Жанъ Гравъ - Удивительныя приключенія Ноно

Сегодня Ноно ложится спать, исполненный надеждъ, рисуя себѣ назавтра всевозможныя чудеса. Пока мать укрываетъ его въ постелькѣ, Ноно спрашиваетъ ее:

— Скажи, мама, что будетъ стоить книжка сказокъ, какъ та, что давалъ мнѣ Жанъ, съ красивыми картинками?

— Отецъ, — спрашиваетъ мать, — что можетъ стоить книжка сказокъ съ красивыми раскрашенными картинками?

— Не знаю. Рубля полтора — самое меньшее.

— Мама, — говоритъ Ноно, — обвивая шею матери ручонками и привлекая ее къ себѣ для поцѣлуя, — папа обѣщалъ мнѣ на книжку съ картинками семьдесятъ пять копеекъ, а чего недостанетъ, ты дашь? Попроси папу, пусть купитъ мнѣ сказки съ раскрашенными картинками!

— Ты хорошо умѣешь просить! А будешь ли ты всегда умникомъ?

— Буду, буду, обѣщаю тебѣ, — говоритъ мальчикъ, удваивая ласки.

— Буду, буду! Ты скоръ на обѣщанія, только не всегда ты ихъ держишь.

— Вотъ ты увидишь, мама, вотъ увидишь!

— Ну, хорошо, спи! Завтра увидимъ. Попросимъ папу.

И два сладкихъ поцѣлуя въ глазки съ увѣщаніемъ не слишкомъ ворочаться, чтобы не раскрываться.

Забившись съ головой подъ одѣяло, Ноно мечтаетъ о всѣхъ видѣнныхъ имъ книжкахъ и не знаетъ, которой отдать предпочтеніе. Воображеніе рисуетъ ему цѣлое море томовъ, и онъ не знаетъ, на которомъ остановить свой выборъ. Мало-по-малу все оживаетъ и одушевляется. «Ослиная кожа», «Донъ-Кихотъ», «Али-Баба», «Красная шапочка», «Жаръ-Птица» — принимаются плясать вокругъ него. Постепенно онъ засыпаетъ среди огромнаго множества фей, геніевъ, домовыхъ, волшебниковъ, гномовъ, колдуновъ, волшебныхъ птицъ и чудесныхъ цвѣтовъ.

Когда Ноно проснулся, было уже свѣтло. Но, удивительное дѣло, — вмѣсто своей кроватки онъ лежалъ на лужайкѣ, покрытой красивыми цвѣтами.

Солнце освѣщало лужайку, зажигало искры на лепесткахъ цвѣтовъ и отражалось въ блестящихъ крылышкахъ безсчисленныхъ бабочекъ и жуковъ, мелькавшихъ въ его золотыхъ лучахъ или озабоченно сновавшихъ среди былинокъ. Небо, глубокое, синее, было безоблачно.

Ноно приподнялся на локтѣ и вытаращенными отъ удивленія глазами смотрѣлъ вокругъ себя. Мѣсто было ему совершенно незнакомо.

Въ воздухѣ, мягкомъ и нѣжномъ, носился чудный запахъ полевыхъ цвѣтовъ. Въ листвѣ деревьевъ, въ кустахъ, всюду щебетали птички. Видно было, что онѣ живутъ тутъ въ полной безопасности.

Чтобъ понять, наконецъ, гдѣ онъ находится, Ноно всталъ и снова оглядѣлся. Онъ съ наслажденіемъ вдыхалъ чудный воздухъ; но скоро пустота въ желудкѣ заставила его вспомнить о супѣ, который его мать разогрѣвала для него каждое утро, и Ноно еще старательнѣе сталъ искать глазами вокругъ себя слѣдовъ своего дома. Но никакихъ слѣдовъ ни своего ни чужого жилья Ноно такъ и не увидалъ. Ноно никакъ не могъ понять, какъ могъ онъ попасть одинъ въ совершенно незнакомую ему страну. Не видитъ ли онъ во снѣ все это? Неужели какой-нибудь злой духъ или злая волшебница унесли его далеко отъ дому и родителей? Вдругъ ему придется претерпѣть какое-нибудь удивительное превращеніе! И Ноно ощупалъ всего себя, чтобъ убѣдиться, что онъ все тотъ же Ноно, что онъ не обращенъ ни въ обезьяну, ни въ какое другое животное.

