С. Дмитренко - Моя семья. Произведения русских писателей о родителях и семье

Ах, бабушкин сад!
Как счастлив, как рад
Тогда я бывал,
Как в нём я гулял,
Срывая цветы
В высокой траве,
Лелея мечты
В моей голове…
Ах, бабушкин сад!
Живой аромат
Цветущих кустов;
Прохладная тень
Высоких дерев,
Где вечер и день
Просиживал я,
Где сладко меня
Лелеяла тень…
Ах, бабушкин сад!
Как был бы я рад
Опять погулять
Опять помечтать
В заветной тени,
В отрадной тиши —
Все скорбные дни,
Всё горе души
На миг позабыть,
И жизнь полюбить.

Небо в час дозора
Обходя, луна
Светит сквозь узора
Мерзлого окна.
Вечер зимний длится;
Дедушка в избе
На печи ложится,
И уж спит себе.
Помоляся Богу,
Улеглася мать;
Дети понемногу
Стали засыпать.
Только за работой
Молодая дочь
Борется с дремотой
Во всю долгу ночь,
И лучина бледно
Перед ней горит.
Всё в избушке бедной
Тишиной томит;
Лишь звучит докучно
Болтовня одна
Прялки однозвучной
Да веретена.

Лысый, с белой бородою,
Дедушка сидит.
Чашка с хлебом и водою
Перед ним стоит.
Бел как лунь, на лбу морщины,
С испитым лицом.
Много видел он кручины
На веку своём.
Все прошло; пропала сила,
Притупился взгляд;
Смерть в могилу уложила
Деток и внучат.
С ним в избушке закоптелой
Кот один живёт.
Стар и он, и спит день целый,
С печки не спрыгнёт.
Старику немного надо:
Лапти сплесть да сбыть —
Вот и сыт. Его отрада —
В Божий храм ходить.
К стенке, около порога,
Станет там, кряхтя,
И за скорби славит Бога,
Божее дитя.
Рад он жить, не прочь в могилу —
В тёмный уголок…
Где ты черпал эту силу,
Бедный мужичок?

Ты запой, ребёнок милый,
Песню… Как её слова?
Ту, что, помнишь, мать певала,
Как была она жива.
Я той песни, славной песни,
Забываю склад и лад,
Ты же всю, малютка, помнишь…
Пой, дитя, я слушать рад.
Пой, а я по синим глазкам
И по голосу – начну
Вспоминать, сзывать и строить
Золотую старину…
Пусть звучит, плывёт и блещет
Из-за слёз моих очей
По тебе, мой сиротинка,
Облик матери твоей.

Я из училища пришёл,
И всю домашнюю работу
Я сделал: сам я вымыл пол,
Как делаю всегда в субботу.
Я мыл, раздевшись догола,
А мать внимательно следила,
Чтоб пол был вымыт добела.
Порой ворчала и бранила.
В одной рубашке стол наш я
Накрыл. «Живей! Не будь же копой!
Ну, а салфетка где твоя?
Да ты ногами-то не шлёпай!
Варила я, а ты носи!
Неси-ка щи, да осторожно, —
А то ведь, боже упаси!
И обвариться щами можно».
Сходил ко всенощной; потом
Возился в кухне с самоваром.
Весь раскрасневшись, босиком,
Я внёс его, кипящий паром.
Чай выпит. «Ну, пора и спать».
И всё благополучно было:
Сегодня не сердилась мать
И ласково благословила.
Сказала: «Раньше поднимись
Тетрадки править пред обедней,
Теперь же поскорей ложись,
И не читай ты светских бредней».

С ещё бессильными крылами
Я видел птенчика во ржи,
Меж голубыми васильками,
У непротоптанной межи.
Над ним и надо мной витала,
Боялась мать – не за себя,
И от него не улетала,
Тоскуя, плача и любя.
Пред этим маленьким твореньем
Я понял благость Вышних Сил,
И в сердце, с тихим умиленьем,
Тебя, Любовь, благословил.