все изменилось, он стал сюда заходить. Хотя по-прежнему скулит и побаивается. С тех же самых пор у него возникла и загадочная тяга к белому дому, причем там он ведет себя примерно как здесь, скулит, нервничает, а вместе с тем будто приворожен. А уж когда встретил Фриду, у него появилась еще одна причина сбегать туда. Но началось все с дома. А не с Фриды.