Семён Узин - Тайны географических названий

После долгих и бесплодных попыток найти большую богатую страну Менданья решил еще раз посетить открытые им в предыдущее плавание Соломоновы острова. Но ему не довелось увидеть их во второй раз. Неожиданная смерть помешала этому.

Командование кораблями после его смерти принял Педро Фернандо де Кирос. Он хотел было продолжить поиски, но среди экипажа внезапно вспыхнула эпидемия чумы. Претерпев большие трудности и лишения, экспедиция вернулась в Перу, так и не найдя желанной Южной земли.

Однако по возвращении Кирос с поразительным упорством старался доказать всем, что теперь в существовании Южного материка можно не сомневаться. Особенно пылко он убеждал в этом тех, от кого могло зависеть снаряжение новой экспедиции.

Удостоверившись, что перуанская знать не очень-то верит в его россказни, Кирос отправился в Испанию и стал соблазнять вельмож и богатых негоциантов баснословными сокровищами Южного материка. Но увы! Никто не соглашался финансировать новую экспедицию.

Тогда Кирос решил заручиться поддержкой самого папы римского. Он отправился в Рим, добился приема у папы и с пылким красноречием нарисовал перед ним заманчивые картины легкого обогащения. Тот не устоял перед посулами Кироса и обещал ему свою помощь.

Очевидно, обещание свое папа выполнил, потому что в 1605 году в начале декабря из порта Кальяо вышла флотилия в составе трех кораблей. Вел ее Кирос.

Опять испанские суда плыли на запад в поисках таинственной Южной земли. Время от времени на пути флотилии попадались небольшие островки. От жителей одного из них Кирос услышал, что где-то южнее лежит большая земля. Он охотно поверил этому и поспешил переменить курс кораблей. Теперь Кирос был убежден, что непременно откроет южный материк.

И действительно, вскоре мореплаватели увидели гористую землю. Она казалась обширной. Многочисленные селения были разбросаны по склонам гор и вдоль побережья. Корабли вошли в живописную бухту.

Кирос торжествовал. Наконец-то его мечты сбылись — он нашел Южную землю! Теперь золото неистощимым потоком хлынет в его карманы. Не будет забыт и папа римский, придется и ему кое-что уделить. А тем временем можно сделать благочестивый жест. И Кирос нарекает открытый им «материк» Южной Землей Духа Святого — Эспириту Санто. На берегу бухты он закладывает город Новый Иерусалим.

Но недолго длится торжество. Ни малейших признаков желанного золота испанцам на открытой земле обнаружить не удается. Среди экипажа кораблей начало зреть недовольство. Надежды моряков быстро и легко разбогатеть не оправдались. А тут еще новое несчастье — тропическая лихорадка. Болезнь не щадит людей: многие умирают.

Перепуганный Кирос решил покинуть злополучную землю и тайно бежал на одном из кораблей. Возвратившись в Перу, он объявил, что им открыт огромный материк. По его словам, там было все необходимое для легкой беззаботной жизни.

«Я могу сказать на основании фактов, — писал он испанскому королю, — что нет на свете страны, более приятной, здоровой и плодородной; страны, более богатой строительным камнем, лесом, черепичной глиной, нужной для создания большого города, с портом у самого моря и притом орошаемой хорошей, текущей по равнине рекой, с равнинами и холмами, с горными кряжами и оврагами; страны, более пригодной для разведения растений и всего того, что производит Европа и Индия… Из всего сказанного мною вытекает, что имеются два континента, стоящие отдельно от Европы, Азии и Африки. Первым из них является Америка, открытая Христофором Колумбом, вторым и последним на земле — тот, который я видел и который я прошу исследовать и заселить…»

Пока Кирос упивался собственными рассказами о богатствах вновь открытой земли, экспедиция, брошенная им на произвол судьбы, покинула Эспириту Санто. Под командованием Луиса Торреса она обошла вокруг открытую землю. «Материк» Кироса оказался сравнительно небольшим островом. Как удалось установить впоследствии, это был один из островов Новогебридского архипелага.

Удостоверившись в ошибке Кироса, Торрес решил попытать счастья в другом месте. Он припомнил, что где-то на северо-западе лежит Новая Гвинея, которую тоже считали оконечностью Южного материка, и отправился на ее поиски. Достигнув южного побережья Новой Гвинеи и следуя вдоль него, мореплаватели оказались в широком проливе. Хотя множество подводных скал и мелких островков не раз грозили катастрофой, Торресу, правда, с трудом, но все же удалось провести свои корабли через него.

При этом путешественники видели на юге очертания еще какой-то земли, как сообщил в своем отчете Торрес, прибыв в Манилу, главный город Филиппинских островов.

Таким образом, своим походом вдоль южных берегов Новой Гвинеи экспедиция Торреса доказала, что Новая Гвинея не может считаться северной оконечностью Неведомой Южной земли, а представляет собою большой остров.

Долгое время открытия, совершенные Менданьей, Киросом и Торресом, оставались для всех тайной. Испанское правительство не хотело предавать их гласности. Только более чем сто пятьдесят лет спустя секретные документы об этих открытиях были опубликованы. Известны они стали благодаря англичанам, захватившим эти документы в числе многих других в Маниле во время Семилетней войны.

Торрес был последним крупным испанским мореплавателем, совершившим значительные открытия. К началу XVII века Испания постепенно приходит в упадок и становится второстепенной державой. Обширные колонии в Америке у нее остаются, но господство на море она навсегда уступает другим, быстро развивающимся государствам. На смену испанцам и португальцам в океанские просторы приходят новые охотники за сокровищами — англичане, голландцы, французы.

Английские корабли рыскали по морям и океанам в поисках еще не открытых земель. Попутно они грабили встречные испанские, голландские и французские торговые суда. Королева Елизавета не препятствовала этому; напротив, она поощряла пиратов, так как они отдавали ей крупную долю захваченных богатств. Недаром их называли королевскими пиратами.

Одним из выдающихся английских мореплавателей того времени был Френсис Дрейк. В нем сочетались черты пирата, бесстрашного искателя приключений и искусного морехода. В конце XVI века он совершил второе, после Магеллана, кругосветное плавание, длившееся около трех лет.

«В седьмой день (сентября), — как пишет сам Дрейк, — сильный шторм помешал нам войти в Южное море… в одном градусе к югу от (Магелланова. — С. У. ) пролива. Из залива, названного нами заливом Разлуки Друзей, нас отогнало на юг от пролива до 57 с третью параллели, на каковой широте мы и стали на якорь среди островов».