Геннадий Дмитрин - Леонардо да Винчи живет в твоем доме, или Быль о золотом ключике

Приняв решение отдать себя науке, А. Н. Колмогоров постарался получить самую основательную подготовку: учился у лучших математиков, в частности, у таких крупных ученых, как П. С. Урысон, П. С. Александров, В. В. Степанов и Н. Н. Лузин. И на этом этапе жизни инициатива поиска и «выявления» учителей принадлежала, как видим, самому ученику. Он шел за оценкой своих работ и за консультацией по специальности прежде всего к тем, кто мог строже спросить и больше дать.

Опираясь на свой личный опыт, Андрей Николаевич Колмогоров советует молодым людям: отрешайтесь от иждивенческого настроения, не ждите, что кто-то должен «найти» вас, научить (чему?), открыть вам нечто неведомое доселе. Искать цель жизни, учиться видеть и слышать, готовиться к встрече с чудом познания, открывать красоту окружающего мира вы должны прежде всего сами. Старшие могут всему этому лишь п о м о ч ь.

Вместе с тем ученый напомнил: для многих роль Учителей играют з а о ч н о великие люди, освещающие путь всему человечеству. Среди таких светочей, еще в юношестве определивших его дальнейшее духовное развитие, он назвал Льва Толстого и созданные его гением образы, и Микеланджело, каким он встает со страниц биографии, написанной Роменом Ролланом.

Легко понять ученого: Микеланджело — одна из величественнейших фигур в истории цивилизации. Мало того, что он — гениальный художник, ярчайшая творческая индивидуальность. Феноменальной была его страсть к работе, созиданию, готовность трудиться наперекор многим соблазнам жизни и даже наперекор физическим страданиям. Был период, когда от перенапряжения мышц шеи при росписи фресок в Сикстинской капелле он потерял возможность опускать и поворачивать голову, но даже в таком положении художник продолжал неутомимо заниматься своим делом. Микеланджело не столько переживал и негодовал по поводу болезни, которая хотя и усложнила, но не остановила его работы, сколько по поводу перерывов на… трапезы.

Так и творил он с постоянно поднятой — в буквальном и образном смыслах слова — головой. Однако если задаться вопросом: чего же было больше в его напряженной работе — тягостного подавления самого себя или великой радости творчества? — то ответ будет один — радости. Какой поистине впечатляющий пример служения избранному делу продемонстрировал миру, сам того не ведая, Микеланджело. И потому не удивительно его влияние на чуткие юные души, а в их числе — и на русского юношу Андрея Колмогорова. Что с того, что избрана иная сфера деятельности? Ведь пример страстности в достижении большой цели, одержимости в труде не имеет профессиональных границ, каких-либо ограничений в заимствовании опыта.

Пример жизни и титанического труда Льва Николаевича Толстого, равно как и все сто томов его произведений могут служить и действительно служат Учителями для многих молодых людей. Вспомним хотя бы мудрые педагогические наставления писателя относительно средств самовоспитания, его постоянную озабоченность тем, как скорее и лучше помочь людям стать совершеннее, добрее друг к другу, овладеть духовными богатствами, полнее проявить свои творческие начала.

«Учительская» роль этого великого правдолюбца и горячего патриота многозначна и многогранна и, конечно же, не может свестись к одной лишь педагогике.

«Когда я прочел роман «Война и мир», я понял, что… краеугольный камень для моей жизни прочно заложен во мне образами и чувствами этой книги. Это было сознание того, что во мне горит глубокий, ровный и мощный огонь любви к России. Эта любовь связала в моих представлениях воедино революцию и ту духовную жизнь народа, которая уходила в прошлое, в его поиски правды, в его борьбу за нравственную жизнь. Проявления величия души народа в его битвах за Россию в прошлом перекликались с героизмом гражданской войны. Человечество было воспринято мною через патриотизм Толстого. Народ России — источник всей ее мощи, духовной красоты и силы — стал для меня символом человечества. В шестнадцать лет я рассуждал теми же словами, что написаны о Толстом сейчас, и все это было окрашено и пронизано до боли чувством любви к народу и природе России, тем чувством, которое до сих пор, не остывая, горит в сердце».

Так расценивает роль Толстого в своем духовном и гражданском становлении выдающийся советский ученый-генетик, академик Николай Петрович Дубинин, стиль жизни которого в свою очередь может служить образцом для подражания.

Коль уж зашла речь о книгах, то следует сразу сказать, что для юношества трудно найти более близких и общедоступных Учителей. Когда Алексей Максимович Горький говорил: «Всем лучшим во мне я обязан книгам», — то этим как нельзя более точно определил могучую воспитательную силу литературы, ее глубокое влияние на умы и сердца людей.

Наш Сергей М., похоже, побаивается трудных книг, закрывает их недочитанными. Но как, каким другим способом можно воспламенить ум и развить его? Биографы основоположника космонавтики Константина Эдуардовича Циолковского называют десятки научно-популярных и других «взрослых» книг, оказавших влияние на развитие склонностей и интересов подростка-самоучки и способствовавших быстрому и прочному накоплению им знаний. Сам Константин Эдуардович впоследствии сказал:

«Проблески серьезного умственного сознания появились при чтении».

При чтении! И нет у книги в этом отношении соперника-заменителя.

Многим, очень многим замечательным людям прошлого и настоящего именно книга не только помогла рано повзрослеть духовно, но и подсказала конкретную область труда, главное дело жизни или же ответила на жгучий вопрос, волнующий юношество: как жить правильно?

Академик Иван Петрович Павлов вспоминал, что горячий интерес к науке вызвала в его гимназические годы книга Льюиса «Физиология обыденной жизни». А состоявшаяся через четыре года встреча студента Павлова с книгой Ивана Михайловича Сеченова «Рефлексы головного мозга» окончательно определила судьбу молодого человека. Для К. Э. Циолковского такой «поворотной» книгой стала «Физика» Гано, в которой, помимо прочего, рассказывалось о первых опытах воздухоплавания. Академик Н. П. Дубинин, кроме романа «Война и мир», называет еще две книги, перевернувшие его душу: «Мировые загадки» Э. Геккеля и «Происхождение видов» Ч. Дарвина. Первая ввела его в область самых жгучих тайн мироздания, открыла прекрасный мир живой природы, ее красоту, заставила почувствовать себя частицей жизни Земли. Вторая, пусть и не во всем сразу понятная, помогла представить материалистическую картину развития жизни на нашей планете, ощутить внутреннюю силу и мощь человечества.