Сьюзан Кейн - Тайная сила

Выпускному придавали огромное значение. В классе все делились на группки. Спортсмены и чирлидерши, ребята, увлекавшиеся охотой, и группа Карли, которую она сама ласково называла «творческими чудаками». Карли и ее подруги со своими друзьями решили отпраздновать выпускной без лишнего шума. Встретились у нее дома и вместе поехали в школу, сфотографировались, заказали еду. Карли очень радовалась возможности провести этот вечер с самыми дорогими людьми. Она с удовольствием потанцевала, но больше всего ей понравилось то, что было позже. Они с друзьями вернулись домой, в спокойной обстановке вместе приготовили ужин и на кухне, обсудили, как славно было на выпускном.

Наш старый знакомый Дэвис тоже не любил шумные вечеринки, но со временем научился справляться со своей неприязнью. В средней школе он посещал шумные мероприятия, только если того требовали школьные правила. Как президент класса, он не мог не пойти на школьный бал, но, выполнив свои обязанности — объявив короля, королеву бала и прочих «королевских особ», — отправлялся домой, попросив родителей заехать за ним пораньше. И дело не в том, что Дэвис был асоциален — скорее наоборот. Но уже тогда, в школе, он понимал, что сборища не для него. В старшей школе он сплотил небольшую группу ровесников, которые предпочитали по выходным собираться у него дома, а не на многолюдных вечеринках; ребята играли в видеоигры и в карты. Дом Дэвиса стал для его друзей средоточием общения.

В колледже ему неожиданно помогли беседы один на один, благодаря которым у него появилось много друзей; на шумных вечеринках такого бы не произошло. Когда Дэвиса звали на подобные мероприятия, он отказывался, но тут же предлагал пригласившему его человеку сходить куда-нибудь на следующий день — выпить кофе или посетить новую выставку. Таким образом он давал понять, что не прочь пообщаться, но не любит шумных сборищ. Как правило, люди соглашались, причем эти вылазки понравились не только интровертам. Дэвис пришел к выводу, что даже самым общительным одноклассникам, тем, кто обожал вечеринки, которых он так старался избегать, нравилось проводить время один на один. Это было что-то новенькое по сравнению с обычными тусовками большой компанией.

В конце концов у Дэвиса завязалась крепкая дружба со многими людьми, хотя он не побывал с ними ни на одной вечеринке. Это был его выбор, и он знал, что никого не обидел и не нажил себе врагов. И все же кое-что вызывало беспокойство. «Я боялся, что, если не стану ходить на вечеринки, никто не узнает, кто я такой».

Дэвис вовсе не стремился к популярности, просто не хотел оставаться невидимкой. Однако волновался он зря. К концу первого года обучения он шел по кампусу с одним из своих друзей и по пути здоровался со всеми знакомыми. «Эй, Дэвис, — заметил его друг, — да ты тут каждого второго знаешь!»

«Ты о чем?» — не понял Дэвис.

«Мы только что прошлись по улице, и каждый второй оказался твоим знакомым!»

Год спустя случайное наблюдение приятеля подтвердилось. Дэвис решил принять участие в конкурсе талантов и показать свои фокусы. Победителя выбирали зрители. Когда конкурс подошел к концу, Дэвису аплодировали громче и дольше всех. Он оглядел толпу — в зале собралось около пятисот человек — и увидел, что аплодировали ему не незнакомые люди; все они были его друзьями. Настоящими друзьями, а не виртуальными «френдами», не теми, кому ты мимоходом киваешь на вечеринке. С этими ребятами он говорил о жизни, о любви и обо всем прочем. Глядя на сидевших в зале, Дэвис понял: он не невидимка. Половину зала составляли его хорошие друзья.

Со стороны казалось, что Ноа, молодой режиссер из Батон-Руж, штат Луизиана, всегда был душой компании и обожал травить байки. В обществе он явно чувствовал себя как рыба в воде. Но спустя некоторое время у него возникало сильное желание сбежать от толпы и побыть в одиночестве. В средней школе Ноа водил компанию с геймерами. Ребята резались вместе в игры либо сидели в одной комнате, но каждый был увлечен своей игрой: один на планшете, другой на телефоне, а третий на Xbox. В девятом классе все изменилось — парни начали встречаться с девчонками, старая дружба разладилась. С каждым из друзей Ноа общался по-прежнему, но компания развалилась. У него появилось много дополнительных занятий: он вел школьную онлайн-газету и пел в хоре. Везде у него появлялись новые знакомые, но он никогда не ощущал с ними прочной связи.

«Я бывал то здесь, то там, порхал от одной группы к другой, как бабочка. У меня были хорошие друзья, но не было лучших. На вечеринках, пока все знакомились, влюблялись и заводили друзей на всю жизнь, я всегда чувствовал себя неуютно. Помню, однажды, вернувшись домой после вечеринки, я заснул, чувствуя себя ужасно одиноким. Но к одиночеству примешивалась надежда. Я подумал о том, что в будущем смогу найти свое место в жизни и не буду один».

Почему-то считается, что люди таковы, какими преподносят себя в соцсетях, — вечные весельчаки, хорошо приспособленные к жизни «улучшенные версии» себя. И что средняя школа и старшие классы — лучшие годы жизни, ведь в этот период происходит все самое интересное — первые вечеринки, первая любовь. Правда в том, что «лучшее время» у каждого человека свое. Многие (в том числе и я) считают, что лучшие годы, когда нам хорошо в обществе других людей, — это время учебы в колледже или даже позднее. Нет никаких правил, диктующих, как следует общаться в школе, как и правил, указывающих, кого считать самым крутым. Ты поймешь, что тебе ближе, даже если твои представления об идеальном общении сильно отличаются от того, что ты видишь в кино и по телевизору.

Нашей знакомой Лори тоже не нравились шумные сборища. Она решила самостоятельно организовывать камерные мероприятия и придумала рисовальные вечера. Больше всего на свете ей нравились занятия на курсах живописи. Вместе с ней там учились несколько девочек, а само обучение стало приятной передышкой по сравнению с шумным классом, где все соревновались друг с другом за лучшие оценки. В начале года большинство будущих художников не знали друг друга, но со временем подружились. Как-то раз Лори и одна из ее близких подруг решили порисовать вместе. Вскоре к ним присоединились другие девочки, и рисовальные вечера стали проходить каждую неделю.

Они встречались примерно в семь часов вечера и рисовали до полуночи. Иногда готовили задания по программе курсов, но оставляли время и на отдых. «Мы слушали музыку, — вспоминает Лори, — лакомились всякими вкусностями. Разговаривали по душам. Бывало, что отвлекались от рисования, просто жевали что-нибудь да говорили о жизни». Со временем девочки с художественных курсов стали ее самыми близкими подругами.