Питер Акройд - Основание. От самых начал до эпохи Тюдоров

Поэтому то, что Артур умер и навсегда ушел с поля битвы, должно было каким-то образом быть подтверждено. К счастью, тела Артура и Гвиневры чудом были обнаружены в подвалах аббатства Гластонбери во время царствования Генриха II. Теперь Эдуард постановил, что тела должны быть извлечены из земли и помещены в великолепные саркофаги. Эдуард и его жена завернули тела Артура и Гвиневры — если это действительно были их тела — в шелка, а потом поместили в усыпальницу черного мрамора. Их черепа были выставлены на всеобщее обозрение. Они были определенно мертвы. Вера в силу прошлого была так сильна, что потребовалось прибегнуть к тщательно разработанным ритуалам.

Уэльские замки Эдуарда I, как и каменные строения Римской империи и нормандской Англии, являются символами грубой силы. Стены замка в Конуэе были толщиной три метра. Полторы тысячи рабочих и мастеровых трудились над его сооружением четыре года. Башни и каменные стены замка в Карнарвоне были скопированы с двойной линии стен, построенной вокруг Константинополя императором Феодосием в V веке; легенды гласили, что отец императора Константина был похоронен в Карнарвоне, поэтому историческая аллюзия вполне понятна. Новое здание также сохраняло оборонительную систему нормандского замка, который ранее был построен на этом месте как символ предыдущих английских правителей. Руководитель работ в Карнарвоне, Конуэе, Крикиете, Харлехе и Бомарисе мастер Джеймс из Сент-Джорджа был одним из великих творцов той эпохи, которая прославляла гений военной аристократии.

Эдуард считал, что в завоевании Уэльса он реализует свои королевские права в том же духе, в каком поддерживал расследования «quo warranto?». Это была его земля. Или, по крайней мере, он так заявлял. Люди с Атлантики, жившие на этой территории многие тысячи лет, могли бы с ним не согласиться. С отрядом кавалерии численностью примерно в 1000 человек он гонял уэльсцев от горы к горе, от холма к холму, пока местные князья наконец не подчинились его власти. Тогда на их земле установился английский закон и система английских широв. В безопасной тени стен замков выросли английские поселения. Вокруг рынков возникли города. Жизнь страны ускорилась. Мир нарушали возникшие в результате завоевания бунты и восстания, но сами поселения с тех пор так и оставались нетронутыми. Когда все закончилось, Эдуард провел турнир в честь короля Артура в Нефине, маленьком городе на побережье, где, как считается, были произнесены пророчества Мерлина.

Стоимость этого завоевания была огромна. Именно поэтому в самом начале своего царствования Эдуарду пришлось собрать такой большой парламент: чем больше сеть, тем крупнее добыча. Вся страна вскоре была охвачена всеобщей системой налогообложения, что ознаменовало собой появление налогово-бюджетного государства. Практически по воле случая необходимость войны стала главным элементом управления Англией.

Налог на шерсть, также проведенный через парламент, значительно пополнил королевскую сокровищницу, но привел и к дальнейшим последствиям. Эдуард установил таможенную систему, которая с тех пор, к лучшему или худшему, стала одной из основных черт экономической жизни Англии. Впервые за всю историю король действовал заодно с торговцами, обещая им свою защиту. Иностранные торговцы получили свои привилегии. Им было позволено беспрепятственно въезжать в страну и выезжать из нее, они были полностью освобождены от вмешательства местных властей, и на них не распространялись местные налоги. Торговцы из Гаскони и других земель получали статус граждан в любых сделках с жителями Лондона.

Связь короля с банкирами из Лукки означала, что он имеет отношение к международным финансам; именно поэтому он так заботился о том, чтобы сохранить стандарт денежной массы. Чеканка монет с уменьшенным содержанием благородного металла не поддерживала его престиж у европейских финансистов. В Англию была привнесена более изысканная система кредита, заимствованная у банкиров из Венеции и Генуи. Необходимость войны снова создала почву для изменений.

Также Эдуард нашел гениальный способ делать деньги. Закон гласил, что каждый, кто имеет собственность или доход в 20 фунтов стерлингов в год, обязан получить статус рыцаря, но рыцарство было дорогим удовольствием: одна только экипировка стоила очень дорого, и многие землевладельцы были готовы заплатить достаточно большую сумму, чтобы избежать этой чести. По указу Эдуарда, известному как «арест на рыцарское имущество», все удовлетворяющие поставленным требованиям мужчины должны были носить оружие, с тех же, кто хотел быть освобожден от этого, собирали деньги. Это можно назвать законной формой вымогательства.

Когда-то Эдуард I был известен как «английский Юстиниан», поскольку именно он придал форму и смысл английским законам. Великий юрист XVII века Эдвард Кок отметил, что этот король создал «наиболее последовательные, устойчивые и долговременные законы, чем когда-либо после него». За Первым Вестминстерским статутом, принятым на одном из первых парламентов его царствования, последовали еще девять статутов, касающихся как законов, так и взыскания долгов купцов. В документах были изложены практические и конкретные меры для решения текущих проблем. Например, в Винчестерском статуте было заявлено, что все изгороди и лесные насаждения вдоль главных дорог должны быть расчищены на расстоянии 61 метра, поскольку они могут служить убежищем для воров.

Эта мера была своевременной и необходимой. Часть сельских районов страны страдала от набегов шаек бандитов, многие из которых возникли из отрядов солдат, сражавшихся в войнах Эдуарда. Для старых солдат не было ни пенсий, ни каких-либо других вознаграждений. Другие банды разбойников нанимали сами местные джентри, чтобы осуществить кровную месть или запугать своих арендаторов. Поэтому были учреждены суды особого типа под названием «трэилбастон» — слово означало «сжимать в руках палку или дубину», — которые должны были заниматься особо тяжкими преступлениями и нарушениями права владения. Первоначально название описывало самих головорезов, а затем стало применяться к судьям, которые выносили им приговоры.

Король, конечно, получал свою долю при совершении судебных процедур, и судьи тоже богатели. Их презирали не менее, чем боялись. В одном из популярных куплетов этого периода судей не слишком лицеприятно сравнивали с бандитами, которые нашли убежище в лесах. В чем разница между теми ворами, которые прячутся, и теми, которые сидят в своей конторе? В одной песне судебный пристав обращается к ответчику: «Бедный человек, зачем ты беспокоишься? Зачем ты здесь ждешь? Если ты не дашь денег всем в этом суде, то твое дело проиграно. Если ты не принес ничего, то останешься за дверями». Здесь мы можем наблюдать средневековый парадокс. Даже когда законы были сформированы и улучшены, над их толкованием насмехались, их обливали грязью. Королевский закон проклинали вместе с его распространением.