Андрей Усачев - Почта деда Мороза

Все тут же позавидовали снеговику: как это они сами не догадались.

Правда, слепив одну ногу, Мерзлякин выдохся и предложил троим снеговикам помогать ему. Котелков, Кастрюльников и Морковкин с радостью согласились: кто бы отказался от возможности прикоснуться к большому искусству.

Работа двигалась дружно. И уже через два дня рядом с качелями возвышался трехметровый слон (Мерзлякин замерил рост рулеткой). Рядом со слоном Мерзлякин воткнул в снег табличку:

СЛОН БЕЛЫЙ. Индийский. 3Х4

Коллектив авторов.

Идея и правая задняя нога Мерзлякина.

Слон действительно производил впечатление. Мерзлякин чувствовал себя большим мастером и отгонял щенков, норовивших то укусить снежного гиганта за ногу, то поднять на него свою…

Но вскоре славу Мерзлякина как самого крупного скульптора неожиданно затмил Чугунков:

– Слон – это мелочь. Я придумал работу посерьезнее.

– Посерьезнее? Ну, и что же это будет? – ревниво спросил Мерзлякин.

– Динозавр. Динозавры покрупнее будут.

– Снежный динозавр, – ахнули все. – Круто!

Снегурочка, присутствующая при этом разговоре, сказала:

– Замечательная идея. Но один ты до весны будешь его делать, а вот если все вместе…

– Я не против, – сказал Чугунков. – Вместе всегда интереснее.

Сразу возник вопрос, какого динозавра лепить: одним больше нравились хищники, другим – травоядные диплодоки…

Выход нашел все тот же Мерзлякин:

– Давайте сделаем гибрид: голова у него будет, как у тираннозавра, тело как у диплодока, а спина и хвост – как у стегозавра…

– И назовем его Снегозавром! – предложила Беломухина.

И имя, и идея понравились всем.

Ни места, ни снега для такой скульптуры на школьной площадке не было. Поэтому решили поставить ее отдельно, на берегу Урожайки, неподалеку от бани.

Лепили Снегозавра всей школой. Снеговики сколотили длинные лестницы и по ним поднимали корзины, полные снега, и лейки с водой. Одни носили снег, другие утрамбовывали его, третьи поливали, четвертые полировали бока и спину щетками. И все-таки работа заняла почти неделю.

Спину и хвост Снегозавра украсили сосульками, чтобы он выглядел шипастее и натуральней. Ледяная броня переливалась и сверкала на солнце всеми красками.

– Блестящая работа, – с восхищением сказал дед Мороз. – Настоящее монументальное искусство! Думаю, такого нет ни в одном музее мира.

Фотокорреспондент Пушков сделал несколько снимков, а затем предложил сделать групповую фотографию на фоне гиганта.

Снегов и чки встали внизу, а мальчишки забрались Снегозавру на спину. Отказался фотографироваться только Пряжкин:

– Вот на живом проехаться – другое дело! А так – детский сад!

Эти слова почему-то задели Чугункова. Спустившись вниз, он подошел к Пряжкину:

– Ты хочешь сказать, что не побоялся бы сесть на живого динозавра?

– Нет, – ответил тот.

– Спорим, струсил бы!

– Спорим, нет!

И тут у подошедшего к ним Морковкина возникла совершенно невероятная идея:

– Слушайте, а если его оживить?

– Как? – уставились на него спорщики.

– Не знаю. Но дедушка нас как-то оживил. Если узнать – как…

– Пушок знает. Он видел, как дедушка нас оживлял, – сказал Чугунков. Снеговики переглянулись.

– Живой динозавр – это круто, – кивнул Пряжкин. – Только никому ни слова.

На следующий день Чугунков как бы невзначай подошел к коту:

– Говорят, ты видел, как дедушка нас оживил?

– Естественно, – сказал Пушок. – Воткнул вам морковки. Несколько раз стукнул посохом и сказал волшебное заклинание…

– Какое?

– А тебе зачем? – с подозрением покосился на снеговика Пушок.

– Да-а, Морковкин был прав.

– Муррковкин? В чем прав? – еще подозрительнее спросил кот.

– Он сказал, что ты хвастун. А на самом деле ничего не видел и не знаешь…

– Это я не видел? – возмутился Пушок. – Снигериус-фимериус, вита-оживита! Вот что сказал дедушка. А Муррковкину передай, что он болван!

– Передам, – кивнул Чугунков и, повторяя про себя слова, побежал к приятелям.

Снеговики тут же разработали план:

– Заклинание мы знаем. Морковь в подвале возьмем. Осталось самое сложное – достать посох!

Дед Мороз редко пользовался волшебным посохом: брал его с собой только на праздники или в особо торжественных случаях. А остальное время он лежал в доме, в специальном чехле. Это не было секретом, потому что никому в голову не могло прийти взять дедушкин посох.

Удобный случай представился на следующий день. После обеда дед уехал в город за почтой. Снегурочка занималась пересадкой овощей в оранжерее. А Пушок где-то шастал, снимая зимние пейзажи Дедморозовки.

– Пора!

Пряжкин остался снаружи, чтобы при необходимости подать сигнал тревоги. А Морковкин и Чугунков нырнули в избу, взяли посох и выбрались обратно.

Через минуту вся троица была у статуи. Приставив к ней лестницу, Чугунков забрался к самой морде Снегозавра с двумя заранее припасенными морковками.

И тут, как назло, рядом появилась Сорокина:

– Чугунков, ты что там делаешь?

Морковкин, успевший сунуть посох в снег, не растерялся:

– Решили Снегозавру глазки сделать. Морковные…

– Для красоты, – подтвердил Чугунков и, воткнув по пупочку морковины, спустился вниз.

– Жуть какая! – поежилась Сорокина и отправилась по своим делам.

– Ладно, понимала бы чего, – крикнул Чугунков ей вслед.

Но с красными морковными глазами вид у Снегозавра, и вправду, стал какой-то недобрый.

– Слушайте, а может, не будем, – сказал Чугунков. – А вдруг он и вправду оживет?

– Что, струсил? – усмехнулся Пряжкин. И, переставив лестницу, забрался на спину Снегозавра. Чугункову ничего другого не оставалось, как лезть за ним.

Морковкину тоже стало как-то не по себе, но отступать было поздно. Он осторожно вынул посох из чехла, и тот засветился неярким светом.

– Мы готовы, – сказал Пряжкин. – Давай!

– Снигериус-фимериус, вита-оживита, – произнес Морковкин и стукнул о землю посохом. Ничего не произошло.

– А может, Пушок слова перепутал? – спросил он.

– Не знаю, – сказал Чугунков. – Но он говорил, что дед стучал посохом несколько раз.

Морковкин стукнул еще раз. Снова – ничего…

С досады снеговичок стукнул в третий. И тут земля вздрогнула. Ледяные бока Снегозавра заискрились, лестница, приставленная к спине, поехала и упала на снег.

– О-о-о…

Морковкин хотел сказать: «Ожил», но слово комом встало в горле.

Снегозавр повернул к нему голову. Морковные глаза светились и, казалось, прожигали снеговика насквозь.

«Кажется, зря мы его оживили», – подумал он, когда ударом ледяного хвоста Снегозавр срезал три елочки. Следующий удар разнес в щепки стоявшую рядом с баней скамейку.