Коллектив авторов - Литература. 11 класс. Часть 1

1919– первая публикация: фельетон «Грядущие перспективы».

1922–1928– опубликованы репортажи, очерки, фельетоны; созданы прозаические произведения: «Записки на манжетах», «Дьяволиада», «Роковые яйца», «Белая гвардия», «Собачье сердце», а также пьесы «Зойкина квартира», «Дни Турбиных», «Бег».

1933– завершен роман «Жизнь господина де Мольера».

1928–1940– работа над романом «Мастер и Маргарита».

1935– написана пьеса «Александр Пушкин» («Последние дни»).

1937– работа над «Театральным романом».

1940, 10 марта– скончался в Москве.

М. А. Булгаков рос в большой и дружной семье, в которой царило согласие. Можно ощутить себя в атмосфере этой семьи, читая роман «Белая гвардия». Можно даже увидеть эту обстановку в «Днях Турбиных» – пьесе, которая создана на основе романа. Там стояли «лучшие в мире шкафы с книгами… с Наташей Ростовой, Капитанской дочкой…», звучала музыка, веселый молодой смех. Дом на Андреевском спуске в Киеве, где сейчас музей писателя, уже давно называют «домом Турбиных». Наблюдая за событиями жизни героев произведений Булгакова, мы видим не идеализированный мир одной семьи, рожденный ностальгическими воспоминаниями, а эпоху во всем ее многообразии – захватывающе интересную, сложную и трагичную.

Что же рассказывал Булгаков о себе? Обратимся к его автобиографии (1924):

«Родился в г. Киеве в 1891 году. Учился в Киеве и в 1916 году окончил университет по медицинскому факультету, получив звание лекаря с отличием.

Судьба сложилась так, что ни званием, ни отличием не пришлось пользоваться долго. Как-то ночью в 1919 году, глухой осенью, едучи в расхлябанном поезде, при свете свечечки, вставленной в бутылку из-под керосина, написал первый маленький рассказ. В городе, в который затащил меня поезд, отнес рассказ в редакцию газеты. Там его напечатали. Потом напечатали несколько фельетонов. В начале 1920 года я бросил звание с отличием и писал. Жил в далекой провинции и поставил на местной сцене три пьесы. Впоследствии в Москве в 1923 году, перечитав их, торопливо уничтожил. Надеюсь, что нигде ни одного экземпляра их не осталось.

В конце 1921 года приехал без денег, без вещей в Москву, чтобы остаться в ней навсегда. В Москве долго мучился; чтобы поддерживать существование, служил репортером и фельетонистом в газетах…

Не при свете свечки, а при тусклой электрической лампе сочинил книгу «Записки на манжетах»… Год писал роман «Белая гвардия». Роман этот я люблю больше всех других моих вещей».

Позже, в другой автобиографии, писатель продолжил рассказ о своей жизни:

«В 1925 году был напечатан мой роман «Белая гвардия»… и сборник рассказов «Дьяволиада»…

В 1926 году Московским Художественным театром была поставлена моя пьеса «Дни Турбиных», в том же году Театром имени Вахтангова в Москве была поставлена пьеса «Зойкина квартира».

Между строк автобиографий остались годы студенчества и работа врачом в Смоленской губернии, а затем в Киеве в годы Гражданской войны.

В Киеве Булгакова мобилизовали как врача и отправили во Владикавказ. В ноябре 1919 года в белогвардейской газете «Грозный» появилась его первая публикация. Позже он обозначил 15 февраля 1920 года как день окончательного выбора жизненного пути: «Навсегда бросил медицину и отдался литературе».

В начале 20-х годов в московских газетах и журналах публиковались очерки, заметки, фельетоны никому не известного автора. Издавал их и зарубежный русский журнал «Накануне». Умелый фельетонист, играя псевдонимами, будил любопытство своих коллег. Так, однажды Булгаков подписался «Герасим Петрович Ухов», и когда эта вольность прошла незамеченной, стал подписываться «Г. П. Ухов» и «Гепеухов». Так что сатирическую направленность автора можно было увидеть даже в выборе псевдонимов. Фельетонист он был хороший. Недаром редактировавший «Накануне» А. Н. Толстой просил «побольше присылать Булгакова». Но это были успехи приобретавшего популярность журналиста.

Те годы, когда Булгаков осознал себя писателем, запечатлены в «Записках на манжетах» (1923). Манжеты воспринимались как одна из памятных примет прошлого. Однажды, придя на заседание «Никитинских субботников», на листке регистрации Булгаков оставил вместо подписи слова: «Без манжет». И в этой записи, и в названии сборника живет тоска по упорядоченному и облагороженному быту. Он стоял за сохранение традиций и не боялся идти «против течения». Особенно явно это проявлялось в отношении к классической литературе. В годы, когда были модны такие лозунги, как: «Сбросим Пушкина с корабля современности», – писатель открыто встал на защиту классики.

В части первой «Записок на манжетах», посвященной Кавказу, есть главки, в которых говорится о Пушкине. В одной ( «Камер-юнкер Пушкин») рассказчик берется сделать о Пушкине доклад. В главке «История с великими писателями»описано, как это происходило: «Ровно за полчаса до начала я вошел в декораторскую и замер… Из золотой рамы на меня глядел Ноздрев. Он был изумительно хорош. Глаза наглые, выпуклые, и даже одна бакенбарда жиже другой…»

Докладчик готовится к своему выступлению. Но вот оно началось. «Что было! Что было!.. Лишь только раскрылся занавес, и Ноздрев, нахально ухмыляясь, предстал перед потемневшим залом, прошелестел первый смех. Боже! Публика решила, что после чеховского юмора будет пушкинский юмор! Облившись холодным потом, я начал говорить о «северном сиянии на снежных пустынях словесности российской»… В зале хихикали на бакенбарды, за спиной торчал Ноздрев, и чудилось, что он бормочет мне: «Ежели бы я был твоим начальником, я бы тебя повесил на первом дереве!» Так что я не выдержал и сам хихикнул. Успех был потрясающий, феноменальный».

Вторая часть «Записок на манжетах» повествует уже о Москве – о нищенском быте, о злоключениях героя. Его, как многих других будущих писателей, спасала газета «Гудок». В ней вместе с Булгаковым работают В. П. Катаев, Ю. А. Олеша, К. Г. Паустовский, И. Ильф, Е. Петров. Все они были сотрудниками «Четвертой полосы», в которой активно использовалась рабочая корреспонденция.

«Впоследствии романы и пьесы Синеглазого (так В. П. Катаев назвал Булгакова в своей книге «Алмазный мой венец». – Авт.) прославились на весь мир, он стал общепризнанным гением, сатириком, фантастом… а тогда он был рядовым газетным фельетонистом, работал в железнодорожной газете «Гудок», писал под разными забавными псевдонимами вроде «Крахмальная манишка»…

Синеглазый глубоко уважал все признанные дореволюционные авторитеты, а мы… низвергали авторитеты, не считались ни с какими общепризнанными истинами, что весьма коробило Синеглазого, и он строго нас за это отчитывал, что, впрочем, не мешало нашей дружбе» (В. Катаев).