Олег Девлетов - Лекции по истории Древнего Востока

Централизованного единого государства на территории Восточного Средиземноморья не существовало. Усилившийся Египет прервал намечавшийся расцвет палестинских, сирийских и финикийских городов. Военные походы египтян, грабежи, угон скота, захват людей в плен ослабляли потенциал городов Восточного Средиземноморья. Регион был поделен на сферы влияния между Египтом (юг) и государством Миттани (север). Жизнь в подвластных чужеземным правителям городах продолжилась без постоянных погромов.

Газру, Лахиш, Иерусалим, Мегидо, Хацор, Библ, Угарит, Кинза-Кадеш – вот крупнейшие населенные пункты эпохи второй половины II тыс. д. н. э. Тем временем усиливавшееся Хеттское государство направило свои силы на запад, в Палестину и Сирию, разгромив Миттани в середине XIV в. д.н. э. Дань хеттам была куда менее значимой, нежели дань египетскому фараону, поэтому ближневосточные территории поддержали новых правителей.

Вскоре, однако, выяснилось, что хетты не терпят никакой самостоятельности, существовавшей при миттанийцах. Сирийские города оказались в сложном положении. Оно усугубилось новыми вторжениями египтян, от которых страдали в первую очередь палестинские земли. Заключенный между хеттами и египтянами мир, который вызывался в немалой степени ассирийской угрозой, не надолго принес покой в Восточное Средиземноморье.

В XIII в. д.н. э. появилась угроза вторжения скотоводческих племен, которые консолидировались, как представляется, в племенном оазисе Кадеш-Барнеа на севере Синайского полуострова. Эти древнееврейские племена поклонялись богу Яхве. Несколькими потоками они прошли в Заиорданье, но только немногие перешли Иордан у Иерихона. Часть завоевателей заселила почти обезлюдевшие территории, некоторые вернулись назад. Однако и те, кто жил раньше, и новые израильские племена вынуждены были забыть вражду и объединиться для отпора страшному врагу, который остался в древних документах под названием «народы моря».

«Народами моря» египтяне называли группу разнообразных по происхождению племен, одни из которых двигались на ладьях, другие на колесных повозках посуху. К ним, несомненно, принадлежали греки-ахейцы, разрушившие Трою, другие племена (может быть, протоармяне), положившие конец Хеттскому царству, и еще какие-то племена, известные только по именам, да и то в неточной египетской передаче.

Нашествие развернулось с конца XIII в. Кульминационного пункта оно достигло в начале XII в. с разрушением Хеттского царства. Продвижение их на Египет было остановлено фараоном Рамсесом III в какой-то момент после середины XII в. до х.э. Два племени из числа «народов моря», известные в дальнейшем под названием филистимлян (от их имени происходит само слово «Палестина»), осели на плодородном палестинском побережье, на полосе длиной 60 км и шириной 20 км, и создали здесь союз пяти самоуправляющихся городов: Газы, Аскалона, Аккарона, Гата и Ашдода. Они принесли с собой позднемикенскую материальную культуру, технику железа и железное оружие и вскоре установили свою гегемонию почти над всей Палестиной. Одновременно с этим с Синая и из-за Иордана сюда совершали набеги и, видимо, частично оседали по окраинам кочевые семитские (арамейские или арабские) племена.

Финикийские города-государства в последние века II тыс. и первые века I тыс. д.н. э. пережили своеобразный подъем. Нашествие народов моря не столь страшно затронуло эти территории. Роль крупного торгового центра вместо погибших Сидона и Угарита перешла к Тиру. Его население увеличилось за счет прибывших беженцев, и возникшая демографическая проблема решалось выводом колоний. Эти колонии стали частью Тирской державы, они выплачивали дань тирскому царю.

Золото и серебро, притекавшие в Тир из отдаленных районов Западного Средиземноморья и севера Эгеиды, обогатили этот город. Тир стал «Лондоном древности». Он поддерживал связи с соседними палестинскими государствами.

Например, в Х в. д. н. э. царь Тира Хирам заключил союз с царями Израильско-Иудейского царства Давидом и его сыном Соломоном. Возраставшее влияние Тира выразилось в создании Тиро-Сидонского царства, а быть может, в возникновении в южной части Финикии федерации городов, возглавляемой Тиром.

Богатство и внешний блеск Тира скрывали острые внутренние противоречия. Там развернулась ожесточенная социальная и политическая борьба. Ее нитью, возможно, было противостояние царской власти и влияния жречества. В ходе этого соперничества, когда счастье улыбалось то одной, то другой стороне, побежденные были вынуждены покинуть Тир и бежать. Так после победы царя Пигмалиона над жрецом Мелькартой Ахерба вдова Ахерба и сестра царя Элисса с группой знати, поддерживавшей ее и ее покойного мужа, бежали из Тира и основали город Карфаген в Африке. Это произошло в 825–823 гг. до н. э.

Но будущее Тира и всей южнофиникийской державы оказалось под угрозой. Опасность исходила от Ассирии. Походы Тиглатпаласара III (744–727 гг. до н. э.) привели к подчинению Финикии. Ее северная часть, кроме г. Арвад, расположенного на островке, была присоединена непосредственно к самой Ассирии, а остальные города сделались ее данниками.

Эпизодическая дань превратилась в постоянный налог, уплачиваемый финикийцами ассирийскому царю.

Местные династии в городах были сохранены, но рядом с царями Тира и других городов были поставлены специальные уполномоченные ассирийского царя, без ведома которых местные монархи не могли не только проявлять какую-либо инициативу, но даже и читать корреспонденцию. Тиро-Сидонское государство (или южнофиникийская федерация во главе с Тиром) распалось.

Попытки освобождения заканчивались плачевно. Восстание Сидона завершилось новым разрушением города и лишением его даже призрачной самостоятельности. Нелояльность Тира стоила тому потери всех владений на материке (сам Тир, как и Арвад, находился на острове). Часть финикийского населения была уведена с родины: так, полностью сменилось население южного города Ахзиба.

Падение Ассирии в VII в. до н. э. не улучшили ситуацию, так как Финикия стала лакомым куском и для Египта, и для Вавилона. Тринадцать лет Навуходоносор II осаждал город Тир. Несмотря на то, что взять его не удалось, город признал свою зависимость. При этом в Месопотамию была переселена часть тирского населения, как и жителей Библа.

Так Финикия стала частью Ново-Вавилонского царства, разделив вместе с Палестиной, дальнейшую судьбу халдейского государства: сначала став владением Персии, а затем в частью державы Александра Македонского.

Палестина в начале I тыс. до н. э. была представлена государственными образованиями, возникшими в среде израильских племен, которые пришли на территорию занимаемую ранее ханаанеями, создавшими городскую культуру. Среди этих племен – аммонитяне, моавитяне, эдомитяне и др. Они почитали бога Яхве. Поклоняться Яхве и другим богам можно было где угодно – преимущественно на холмах и высотах гор, но считалось, что на земле он обитал незримо в «Ковчеге Завета», хранившемся в шатре, как во времена бродячей жизни племен. Израильский племенной союз по традиции считался состоящим из 12 племен («колен»); на самом деле число племен в составе союза колебалось. Это было прежде всего культовое объединение, скрепляемое общим почитанием союзного бога Яхве.