Владимир Мельник - Введение в политическую теорию

Основываясь на приведенном фундаментальном положении, ряд аналитиков полагает, что в будущей международной системе военная сила утратит свое прежнее значение во взаимоотношениях государств ввиду единых демократических норм и принципов разрешения противоречий, а также более глубокой экономической взаимозависимости стран и регионов. Одновременно ими выдвигаются различные проекты создания системы мировых институтов, которые бы управляли международными экономическими и политическими отношениями на основе применения норм права. Причем в качестве принципа международных отношений выдвигается суверенитет человеческой личности, а не государственный суверенитет, приоритет прав индивида, а не прав нации. Эти идеи получили название мондиализма (от фр. monde – мир) или доктрины «нового мирового порядка». В подтверждение реальности подобных проектов их авторы приводят опыт Европейского союза, в рамках которого уже созданы и действуют наднациональные органы. При этом одни авторы полагают, что ведущую роль в формировании наднациональных мировых институтов призваны сыграть многочисленные международные организации во главе с ООН, которая может рассматриваться как зачаток будущего Мирового Правительства. Другие же считают, что ООН не способна возглавить данный процесс, так как основополагающим принципом ее организации и деятельности является государственный суверенитет. Поэтому, по их мнению, вместо ООН следует учредить новую универсальную организацию государств, способную обеспечить действенность общих принципов их поведения на международной арене. Иными словами, речь идет о делегировании подобному центру членами мирового сообщества части своих прав, части суверенитета.

Сразу же заметим, что изложенные проекты имеют сколько сторонников, столько же и оппонентов. Свои возражения ее критики строят на том положении, что со времен Фукидида природа международных отношений не претерпела сколько-нибудь существенных изменений: в основе ее было и остается силовое взаимодействие государств. Поэтому считают они, следует оставить все надежды на реформирование данной сферы, на построение международного порядка, основанного на правовых нормах, коллективной безопасности и решающей роли наднациональных организаций.

Обратимся теперь к представлениям С. Хантингтона относительно будущей международной системы. Они были изложены им сначала в вызвавшей большой резонанс статье «Столкновение цивилизаций?» (1993), а затем развиты в книге под таким же названием (1996). С его точки зрения, одновременно с распадом биполярной системы происходит деление мира на более крупные, нежели отдельные государства, общности, которые в цивилизационном и политическом отношениях все больше расходятся друг с другом. Так, Хантингтон считает, что наряду с западной, т. е. атлантистской цивилизацией, включающей в себя Северную Америку и Западную Европу, можно предвидеть все более четкое заявление о себе еще семи цивилизаций: славяно-православной; конфуцианской (китайской); японской; исламской; индуистской; латиноамериканской и, возможно, африканской. Ученый убежден, что цивилизационное деление станет источником международных противоречий и конфликтов и поэтому он охарактеризовал будущую мировую политику как столкновение цивилизаций. «Мировая политика, – писал Хантингтон, – вступает в новую фазу… Я полагаю, что в нарождающемся мире основным источником конфликтов будет уже не идеология и не экономика. Важнейшие границы, разделяющие человечество, и преобладающие источники конфликтов будут определяться культурой. Нация-государство останется главным действующим лицом в международных делах, но наиболее значимые конфликты глобальной политики будут разворачиваться между нациями и группами, принадлежащими к разным цивилизациям. Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями – это и есть линии будущих фронтов» [86. С. 33]. Естественно, что Хантингтон предлагает всячески укреплять военную и экономическую мощь западной цивилизации во главе США для ее будущих победоносных столкновений с иными цивилизациями.

Концепция «столкновения цивилизаций» также обрела немало своих сторонников. Фактически ее модификацией является идея многополюсного мира. Авторы концепции исходят из того, что ныне формируются несколько самостоятельных «центров силы» – США, Европа, Россия, Китай и Япония, а также несколько «центров силы» более низкого уровня – Бразилия, Индия, Иран и др. Именно отношения между этими центрами и будут определять мировую политику, главным мотивом которой станет недопущение военного доминирования какого-либо одного «центра силы». Как видно, если данная концепция окажется справедливой, то военная сила как фактор мировой политики не только не утратит своей традиционной роли, но, возможно, даже приобретет новое, более важное значение.

Сегодня трудно сказать, какая из двух концепций будущей системы международных отношений утвердится в действительности и утвердится ли вообще какая-либо из них. Здесь мы должны заметить, что обе они определенной частью российских научных и политических кругов расцениваются как выражение новейшего атлантизма. При этом выдвигается мнение, что на самом деле и та и другая версии затрагивают лишь поверхностный срез реалий современного мира и оставляют непроясненными глубинные цивилизационные пласты. Альтернативный подход к пониманию возможного будущего мирового сообщества рассмотрим в следующей рубрике.

В настоящее время явно усиливается интерес исследователей и практических политиков к геополитическим аспектам международных отношений. Причина тому – новые геополитические реалии, которые сложились в мире в начале XXI в.

Как уже отмечалось, претензия геополитики на статус самостоятельного научного направления или даже особой научной дисциплины основывается на допущении зависимости политики государства от его географического положения. С позиций основоположников геополитики, именно географическая среда является постоянным и незыблемым фактором, оказывающим существенное влияние на международно-политическое поведение государств. Потому они считают геополитику особой наукой, предметом которой является изучение закономерных связей между географической средой государства и его внешней политикой. При этом само собой полагается, что государства в своей практической внешнеполитической деятельности должны следовать выявленным геополитическим закономерностям как своего рода императивным требованиям.