Нѣтъ, онъ все тотъ же, даже платье на немъ его обычное, домашнее платье. Ноно опять посмотрѣлъ вокругъ себя, и опять кругомъ никого не было.

Ноно былъ смѣлый мальчикъ и боялся только темноты, — въ темнотѣ онъ начиналъ громко пѣть, чтобы придать себѣ храбрости. И теперь Ноно еще не боялся, онъ только никакъ не могъ сообразить, что съ нимъ случилось. Онъ рѣшилъ поискать какую-нибудь тропинку или дорогу, по дорогѣ-то онъ ужъ добрался бы до жилья человѣка.

Послѣ недолгихъ поисковъ Ноно увидалъ какую-то тропинку и пошелъ по ней.

Опустивъ руку въ карманъ, онъ нашелъ тамъ перочинный ножъ, который подарилъ ему дядя. Это открытіе навело Ноно на мысль срѣзать себѣ тросточку, и Ноно принялся за дѣло. Трость вышла на славу.

Ноно вертѣлъ ее во всѣ стороны, сбивалъ ею верхушки травы по краямъ дорожки и шелъ по тропинкѣ, не думая о томъ, куда она его приведетъ. Должно быть, онъ проснулся очень поздно, потому что солнце теперь было уже высоко, и лучи его, хотя и смягченные листвой, сильно нагрѣвали воздухъ. Ноно захотѣлось пить; онъ сталъ искать, нѣтъ ли гдѣ по близости ключа или какихъ-нибудь плодовъ, ягодъ, которые утолили бы его жажду. Можетъ-быть, тогда ему и ѣсть ужъ не такъ бы сильно хотѣлось.

Но кругомъ не было ничего, кромѣ обыкновенныхъ лѣсныхъ деревьевъ. Вдругъ Ноно услыхалъ жалобный пискъ и увидалъ на полянкѣ зяблика. Птичка старалась спрятаться въ вѣтвяхъ дерева, а огромный ястребъ медленно спускался, разглядывая, какъ бы поудобнѣе ему было броситься на перепуганную пташку.

Ноно кинулся на помощь зяблику, замахнулся своей палкой и въ тотъ моментъ, когда ястребъ приготовился схватить свою добычу, мѣткимъ ударомъ отбросилъ его въ сторону. Зябликъ отъ страха упалъ на землю, вздрагивая всѣмъ своимъ маленькимъ тѣльцемъ. Ноно поднялъ птичку, бережно взялъ ее въ руки и поцѣловалъ.

Мало-по-малу птичка оправилась и запищала слабымъ жалобнымъ голоскомъ. Ноно понялъ, что ей хочется быть на свободѣ. Онъ разжалъ руки, птичка расправила крылышки, взвилась въ высь, насвистывая на прощанье веселую пѣсенку.

Это маленькое приключеніе заставило Ноно забыть на время мучившую его жажду; но когда зябликъ скрылся, онъ почувствовалъ ее съ новой силой, и Ноно снова пустился въ путь, продолжая высматривать, гдѣ бы можно было напиться. Но глазъ его замѣтилъ только маленькаго жука, который зацѣпился за что-то ножкой въ вѣтвяхъ кустарника. Онъ лежалъ вверхъ своимъ черненькимъ брюшкомъ и отчаянно бился.

Онъ, видимо, усталъ, силы его слабѣли, и онъ едва двигался. На вѣткѣ надъ нимъ сидѣла синица и точила свой клювъ.

Ноно подбѣжалъ къ кусту, спугнулъ синицу и осторожно высвободилъ жука. Это была красивая жужелица съ золотисто-зелеными надкрыльями.

Ноно посадилъ жужелицу на землю, она провела ножками по своимъ усикамъ, какъ будто хотѣла поблагодарить своего спасителя, и исчезла въ зеленой травѣ. А Ноно пошелъ дальше.

На перекресткѣ двухъ дорожекъ Ноно увидалъ зяблика. Птичка сидѣла, какъ будто поджидала его. Когда онъ поровнялся съ ней, зябликъ полетѣлъ вдоль новой дорожки. Ноно пошелъ за нимъ. Зябликъ перелетѣлъ на слѣдующее дерево, и сѣлъ тамъ, расправляя крылышки, какъ бы снова поджидая своего спасителя.