Лев Успенский - Мифы Древней Греции

Узнав об этом, Амфитрион испугался, как бы Геракл, обладая такой страшной силой, не натворил ещё каких-нибудь бед и не покалечил бы маленького Ификла или других городских детей. Посоветовавшись с Тирезием, он решил на время отправить Геракла за город и поручил ему пасти свои стада на киферонских горных лугах.

Прошло много лет. Геракл вырос и возмужал. Он стал сильным и смелым юношей, могучим бойцом, отважным защитником своей родины.

Однажды, когда он отправился на охоту, соседний царь Эргин напал в его отсутствие на Фивы. Он подчинил себе фиванцев и заставил их платить ему непосильную дань.

Но Геракл, как только вернулся домой с охоты, собрал, вместе со своим братом Ификлом, большой отряд храбрецов, ударил с ним на войско Эргина, убил его в яростной битве и освободил родину от врагов.

В награду за это фиванский царь Креонт отдал Гераклу в жёны свою дочь, красавицу Мегару. Радостной была эта свадьба, и шумным был весёлый брачный пир. Сами боги спустились с Олимпа и пировали вместе с Гераклом. Один из младших сыновей великого Зевса, неутомимый Гермес, вестник богов, который всюду летает в своих крылатых сандалиях, подарил герою прекрасный меч. Бог света и радости Аполлон дал ему лук с золотыми стрелами. Искусный Гефест своими руками сковал ему панцирь, а богиня Афина облекла его в дорогую одежду, которую выткала для него сама. Одна только злобная Гера ничего не подарила Гераклу: она по-прежнему ненавидела и Геракла, и его мать Алкмену.

Геракл и Мегара счастливо зажили во дворце Креонта. Скоро у них родилось двое детей. Но Гера, которая в это время опять стала женой Зевса, завидовала их счастью. Она постоянно ссорилась с Зевсом, и ей было досадно, что многие люди на земле живут дружнее, чем боги на Олимпе.

Однажды дети играли у ног Геракла на шкуре льва. Им нравилось рассматривать огромные львиные лапы и засовывать кулачонки в оскаленную пасть. Геракл любовался детьми. Светлый огонь мирно горел в очаге. Вдруг легонько скрипнула дверь. Тихое пламя испуганно заметалось, раскачивая большие тени на потолке. Геракл удивлённо поднял голову: он подумал, что кто-то вошёл. Но он никого не увидел.

А это богиня Атэ, никем не замеченная, прокралась в дом. Тихонечко подойдя к Гераклу сзади, она накинула ему на глаза волшебную невидимую повязку, одурманила его разум и свела героя с ума.

Так сделала Атэ по приказанию Геры, и вот обезумевшему Гераклу стало казаться, что львиная шкура, лежавшая у его ног, вдруг ожила, а дети превратились в ужасных двуглавых чудовищ.

Дико вращая налившимися кровью глазами, Геракл вскочил с места, с рёвом набросился на детей и убил их одного за другим. Затем он начал метаться по дому, крушить и ломать всё, что попадалось ему под руку. Напрасно Мегара и прибежавший на шум Ификл старались его успокоить. Он погнался за ними и до тех пор гонял их по всему дому, пока они не выскочили на улицу. Тут повязка безумия упала с его глаз, и бешенство сразу прошло. Геракл остановился, удивлённо оглядываясь вокруг. Он никак не мог понять, почему жена и брат убегают от него со всех ног. Задумчивый, он вернулся домой, стараясь вспомнить, что такое с ним было, но как только увидел трупы своих детей, чуть опять не сошёл с ума от горя и отчаянья. Закрыв лицо руками, он выбежал вон, боясь оглянуться на свой разорённый дом, и бежал до тех пор, пока не настала ночь. Ему было так тяжело и горько, что он решил никогда не возвращаться домой и пошёл в другой город к своему другу Феспию.

Феспий, сын Архегона, был мудрым человеком и добрым товарищем. Сильно опечаленный несчастьем, которое случилось с его другом, он не стал понапрасну укорять его и огорчать бесполезными причитаниями. Он сделал лучше.

— Выслушай меня, Геракл! — сказал он. — Только слабые вздыхают о том, что уже свершилось, да плачут о невозвратном. Тот же, кто крепок душой, стремится загладить прошлое благими деяниями в будущем. И ты можешь сделать это.

Вчера, когда я проходил по городскому рынку близ храма Артемиды, я увидел толпу юношей; они, горячась, обсуждали какие-то вести. Я прислушался к их речам и узнал о славных замыслах. В далёком Иолке Язон, сын Эсона, собирает могучую дружину, чтобы плыть за Золотым Руном, за сокровищем Эолидов [8] Эолиды — дети Эола (греч.). , Фрикса и Геллы. Мышцы твои крепки, Геракл, взор твой ясен. Послушайся меня: ступай в Иолк, к Язону. Много подвигов совершит он на своём пути, и если ты вместе с ним прославишь добрыми делами свое имя, боги простят тебе нечаянный проступок…

Так и сделал Геракл. Через узкий Истмийский перешеек, через холмистую Беотию и прибрежную Локриду, минуя семивратные Фивы, пробрался он в славный город аргонавтов и отплыл вместе с ними в далёкий путь.

Покорно подчинялся он в дороге юному Язону, хотя сам был старше и сильнее его. Безропотно грёб он тяжёлым веслом на борту быстролётного «Арго».

Но боги предназначали ему судьбу, отличную от судьбы аргонавтов. Когда однажды, сойдя на берег маленького островка, он углубился в лес, чтобы по приказу Язона заменить сломанное весло новым, в чаще деревьев встретил его лукавый и быстроногий Гермес, юноша с крылышками на круглой шапке и с другой парой крыльев на задниках лёгких сандалий.

— Брат мой Геракл! — сказал он ему. — Выслушай повеленье отца нашего Зевса. Оставь сейчас же славных аргонавтов: их подвиги слишком легки для тебя. Иди в Аргос. Там царствует твой соперник Эврисфей, тот, что родился на краткий час раньше, чем ты. Стань слугой презренного труса Эврисфея. Делай всё, что он повелит тебе, всё, что могучему прикажет ничтожный. Когда же ты выполнишь весь тяжёлый урок, всемогущие боги, я думаю, даруют тебе прощенье…

Услышав волю богов, Геракл содрогнулся от гнева и обиды.

Он знал, что Эврисфей был ничтожный, дрянной человек и все люди смеялись над его удивительной трусостью. Говорили, что Эврисфей боится даже собственной тени. Но, вспомнив, что это боги посылают ему наказание за убитых детей, Геракл смирился. «Ну что ж, — подумал он. — Я сам виноват во всём этом. Ведь сам я совершил такое страшное преступление. Хорошо ещё, что мне позволено искупить столь великую вину. Лучше я пообещаю сам себе всю свою жизнь смело бороться за несчастных и обиженных людей, помогать слабым против злых чудовищ и драконов, как это делали великие герои до меня. Вот тогда-то я, наверное, заслужу прощение».