Леонид Савельев - Следы на камне

Археоциаты, если перевести на русский язык, значит «древние бокалы». Их прозвали так потому, что эти животные, действительно, очень напоминают по форме бокал или чашку. Археоциаты прикреплялись к подводным камням длинными, похожими на корни волокнами.

Но процветание археоциатов было недолговременным: они исчезли к концу кембрийского периода. Они просуществовали около ста миллионов лет и затем все, без исключения, вдруг погибли. Мы не раз еще будем потом встречаться с такими же событиями: целые виды животных, достигнув могущества, неожиданно вымирают. Очевидно, условия существования на Земле по временам резко меняются, и не все могут к этому приспособиться. Что именно вызвало гибель археоциатов, мы не знаем.

Трилобиты оказались долговечнее. Трилобит — это рачок, родственник нынешнего рака. Голова, спина и хвост были защищены у него щитками. По очертанию он был похож на мокрицу и имел ту же повадку, что мокрица: в минуту опасности свертываться комком, закрывая не защищенное щитками брюхо. Некоторые трилобиты достигали в длину четверти метра; иные же были меньше горошины.

Трилобиты были очень разнообразны и непохожи друг на друга. Одни медленно ползали по дну, царапая ил своим колючим хвостом; у таких трилобитов глаза обычно помещались на верхней стороне плоской головы: ведь опасность могла им грозить только сверху. У некоторых глаза сидели на тоненьких стебельках, так что трилобит мог совсем зарыться в ил, а глаза выставить наверх, как выдвигает наверх перископ подводная лодка; у других роющихся в иле трилобитов совсем не было глаз, они были слепые.

Другие трилобиты плавали. Многие просто носились по течению; но иные умели и сами плавать, у них были плавательные ножки, раздвоенный хвост лопаткой и глаза смотрели в разные стороны, как теперь у рыб. Были и такие трилобиты, которые плавали на спине, глаза у них помещались на нижней стороне головы.

Питались трилобиты мелкими морскими животными и растениями, а некоторые падалью.

Трилобит парадоксидес. Пятьсот пятьдесят миллионов лет назад он ползал по дну моря; сейчас он лежит в музее под стеклом.

На рисунке мы видим крупного трилобита, которого называют парадоксидес. Его членики оканчивались шипами.

Кроме них, в море жило еще много других животных, правда, не таких многочисленных, как трилобиты и археоциаты.

Эти моллюски в силурийский период достигали иногда огромной величины в четыре — четыре с половиной метра. Отпечатки этих гигантских моллюсков можно иногда подметить на панельных плитах тротуаров Ленинграда, — плиты эти вырублены из силурийских пластов известняка. Конечно, отпечатки видны только на новых плитах, пока они еще не стерлись подошвами пешеходов. Отпечаток напоминает след длинной, суживающейся в одну сторону палки с поперечными кривыми линиями.

Вот с кем бы вы встретились, если бы выкупались в силурийском море.

Здесь изображены разные животные силурийского периода. Тут и кораллы, и голотурии, или морские огурцы, и морские ежи, и морские звезды, и морские лилии — животные, прираставшие ко дну моря, — и трилобиты, и моллюски.

Вы, наверное, заметили, что тут отсутствуют те; кого мы сейчас считаем хозяевами океана и морей, — рыбы. Не то чтобы тогда не было рыб, — до нас дошли редкие отпечатки тогдашних рыб, — но тогда рыб было еще мало, и они терялись в массе более древних жителей моря.

Первые рыбы произошли, наверное, от каких-то морских червей и напоминали их формой своего тела. У них было узкое и длинное тело, бескостное внутри и иногда покрытое снаружи панцирем. У них еще не было парных плавников.

В Норвегии в силурийских пластах найдены отпечатки древних рыб. Отпечатки так хорошо сохранились, что видно даже, как были расположены главные кровеносные сосуды и нервы этих рыб. Судя по отпечаткам, на древних рыб очень похожи теперешние миноги и миксины. Но еще ближе к древним рыбам, еще более похожа на них живущая и теперь в мелководных морях рыба ланцетник. У нее длинное, заостренное у концов, тонкое, как лезвие ножа, тело, — недаром ее прозвали ланцетником. Она плавает очень быстро, точно режет телом воду. Если бы вы ее увидели, вы бы, наверное, приняли ее скорее за какую-то личинку, чем за рыбу.

Появление рыб в океане было, с нашей, теперешней точки зрения, событием огромной важности. Ведь именно от рыб произошли потом земноводные и пресмыкающиеся животные, и звери, и птицы, и, в конце концов, человек. Как ни не похожа рыба на человека, все же разница между рыбой и человеком, если судить по строению тела, меньше, чем между рыбой и древнейшими, наиболее просто устроенными жителями океана. Таким образом, появление рыбы как бы отмечает, что путь от первичного комочка протоплазмы до человека был проделан жизнью уже больше чем на половину.

Но, пожалуй, еще более важным событием тех времен надо считать появление на суше растений, переселение некоторых растений из воды на берег.

Когда я говорю: переселение, это можно понять так, как будто некоторые растения вышли из морской воды и переправились на сушу. На самом деле никакого такого путешествия никогда не было. Можно сказать, само море, а не растения, жившие в нем, совершило переход, покинуло прежнее место.

Мы ведь говорили уже, что это время было временем низкого стояния материков; материки стояли так низко, что многие их части оказались под водой; океан покрыл низины материков, разостлал тут мелкие моря.

Но двести шестьдесят миллионов лет — это огромный срок. За это время материки не раз подымались и вновь оседали, так что неглубокие моря много раз совсем мелели, пересыхали и потом снова наполнялись водой. Точно сама природа ставила бесчисленные опыты, заставляя водоросли привыкать к жизни без воды. И каждый опыт продолжался страшно долго, тысячи и тысячи лет. А под конец, перед геологической революцией, материки сильно поднялись и океан далеко отхлынул.

Очень многие виды растений, наверное, погибли тогда. Но некоторым удалось приспособиться и завоевать сушу.

А завоевание суши растениями открыло ее и для животных.

Ведь если бы растения не захватили суши и не размножились тут, ни одно животное не могло бы и посейчас жить на суше, материки остались бы навсегда голыми, необитаемыми пустынями.

Растения снабдили животных прежде всего воздухом, пригодным для дыхания.

Воздух был на Земле уже с самых давних времен. Но этот воздух состоял главным образом из углекислого газа, выделившегося из лавы; кислорода было очень мало. В таком воздухе любой из нас умер бы от удушья; это, так сказать, бракованный воздух, негодный для дыхания.