Питер Акройд - Основание. От самых начал до эпохи Тюдоров

Войны и приготовления к ним нанесли урон благосостоянию страны в тот период. Король Иоанн все еще лелеял надежды отвоевать свою Анжуйскую империю, но для этого были нужны деньги. Возможно, он вовсе не был более требовательным, чем его отец и брат, но был более изобретательным. Он придумал новые способы получения денег, и в 1207 году отнял тринадцатую часть дохода и движимого имущества у подданных всех классов; это стало первым шагом к всеобщему налогообложению, но вызвало такие громкие жалобы, что Иоанн больше не пытался повторить свой эксперимент.

В течение десяти лет он метался по королевству, собирая деньги; он был неутомим, он всегда спешил, не оставаясь на одном месте более двух или трех дней. В 1205 году Иоанн провел только двадцать четыре дня в Лондоне и Вестминстере. Все остальное время он был в дороге. В конце суровой зимы он отправлялся на север; он обложил штрафами Йорк и Ньюкасл за то, что они не оказали ему достаточно пышного приема. Он искал деньги повсюду. Во время визита в Хексем в Нортумберленде Иоанн услышал, что в селе Корбридж неподалеку зарыты римские сокровища. Он приказал своим людям копать, но те ничего не нашли.

Во время этих стремительных путешествий, покрывая почти по пятьдесят километров в день, король проявил особенный интерес к осуществлению правосудия над своими подданными. Это во многом связано с его желанием мести, но к тому же в детстве наставником Иоанна был Ранульф де Гленвиль, чей юридический трактат мы уже упоминали. Так что здесь может быть какая-то связь и с ним. Иоанн однажды заявил, что «наш мир следует хранить нерушимым, даже если он хорош только для собак».

Таким образом, Иоанн стал обращать больше внимания на детали государственного управления и правосудия со старанием, которое так отличалось от безразличия его старшего брата. Он был подозрителен, но в то же время любопытен и внимателен. Большинство людей ранее никогда не видели своего короля. И вот он появился в своих парадных одеждах, задающий вопросы, обвиняющий и творящий суд. Его голос стал гласом закона. Он любил красивые камни и сверкал драгоценностями. Он часто принимал ванну, что вообще почти беспрецедентно для XIII века. Тело короля — его плоть и кровь — было священно. В этом сущность средневековой системы правления.

Настало время поднять цены; быстрый рост населения означал, что основные жизненные ресурсы стали более скудными и дорогими. Помимо демографического объяснения, можно найти и финансовое. Импорт серебра с шахт в Восточной Германии увеличил количество денег в обращении, в результате за два последних десятилетия XII века цены выросли в два-три раза. Вот в таком контексте следует рассматривать восстание баронов и подписание Великой хартии вольностей. Последовавшая «инфляция» — если пользоваться современным термином — отразилась на короле так же, как и на аристократах и простых людях. Война в особенности подорожала. Проблема осложнялась рецессией, в то время как король изымал из оборота все больше и больше денег, чтобы оплатить свои военные стремления. Иоанна зажимали со всех сторон; казалось, сама природа ополчилась против него.

После краха Анжуйской империи в 1204 году король Иоанн начал укреплять свое положение в Британии. Он провел военные кампании в Уэльсе, Шотландии и Ирландии. В Ирландии ему удалось навязать королевскую власть феодальным англо-нормандским баронам, которые поделили Южную и Восточную Ирландию между собой; также Иоанну присягнули на верность местные гэльские короли, которые признали его власть. В 1209 году он отправился в поход против Шотландии и принудил ее короля признать Англию своим господином. На время Иоанн подчинил уэльские княжества; иначе говоря, он запугал их насилием. Перед началом боевых действий он повесил в Ноттингеме двадцать восемь мальчиков из Уэльса, сыновей вождей, захваченных в заложники. Это было не первое и не последнее зверство с его стороны. Но жестокость королей работает. В конце этих кампаний современник Иоанна заявил, что «в Ирландии, Шотландии и Уэльсе не осталось никого, кто бы не подчинился власти короля Англии, а это, как хорошо известно, больше, чем достиг кто-либо из его предков».

Иоанн боролся за контроль над своими магнатами. У них не было никакого желания воевать за реставрацию Анжуйской империи, и они отвергали многочисленные настоятельные требования, которые король им направлял. Он требовал огромных налогов за вступление в наследство или за выдачу богатой наследницы замуж. Временами он заявлял о своих правах на поместья, которые очень давно находились в собственности богатых семей. Налог под названием «скутагий» (щитовые деньги) выплачивался за отказ от военной службы; Иоанн собирал его одиннадцать раз за шестнадцать лет. Собирались и подати натурой. Один магнат по имени Вильям де Браоз отдал 300 коров, 30 быков и 10 лошадей за положительное решение по своему иску. Еще одну деталь можно добавить к тому, что могло показаться неослабевающей ненавистью короля к семье Браоз. Неспособность Вильяма заплатить по обязательствам в дальнейшем привела к тому, что его отправили в изгнание. Но его жену и сына ждала другая судьба. Матильда де Браоз была одной из немногих, кому довелось знать, что же случилось с принцем Артуром девять лет тому назад, и, кажется, она слишком много болтала. Иоанн приказал арестовать ее вместе с сыном. Они умерли в тюрьме от голода.

Говорили, что король так же жаден до чужих жен и дочерей, как и до денег. Они не могли чувствовать себя в безопасности в своих замках, когда Иоанн наносил визит. Если смотреть в более общих чертах, можно сказать, что вся сила Анжуйской монархии ополчилась против феодальных привилегий владетельных лордов. Рост бюрократии и централизованного управления уменьшал их возможности отнимать деньги у населения. Например, бизнес из ведения местных сеньоральных судов перешел к королевскому суду. В итоге бароны теряли деньги. Историки с восхищением оглядываются на рост и повышение сложности «королевского управления»; в то время это называлось королевской эксплуатацией. Появление армии наемников также ограничивало функцию магнатов как военных лидеров страны. Многие из них по-прежнему представляли свою роль по рыцарским романам. Они были рыцарями Круглого стола, сидящими вокруг своего короля, который был primus inter pares (первым среди равных). Впрочем, король Иоанн не был королем Артуром, а единственный Священный Грааль, который его интересовал, — это золото.

К делам религии Иоанн в целом был равнодушен. Когда место архиепископа Кентерберийского освободилось в 1205 году, король отказался кого-либо на него назначить. Он хотел, чтобы деньги от богатого прихода шли в его казну. Это был механизм, который он в прошлом использовал с другими епископствами. Папа Иннокентий III закрывал на это глаза, понимая королевские нужды, но его терпение не было безграничным. В 1207 году он назначил нового архиепископа Кентерберийского Стефана Лэнгтона. Возможно, Лэнгтон был далеко не лучшим выбором: он был англичанином из Линкольншира, но получил степень профессора теологии в университете Парижа. Также он был кардиналом-священником базилики Святого Хрисогона в Риме и каноником кафедрального собора в Йорке.