Юрий Дмитриев - Соседи по планете Млекопитающие

А в самом зоопарке — другой символ: у клетки из толстых металлических прутьев висит табличка: «Самый опасный хищник на Земле». Заглянув в клетку, можно увидеть зеркало и в зеркале — свое собственное отражение. Горькая, но правдивая шутка. Да, человек — виновник гибели множества наших соседей по планете. Это человек дикий и человек вполне цивилизованный. Человек, не ведавший, что творил, и человек, действовавший или действующий вполне сознательно.

Ведь еще совсем недавно находились люди, которые утверждали, что дикие животные на нашей планете должны быть полностью уничтожены, а дикая природа должка быть заменена культурными ландшафтами.

Это, конечно, крайность. И сейчас, во всяком случае, такое мнение высказывают лишь очень немногие и очень недальновидные люди. Но даже те, кто к природе вообще, и к диким животным в частности, относится вполне лояльно, могут задать вопрос: для чего, собственно, они нужны?

Действительно, почему люди скорбят о том, что исчез тасманийский волк? Почему тратят силы на спасение находящегося где-то в далекой Африке бегемота? Почему радуются, что на Земле сохранились бизоны и зубры?

Почему Жан Дорст предлагает всю поверхность Земли разделить на три зоны: первые две (зоны городской и примыкающей к ней застройки и зону интенсивного землепользования) отдать человеку, а третью (нетронутую или мало использованную природу) оставить диким животным? Эта зона, включая заповедники и национальные парки, должна занимать не менее трети каждого государства? Кажется фантастичным — в наше время треть Земли отдать в распоряжение диких животных! Но Дорст считает, что так должно быть. И не один он. Почему? Зачем?

Наверное, в первую очередь потому, что люди стали думать о спасении диких животных. «Симпатия, испытываемая человеком ко всем живым существам, делает его настоящим человеком», — писал замечательный гуманист XX века Альберт Швейцер. А на Земле имеется много настоящих людей. И еще больше хотят стать ими.

Видимо, надо быть настоящим человеком, чтобы бороться за спасение животных, не щадя сил. Не за свою собаку или кошку, которую знаешь по имени, а за тысячи безымянных кошек и собак, которые нуждаются в заботе человека, за антилоп и бегемотов, носорогов и слонов, живущих в далекой Африке или Азии, за полярного медведя, бродящего между торосами, и за орангутана, еще прыгающего пока по деревьям в густых лесах Калимантана. Мы уже говорили об этом, говорили о многих людях, посвятивших свою жизнь животным.

«Доброта, — писал замечательный советский педагог В. Сухомлинский, — должна быть такой же неотъемлемой частью человека, как его дыхание».

Доброта в высшем своем проявлении свойственна людям, спасающим животных, людям, которые знают, что и крошечная антилопа дик-дик, и великан слон способны страдать и чувствовать боль, что они хотят жить, как хотят жить все существа на Земле.

Добрых и благородных людей на нашей планете много. И их становится все больше и больше. Это огромное счастье для нас и для наших соседей по планете.

Но есть и равнодушные. Их тоже много. К сожалению, еще слишком много. Они сами не убивают животных, они даже не против того, чтобы животные существовали на планете. Но при обязательном условии: чтобы не мешали им, равнодушным. Впрочем, тем, кто захочет уничтожить животных, равнодушная часть человечества молча разрешит это сделать. Они не будут протестовать, тем более не будут тратить силы, чтобы защитить наших соседей по планете. При этом равнодушные люди абсолютно уверены, что все происходящее верно, что все так и должно быть. Уничтожают животных где-то в Африке? Ну и пускай. Никакой беды нет. Что изменится от того, будут существовать эти животные или нет? Ну есть, конечно, полезные, без которых человеку не обойтись, которые приносят пользу. Даже как-то влияют на жизнь людей. А остальные… Да что о них беспокоиться?!

Есть люди, равнодушные к произведениям искусства, к памятникам архитектуры. И были времена, когда одни с легким сердцем отдавали распоряжения взрывать, разрушать уникальные сооружения, а другие спокойно взирали на все это. Были времена, когда в пламени исчезали полотна великих мастеров, гибли неповторимые творения скульпторов, уникальные изделия ювелиров и чеканщиков.

Сейчас даже равнодушная часть человечества уже не высказывается (по крайней мере, публично) о том, что все это не нужно, что все это можно разрушить и уничтожить. Хотя, может быть, в душе еще немало людей считают, что незачем тратить силы и средства на охрану и восстановление старины, лучше заняться строительством современных стадионов и дворцов культуры.

Спору нет — и стадионы, и дворцы культуры нужны. Однако нужны не только дворцы, но и сама культура. Памятники архитектуры и произведения искусства — достояние человека, его богатство, его культура, его прошлое и настоящее. И хотя понимают это еще не все, ценность материальной и духовной культуры уже публично не обсуждается.

Животные на нашей планете еще являются предметом споров или равнодушного пренебрежения. А ведь они — тоже достояние человечества, его богатство, его настоящее и будущее.

«Вечной останется на Земле только природа, если мы ее бездумно не разрушим. Через пятьдесят лет вряд ли кого-нибудь будут интересовать конференции, репортажи о которых сегодня заполняют страницы всех газет. А вот если даже через пятьдесят лет на утренней заре из кустов величественно выйдет лев и огласит окрестности своим могучим рыком, у любого человека захватит дух и сильнее забьется сердце… Любой будет стоять в немом восхищении и безмолвно схватит за руку своего соседа, когда впервые в жизни увидит, как 20 тысяч полосатых „тигровых лошадок“ не спеша пересекают из конца в конец бескрайнюю степь.

Так неужели же действительно бессмысленно сейчас стараться что-то сделать для этих людей, этих львов и этих зебр, которые будут жить через пятьдесят лет? И для тех, которые будут жить через сто и через двести…» — писал Б. Гржимек.

Но равнодушному человеку этого не понять. Впрочем, трудно винить людей, смотрящих на животных утилитарно: ведь испокон веков люди привыкли делить своих соседей по планете на полезных и вредных. Одних миловали и пестовали, других боялись и уничтожали.

Потребовалось очень много времени, понадобились громадные усилия, нужно было глубокое проникновение в суть явления, чтобы понять наконец: в природе нет вредных и полезных — все зависит от обстоятельств, и иногда полезное может вредить, а вредное может оказаться необходимым. Чем больше узнавали люди, тем больше менялось их представление о «добре» и «зле» в мире животных. Мало того, люди теперь знают, что все в природе тесно взаимосвязано, что все живое соединено друг с другом, с землей, воздухом, водой тысячами невидимых, но очень прочных нитей. И обрыв этих нитей опасен: он может сказаться сегодня, или завтра, или послезавтра. И не обязательно где-то поблизости от самого обрыва нити — аукнется в одном месте, а откликнуться может в другом.