Юрий Дмитриев - Соседи по планете: Домашние животные

У многих народов лошадь считалась символом плодородия. И этот символ надолго пережил религию. Уже давно забыты легенды и предания, уже никто не помнит о богах плодородия — их заменила агрономия, а на русских вышивках или кружевах часто можно видеть женщину, держащую под уздцы двух лошадок. А чтоб не было сомнения, что это именно богиня плодородия (в общем-то, какая нам разница — были бы красиво вышитые полотенца и кружева, но традиция есть традиция), рядом с ней (или даже вместо нее иногда) вышивается дерево — символ плодородия (обычно это елочка, дерево, видимо, наиболее удобное для вышивания и опознания), а над всей этой композицией — крест или ромб как символ солнца.

Ну, уж если на то пошло — как не вспомнить подкову, приносящую счастье нашедшему ее? Наивное, но милое суеверие!

Лошадь в той или иной степени была почитаема у всех народов, знавших ее. И конечно, не случайно. Ибо роль и значение ее в жизни людей переоценить просто невозможно!

( лирическое отступление )

Знаменитый французский философ д'Аламбер возмущался ученым, который написал: «Благороднейшее изо всех приобретений человека было сие животное, гордое, пылкое и проч.». Философ удивлялся — почему просто не сказать: лошадь?

Александр Сергеевич Пушкин, приводя этот пример в одной из своих статей, пишет: «Признаюсь, я почти согласен с его мнением» (то есть с мнением д'Аламбера).

Ученый, которым возмущался д'Аламбер, был знаменитый французский натуралист Бюффон. Бюффон любил и умел писать красиво. Красиво он писал о многих животных. А уж о лошади-то как не писать красиво? Да один ли Бюффон писал о лошади так?

Уже на заре коневодства люди стали воспевать, превозносить лошадей. В одной из арабских рукописей, относящихся к IV веку новой эры, было сказано: «Не говори, что это мой конь, скажи, что это мой сын. Он бежит быстрее бури, быстрее взгляда. Он чист, как золото… В темноте разглядит он волосок; он может настигнуть газель, он говорит орлу: „Я мчусь, как ты…“ Он так легок, что мог бы танцевать на груди твоей любимой, не тяготя ее. Бег его так ровен и покоен, что на всем скаку на спине его ты можешь выпить чашку кофе, не пролив ни капли…» А сколько прекрасных слов сказано в поэмах Гомера о лошадях?!

Во все века, во все эпохи воспевали лошадей — их стать, их внешность, их силу, быстроту, изящество, ум, нрав. Сколько книг и поэм посвящено лошадям — сказать просто невозможно, сколько замечательных писателей вкладывали душу и весь свой талант в описание лошадей — тоже трудно перечислить. Библиотека не научной (это само собой), а художественной литературы, если собрать все, что написано о лошадях, была бы колоссальной. И все самое лучшее, что сказано о лошадях, — все правда, все самые красивые слова, обращенные к лошадям или отнесенные к ним, — все правильно.

И все-таки «просто лошадь»… Да, просто лошадь, потому что она сама по себе не нуждается ни в каких красивых словах, ни в каких пышных эпитетах.

Могут возразить: но ведь далеко не все лошади «гордые и пылкие», есть и невзрачные, коротконогие или толстобрюхие, флегматичные и понурые… Да, есть. И были всегда. Всегда были лошади-аристократы и лошади-плебеи. И тем не менее это были лошади, которые сыграли в жизни человеческого рода огромную роль.

Дальше мы будем говорить о боевых колесницах, которые возили лошади, и о всадниках, о том, что благодаря лошадям в битвах решались судьбы народов и государств, будем говорить о чемпионах и рекордсменах, героях ипподромов. Но при этом мне хочется, чтобы все время помнили: лошади, участвовавшие в сражениях или жившие в роскошных конюшнях, — лишь часть лошадиного племени. Другие — и их было, наверное, не меньше — в это время тащили плуг или соху, везли скрипучие телеги или розвальни. Это были те самые неказистые лошаденки, на которых воины и не посмотрели бы, но без которых уже вряд ли могли бы существовать и сами воины, и страны, и государства, которые они покоряли или защищали. Не случайно же у В. Даля в «Толковом словаре живого великорусского языка» приведено около 200 пословиц и поговорок, связанных с лошадью. Наверное, подобное отношение к лошадям и у многих других народов.

А вспомним любимое заклинание, знакомое нам еще с детства: «Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой». Здесь сконцентрировано все: и «вещая» (знающая будущее, мудрая, умная), и готовая по первому приказу человека появиться перед ним (в сказках после этого заклинания лошадь обязательно появляется), и всемогущая, потому что, появившись, выполняет любое желание человека. И очень часто спасает его.

И ведь все это — и пословицы и заклинания — родилось в народе, где были лошади-кормильцы (потеря такого кормильца часто была равносильна смерти!), отнюдь не гордые и пылкие, а тихие, работящие, часто не досыта кормленные, но всегда безропотно работающие, работающие до полного изнеможения, если требовалось.

Нет нужды перечислять достоинства лошадей — «просто лошадей» — и говорить, как они важны. И не имеет, конечно, смысла противопоставлять одних лошадей другим. Просто надо всегда помнить (и читая дальнейшие страницы этой книги), что лошадь — второе после собаки (а в ряде случаев — и первое) животное — самый верный друг человека, самый близкий наш сосед по планете.

И если тебе когда-нибудь случится протянуть лошади кусочек сахара или корку посоленного хлеба, посмотри в ее удивительно умные и добрые, глубокие и прекрасные глаза. А когда ты почувствуешь прикосновение к своей ладони ее мягких, осторожных, ласковых губ, увидишь, как она благодарно кивнет тебе головой, — сердце твое обязательно забьется учащенно. Может быть, мысленно ты будешь подыскивать самые прекрасные слова для этого животного. Подыскивай, найди, если хочешь, произнеси их вслух, скажи их лошади. Но можешь и не говорить. А только знай: какой бы ни была лошадь внешне — это все равно и гордое, и пылкое, и умное, и прекрасное, и преданное, и работящее, и смелое, и сильное животное. Это просто лошадь!

Осенью 1627 года в Мазовецких лесах, лежащих между Варшавой и Гродно, часто по ночам раздавался тоскливый рев. Жители окрестных деревень с грустью прислушивались к этому реву: они знали, что это тоскует одинокая турица. Но не знали они, что эта турица — последняя на нашей планете.

Вскоре рев прекратился — животное погибло. Туры вообще перестали существовать.

А когда-то туров было много, очень много, и не только в этих лесах — по всей Европе. Еще в IX веке французский король Карл Великий «угощал» охотой на туров арабских послов; как свидетельствуют летописи, в 1000 году на туров велась активная охота в Швейцарии, и, наконец, имеется свидетельство Владимира Мономаха (а это уже XII век!), который в своем послании детям писал о том, что тур поднял его на рога, да еще вместе с конем.