Николай Сладков - Подводная газета

На рассвете они неслышно, как невесомые облачка тумана, проплывают над берегом и растворяются в сумраке сонного леса. Не вздумай проверять их следы! Там, где они прошли, берег "дышит", кочки зыбятся под ногами, лопаются болотные пузыри. Пройти там могут только лешие — лоси.

Живут в озере щуки-хамелеоны. Когда они стоят над илистым дном, то кажутся тусклыми и серыми, как ил. Но среди яркой зелени они становятся яркими и зелёными, а среди жёлтых водорослей — жёлтыми. А пятна и полоски, которыми разрисовано их тело, похожи на тени волн и блики солнца. И тогда даже острый глаз не увидит их. Но в двух случаях жизни щуки не меняют цвет: когда ранены и когда спят. Я видел раненых щук на сером дне и в жёлтых водорослях: они были зелёного цвета. Я не мог ошибиться: на их теле были белые рубцы от гарпуна. Чтобы менять свой цвет, щуке, видно, нужно хорошее здоровье. И не только здоровье: щука должна ещё и не спать! Спящая щука часто "путает" свой цвет и может стать зелёной среди жёлтой травы. Видно, уснёт и "забудет", какого цвета ей надо быть!

Растёт недалеко от берега на песчаном дне густой куст элодеи, круглый, как клумба. Я редко встречал около него рыб. Но однажды клумба ожила. Десятки желтоглазых уклеек, похожих ка листики серебристой ивы, слетелись к ней, сбились в густой рой и толклись над клумбой, как комары-толкуны. Это был хоровод любви: жёлтые икринки, как ёлочные шарики, повисали на зелёных веточках элодеи. На рыбьей "ёлке" было много гостей: франты окуни, стройные плотвицы и замарахи ерши. Гости не ждали приглашения: наперегонки срывали губами ёлочные "подарки". Животы их раздулись. А уклейки ничего не замечали и не понимали: они кружились в своём удивительном хороводе, забыв про всё. Новая жизнь должна была сама пробиваться сквозь кольцо смерти.

Через несколько дней истощённые уклейки ушли, но "гости" долго ещё пировали...

Видел я, как окуни "дуют" под камни. Упрётся лбом в камень да как дунет! Из-под камня облака мути, разные червячки и личинки. А окунь разевает рот, червяки и личинки — туда, как мусор в пылесос!

Интересно висеть над завалами коряг. Коряги, как пылью, покрыты пухлым илом. Обвисли корявые куски отмокшей коры. Как зелёные петушиные гребни, торчат на ветвях губки-бодяги.

Подобные места в лесу наземные охотники называют "крепкими". Подводные охотники ещё не придумали им имени, поэтому назовём их пока просто "коряжником". Рыбу в коряжнике трудно добыть. Обрывки лесок, поплавки, целые ожерелья блесен говорят о том, что не один поплавочник и спиннингист повторял тут вслух все самые плохие слова, которые он только слышал в жизни. Да и подводные охотники рвали тут тросики, теряли и гнули гарпуны.

Как потемневшее полено, лежит неподвижная щука. Мелькают красные глаза плотвиц. А на сучках, словно удивительные полосатые птицы, "сидят" окуни. Они таращат слюдяные глаза и жуют белыми губами. А вон окунище под корягой — прямо кабан! Крутой горб, литой бок, диковатый вид. И колючки на горбу, как кабанья щетина.

Я люблю это озеро. Оно не поразит редкостными диковинами или невероятными событиями. Охотник не выйдет из него, увешанный крупными рыбами. И подводной своей красотой оно не может соперничать с морем. Я это знаю, но я ни на что не хочу его менять. В моём озере есть всё, что может радовать глаз и сердце, всё, что возбуждает любопытство и ум. А что ещё охотнику надо?

Рыбный посев

Рыбу можно сеять так же, как сеют пшеницу и рожь. Рыбьи семена — это рыбья икра. Посевная площадь — пруды, озёра и реки. И тут что посеешь, то и пожнёшь.

Всяким посевам нужен уход.

На полях пропалывают сорняки, а в водоёмах вылавливают сорную рыбу. На полях подкармливают посевы, в водоёмах подкармливают рыб. Посевы защищают от вредителей — насекомых и грызунов. Рыбные посевы тоже защищают: от хищных водяных насекомых и от хищных рыб.

Чем больше забот о посевах — тем выше урожай.

И тут и там. И на суше, и в воде.

Икра и семена...

Семена разносит ветер, икру разносят течения.

Семена разносят на перьях и ногах птицы. И икру разносят на ногах и перьях птицы.

Семенам нужны тепло и влага — тогда они прорастут.

Икринкам тоже нужны тепло и влага, — тогда из них выклюнутся мальки.

В заброшенные торфяные карьеры пустили рыбьих мальков: язей, лещей, сазанов.

Берега карьеров засадили черенками ив и тополей.

Так заброшенное и грязное болото превратилось в любимое место отдыха и рыбной ловли.

Улетевший обед

Что бы сказали вы, если бы однажды все наши куры, гуси, утки, индюки, овцы, коровы и свиньи вдруг разом взвились бы в воздух и скрылись за облаками?

Наше счастье, что такого у нас не бывает. А вот у рыб — бывает.

Каждое лето в положенный срок начинают улетать из воды рыбьи обеды, завтраки и ужины.

Личинки комаров, стрекоз и подёнок выползают из воды, превращаются во взрослых насекомых и улетают. Улетают ручейники, бабочки-огнёвки. Плавающие превращаются в летающих. Великий исход из воды в воздух!

Время идёт, и всё летят и летят из воды рыбьи бифштексы, котлеты, колбасы, окорока и студни. Все рыбьи блюда обретают крылья и разлетаются кто куда. Поминай как звали!

...Подёнки, веснянки, мошки, ручейники, комары, мухи, вислокрылки, огнёвки, лютки, коромысло, стрелки, красотки, бабки и дедки.

Были и нет. Как ветром сдуло. Как в небо канули!

Важный зверь

Омут чёрный, дна не видно, берег круто спускается в глубину. И весь он какой-то бурый, мохнатый — как войлок. И тоже тёмный.

И только в одном месте цепочка ярко-жёлтых пятен — как освещённые иллюминаторы на борту парохода. Тут кто-то живёт!

Жёлтые пятна — это кучки песка.

Над ними темнеют норы. Вот из золотой норы вываливается серебряный зверь — как воздушный пузырь, как ком живой ртути!

У зверя тупая мордочка морской свинки, голый хвост крысы и чёрные утиные лапки. Плывёт он вразвалку и вперевалку — как ленивый байбак. Это ондатра.

На берегу у неё столовая — груды раковин-беззубок, похожих на осколки битых тарелок из перламутра.

Вот какой важный зверь: сам серебряный, нора золотая, посуда — перламутровая!