Екатерина Андреева - Жестокий путь

А царь за неподчинение церкви наказывал вплоть до смертной казни. Он был главой государства, патриарх — главой церкви, и в Кремле царские и патриаршие палаты помещались рядом. Царь был помазанником божьим, патриарх — наместником бога на земле. Но на самом деле все митрополиты (и с XVI века патриархи) получали свои пастырские жезлы из рук царя, и волей царя смещались все не угодные ему духовные пастыри. Поэтому духовенство беспрекословно подчинялось царской воле.

Иван IV (Грозный) говорил митрополиту Филиппу Колычеву, осмелившемуся заступаться за опальных и просить помилования осужденных на смертную казнь:

— Одно только говорю тебе, отче святой: молчи! Не прекословь державе нашей… или сан свой остави!

В конце концов по приказу царя Малюта Скуратов задушил непокорного митрополита в келье монастыря. Зато следующие за ним митрополиты уже совсем не возражали царю и были прозваны «молчальниками».

При царе Алексее Михайловиче началась распря между патриархом Никоном и царем. Гордый и властный патриарх окружил себя почетом, присвоил себе различные титулы и проповедовал, что «не священство от царства приемлется, но от священства на царство помазуются», то есть что власть патриарха выше царской.

Никон внедрял в России взгляды римских пап, что глава церкви и царь на земле подобны Солнцу и Луне на небе. Патриарх — это Солнце, а государь, как Луна, светит только его отраженным светом. Властолюбивый, жадный и тщеславный Никон владел двадцатью пятью тысячами крепостных дворов, с крестьян драл три шкуры и народ его ненавидел.

Кончилось тем, что и царь невзлюбил Никона и дело дошло до суда. Был созван церковный собор. Духовные отцы не могли оправдать Никона, — они боялись царской опалы да и не хотели заступаться за патриарха, которого не любили за высокомерие. Никон был осужден и лишен патриаршества.

Петр I, чтобы раз и навсегда предотвратить такие столкновения, упразднил патриаршество и создал святейший синод — высшее церковное руководство. Синод состоял из 10 человек, и все они назначались и смещались царем. Члены синода обязывались быть послушными царю и царице «и доносить обо всем, что в ущерб его величества интересов». Чтобы следить за действиями синода, был назначен обер-прокурор — «око государя». Он и стал фактическим хозяином церковных дел. Часть огромных доходов духовенства стала поступать в казну, архиереям назначили жалованье, монахам ограничили содержание; часть монастырей Петр I закрыл. С презрением он называл монашество «гангреной», а монахов «тунеядцами». Сурово карались Петром I изготовления всяких «чудес», вроде плачущих икон, «мощей» и «святых реликвий».

Однажды из Иерусалима монахи привезли в дар царице Екатерине Алексеевне будто бы сорочку божьей матери, которая не горела в огне. Петр приказал ее исследовать, и оказалось, что сорочка соткана из асбестовых волокон. Затем появились мощи какой-то «святой» из Лифляндии. Один из современников писал, что кожа этих мощей была подобна натянутой свиной коже. Были и другие поддельные мощи, из слоновой кости, которые Петр велел поместить в основанной им Кунсткамере. Потом в одной бедной церкви в Петербурге объявилась икона божьей матери, которая плакала настоящими слезами, предрекая великие бедствия и разорение новому городу, Санкт-Петербургу. Услышав об этом, Петр поехал в ту церковь, осмотрел икону и обнаружил наглый обман. Он снял серебряную, усыпанную драгоценными камнями ризу, потом отвинтил винтики, прикреплявшие к задней стороне иконы новую липовую дощечку. В середине этой дощечки была вставлена еще другая, меньшая дощечка. Она свободно ходила на пружинке и вдавливалась при самом легком нажиме. Сняв дощечки, царь обнаружил две лунки, или ямки, выдолбленные в дереве против глаз божьей матери. Маленькие губочки, напитанные водой, клались в эти лунки, и вода просачивалась сквозь едва заметные, просверленные в глазах дырочки, образуя капли. Петр надавил дощечку, и слезы потекли по щекам богоматери. Икона была отправлена в Кунсткамеру, а хитрых попов отправили на каторгу в Сибирь, предварительно вырвав им языки и ноздри. Так поступал Петр I и с другими священниками, которые обманывали народ.

Но все эти меры и реформы не затрагивали церкви как организации. Петр I сохранил за ней всю силу ее духовного воздействия, потому что не мог отказаться, как правитель, от услуг религии, чтобы держать в повиновении народ. Тесная связь между церковью и государством существовала с первых дней возникновения христианства в России на протяжении всей истории и еще более была укреплена Петром I. Церковь стала совершенно покорной светской власти. Духовенство боялось царя, трепетало перед ним и служило ему так же усердно, как и «царю небесному», хотя сам Петр не отличался набожностью и даже часто глумился над христианством, устраивая во время пиров пародии на религиозные церемонии.

Народ отлично понимал, что «бог далеко», а духовные отцы — царские слуги, и поэтому помощи от них ждать не приходится. Это трезвое отношение к религии и «отцам церкви» отразилось в пословицах и старинных русских былинах.

Когда русский богатырь Илья Муромец поссорился с киевским князем Владимиром, он обратил свой гнев против церкви, которая всегда поддерживала князя и была ему нужна:

Свое ироническое отношение к божьей помощи и к «святым отцам» народ выразил в пословицах:

«На бога надейся, а сам не плошай»

«Бог-то бог, да сам не будь плох!»

«И молебны петы, да пользы нету!»

«Молился, молился, а все гол, как родился!»

«Не кропилом маши, а землю паши!»

«Где люди завыли, попы тут как тут были»

«Богу слава, а попу — каравай и сало»

«Поп любит блин, да чтоб не один»

«У попов глаза завидущие, руки загребущие».

«Родись, крестись, женись, умирай — за все попу деньги давай!»

«Мужик с сошкой, а поп с ложкой».

«Бога молить — лбом пол колотить».

«У бога для барина — телятина жарена, для мужика — хлеба краюха, да — в ухо!.»

Многие фанатики ненавидели царя-новатора, боролись с его реформами и считали антихристом. Особенно трудно было с раскольниками, или старообрядцами. По их мнению, принятое Древней Русью христианство и его культ должны были оставаться вечно неизменными. Однако в течение сотен лет произошли перемены: при переписке богослужебных книг малограмотные монахи делали ошибки. В книги вкралось много искажений, и часто их текст делался совершенно бессмысленным. Когда началось книгопечатанье, те же ошибки перешли и в печатные издания. Изменились поэтому и некоторые обряды. Когда приезжали греческие священники, они этому удивлялись. Особенно же им не нравился способ креститься двумя пальцами вместо трех, как было принято на всем православном Востоке.