Михаил Ильин - Воспоминания и необыкновенные путешествия Захара Загадкина

— А велика ли твоя округа?

— Суди сам: мой бассейн — почти полмиллиона квадратных километров!

— И отовсюду воду собираешь?

— Нет, только пока по горам теку. Но мне хватает: шестьдесят миллиардов кубических метров воды проношу ежегодно.

— А сколько на орошение даешь?

— Шестую часть, десять миллиардов.

— Скуповато! Придется хозяевам с тобой еще повозиться… Ну спасибо за беседу, река, — сказал я на прощание, — кати свои воды дальше, а мне с ними не по пути…

На этом наш разговор закончился. Я передал его довольно подробно, кажется, ничего не упустил. А если кое-что запамятовал, извините…

Сколько народу ездит по железным дорогам, и ни с кем ничего не случается, а Захар Загадкин соберется в такую поездку, и происшествия не миновать!

Скажем, большое ли дело провести в поезде сорок часов? Сущий пустяк — миллионы советских людей постоянно совершают и не такие путешествия. Родина наша обширна, и есть поезда, которые находятся в пути не то что сорок часов, а семь с половиной суток, как, к примеру, поезд Москва — Владивосток.

А стоило мне сесть в обыкновенный пассажирский поезд, направлявшийся из столицы одной советской республики в районный город той же республики, как пошло такое, что стану рассказывать — мало кто верит. Поэтому должен предупредить: какими бы странными ни показались мои слова, но все в них доподлинная правда, хотя кое-что на первый взгляд и противоречит законам арифметики.

С виду поезд ничем особым не отличался: пассажирские вагоны, почтовый, багажный. И локомотив выглядел заурядным. А только тронулись, началось необыкновенное и длилось более сорока часов — до конца поездки.

Судите сами: по пути из столицы в районный город той же республики мы девять (!) раз пересекали границы этой и соседних с ней советских республик.

В четырех братских республиках удалось побывать за эту поездку, а в одной даже ее столицу навестить! На что я с географией отлично знаком, и то не всегда мог сказать, по какой стране мы едем, — так часто менялись страны. На станциях выйдешь размять ноги, а там опять на другом языке говорят. Языки немного похожие, а все же разные. В станционных киосках газеты и книги тоже на разных языках продают — в каждой республике на своем. За сорок часов собрал коллекцию газет на четырех языках, причем каждую газету покупал в той стране, где ее издают!

Шел наш поезд сорок часов, двигался со средней скоростью 30 километров в час, на станциях стоял недолго, сколько полагалось по расписанию, а отвез меня всего за… 250 километров! Да, да, именно такое расстояние, как мне сказали, отделяет районный город от столицы республики.

Ну и задачку задал поезд: 40 X 30 = 250!

А ответ, как ни поразительно, точен. Не верите? Сам не верил, да карта убедила. Разложил ее перед собой, масштабной линейкой измерил расстояние между столицей и районным городом и собственными глазами увидел, что оно равно 250 километрам. Оказывается, иные поезда в нашей стране не считаются с одним из важнейших законов арифметики, на котором вся эта наука держится, — законом умножения!

Откуда же и куда шел мой обыкновенный и вместе с тем такой необычный поезд? Добавлю, что проезжали мы вдоль подножий огромных гор, видели нескончаемые поля хлопчатника и множество больших и малых каналов.

Обычно я сплю крепко и без сновидений. Но, если допоздна зачитаюсь увлекательной книгой, бывает, что вижу сны.

Однажды мне приснилось, что все реки земного шара потекли в обратную сторону — от устьев к верховьям, а я будто бы смотрю на это необыкновенное явление с высокой-высокой горы!

Дело было во сне, со спящего спрос невелик, и реки повернули вспять без всякой причины. Льды на полюсах не таяли, фонтаны из-под дна океанов не били, лава оттуда не извергалась, не происходило и ничего другого в этом роде. Я спал, а мало ли что не привидится во сне!

С огромной горы, на которую вознес меня сон, я наблюдал, как моря ринулись в речные устья и реки выступали из берегов, затопляя города, поля, леса… Устремляясь дальше и дальше, вода добралась к речным притокам, метнулась в их верховья. Верховья тоже вышли из берегов — возникали и всё ширились гигантские озера.

На моих глазах происходила мировая катастрофа: вода заливала сушу и вот-вот должна была захлестнуть гору, на которой я стоял. Но в ту минуту, когда вода подступила к моим ногам, я успел проснуться и, утирая со лба холодный пот, обрадованно прошептал: «Какое счастье, что реки текут не в обе стороны, а только в одну!»

«Чепуха!» — скажет тот, кто никогда не видел нелепых снов. Согласен, не стал бы рассказывать о своем сне, не окажись он в руку, то есть почти пророческим.

Вскоре после этого сна я ехал в поезде, который не считается с законами арифметики, — кому еще неизвестно о нем, пусть прочитает три предыдущие страницы. Ехал и, как всегда в пути, смотрел в окно, держа на коленях походный атлас и сверяя с картой увиденное за окном. Тогда-то меня и заинтересовала одна река, не очень широкая, но и не особенно узкая.

Поезд пересек по мосту эту реку, и на быстром ходу нельзя было определить, куда она течет: к северу или к югу.

Судя по атласу, она несла свои воды с юга. Там синели тонкие извилистые линии ее истоков, которые, постепенно соединяясь, сливались в линию потолще. До сих пор все казалось простым: истоки сошлись, образовав главное русло реки. Но дальше начиналось непонятное: толстая линия неожиданно расщеплялась — на севере, как и на юге, тоже синели тонкие линии. Что такое: с обоих концов реки верховья? Тогда где ее низовья?

Есть надежный способ различать на карте верховья от низовьев. Все «нормальные» реки куда-либо впадают; место их впадения — устье, в противоположном конце — истоки. Однако встреченная мною река никуда не впадала: ни в море, ни в озеро, ни в другую реку.

Все это было на редкость странно. Мое удивление возросло, когда несколько часов спустя поезд пересек вторую такую же реку, потом третью. Если б не спешил, непременно вылез бы из вагона и занялся исследованиями. Но я торопился, и мне оставалось теряться в догадках: текут ли реки с перепутанными «верховьями-низовьями» в каком-нибудь одном направлении или попеременно устремляются то вперед, то назад?