А. Лукина - Социальная педагогика

Е. Г. Лозовская, Е. С. Новак, В. Г. Краснова считают, что архаическая парадигма помощи у древних славян пронизана языческим миросозерцанием, мироощущением, что находит свое отражение в способах помощи и взаимопомощи.

Один из главных символов древних славян – круг (колесо). Он – символ целостности, стабильности и основательности. Для языческого миросозерцания характерным было то, что человек не ощущал себя в обособленности и единичности, не противопоставлял себя космосу, а растворялся в нем, оставаясь таким же целым, как и космос, природа. Эта целостность достигалась общинным существованием, обрядовой и трудовой деятельностью.

Даждьбог (бог-деятель) наделял богатством, наследием. Стрибог – распределял богатство. Эти два бога выступали как некое парное единство. Не менее интересно божество Белобог (Белун). Как утверждает А. Фаминцын, в белорусском эпосе это бог богатства и милосердия. Боги выступали активными помощниками в наиболее ответственных жизненных ситуациях. Параллельно с парадигмой индивидуальной помощи возникают формы взаимоподдержки. Они связаны не с индивидуальными формами защиты, а с коллективными, когда поддержка оказывается семье, соседской общине, целому роду.

Братчина – более поздняя форма почитания богов. Если у мужика осталась несжатая десятина, то в первый праздничный день после обедни он звал «помочь», от которой никто не отказывается. При коллективных «помоганиях» наблюдается разделение труда, где разные виды работ выполняют различные группы: пахали мужчины, боронили женщины, сеяли старики. Общинно-родовые формы помощи и поддержки связаны с языческим родовым пространством, в качестве которого выступает «вервь» – круговая порука. В языческую эпоху через нее была заложена традиция заботы о слабых и немощных – стариках, детях, женщинах.

Философия целостности закрепляет помимо принципов существования и архетипические (изначальные, врожденные) страхи – страх одиночества, оторванности от сообщества. На пересечении этих координат – целостности и одиночества – выстраивались определенные мифологемы бытия, которые требовали создания механизмов охраны и защиты целостности – обожествления этих процессов.

Почитание богов тесно взаимосвязано с оформлением института праздников. Они являлись неотъемлемой частью быта в древнейшей общности. Кроме того, эти праздники выполняли функцию «мирного перераспределения имущества» и натуральных продуктов. По мнению К. Жигульского, праздники являлись механизмом экономического равновесия, совместного потребления в ситуациях социального и экономического неравенства.

Культовые традиции почитания богов тесно связаны с ранними механизмами распределения и перераспределения. Они выступали определенной системой помощи и поддержки на уровне сакральных отношений. Это помогает понять, почему столь велико количество праздников в году, которые справляли наши предки. Исследователь истории праздников XIX в. А. Ермолов фиксирует, что помимо официально установленных 80 праздников в отдельных местностях отмечали свои (общее число достигало 150).

Если учесть, что многие праздники могли длиться от трех до восьми дней, то это становилось существенным подспорьем в распределении и перераспределении материальных благ. Такие формы поддержки достаточно широко были распространены не только у славян. Они встречались в Древней Греции и Древнем Риме и часто служили средством манипулирования общественным сознанием.

Появление института волхвов способствовало зарождению определенного регулятора общественных, групповых отношений. Их деятельность разворачивалась в обстоятельствах кризиса экономического, социального, личностного, когда необходимо было разрешить ту или иную проблему. В. Н. Татищев приводит следующий пример: когда у Изослава родился сын Всеслав, то на голове у него было язвенно, «волхвы же призванные сказали матери его, дабы она язвенно повязала ему на голове, и всегда бы носил до живота своего, что он и носил до самой смерти «на себе».

Действия волхвов имели сакрально-мифические установки. Они подкреплялись определенными ритуальными действиями, и, что очень важно, действия эти неразрывно связаны с идеологией поддержки. Оказание поддержки на уровне «жизнь – смерть» характеризует ранние формы защиты субъектов помощи. Не случайно именно волхвы устраивали погребальные игры рода, поскольку они выступали в качестве «проводника к смерти».

Институт вдов оформляется у славян незадолго до принятия христианства (до этого вдову сжигали с умершим мужем). Сельская община предоставляла ей землю, оказывала помощь продуктами. Как «чистые», находясь близко к миру смерти, вдовы обмывали и обряжали умерших. В качестве «отдара» они получали вещи покойного. Если доверять свидетельствам Ахмед Ибн Фадлапа, то согласно славянским обычаям, в погребениях, которые он сам наблюдал, имущество богатого человека разделялось на три части: «треть дают семье, за треть кроят ему одежду и за треть покупают горячий напиток». Соборование покойного было делом вдов. Возможно, они и получали одну треть.

Не менее древняя традиция – хождение за «навалным», которая встречалась еще в прошлом веке на юге Украины. Этот обычай заключался в том, что нуждающейся женщине оказывали помощь продуктами, как правило, осенью, после уборки урожая. При этом соблюдался своеобразный ритуал. Он включал в себя особым образом организованный приход в дом, где будет оказана помощь: иносказательно приглашали в гости, а затем, когда «гости» приходили и приносили определенное количество запасов, предлагали им выпить и закусить.

Таким образом, уже на стадии родовой общины зарождаются механизмы поддержки тех субъектов общности, которые в силу разных обстоятельств не могут быть наравне или оказываются недееспособными.

В основе хозяйственной взаимопомощи и взаимоподдержки лежит «всякая взаимовыручка», в более узком экономическом смысле – форма обмена, зародившаяся в первобытной общине с появлением в ней распределения по труду и личной собственности. Именно эти отношения Б. Малиновский обозначил понятием «реципрокация», т. е. постоянная циркуляция между субъектами общины на основе их взаимных обязательств.

Старики и дети относились к одной социовозрастной группе. Поэтому термин «сирота» распространялся на тех и других. Но формы их поддержки были различны.

Формой поддержки стариков было выделение общиной для них особого участка земли – косячка для заготовки сена. Или дряхлого старика определяли на постой то к одному, то к другому члену общины. Пожилые люди селились недалеко от общины, на погостах, строили себе кельи и жили за счет подаяния.