Ирина Щеглова - Сказка для звезды

– Надо же было чем-то себя занять, – нашелся Петька.

– Ладно, мужики, – остановил их Славка, – я сегодня договорился насчет нашего выступления.

Вот это была новость так новость! О девчонках тут же забыли и стали наперебой расспрашивать Славку: как? Где? Что?

Оказалось, все очень просто. Славка через своих друзей-музыкантов познакомился с организаторами рок-фестиваля для начинающих или нераскрученных групп. Планировалось собрать всех желающих, организовать для них свободные микрофоны на нескольких площадках, провести некий предварительный отбор, потом устроить концерт и выбрать победителей. Схема простая. Все фестивали по ней работают.

Славка сказал, что уже оставил заявку на выступление группы «Пепел».

– Почему «Пепел»? – оторопел Никита.

Славка пожал плечами:

– Да потому, что мне ничего другого в голову не пришло, а надо было срочно название придумать.

– Ты бы еще «Синим пламенем» нас обозвал, – хмыкнул Колька.

– Какая разница! – возмутился Славка, – я же как лучше хотел, не нравится, сами договаривайтесь!

– Сгорим синим пламенем, и останется от нас пепел, – задумчиво произнес Никита.

Петька заржал:

– А что, мне даже нравится, – выдал он, – в этом названии есть глубинная философская платформа.

– Иди ты со своей философией! – напустился на него Никита.

Славка обиженно молчал.

– А что бы ты хотел? – не унимался Петька, – «Розы на морозе», «Полюбите меня семеро»? Слава молодец, я голосую за «Пепел».

Никита вздохнул:

– Ладно, Славка, не обижайся, ты действительно сделал важное дело, а мы тут придираемся. В конце концов сами виноваты, надо было придумать название. Я даже придумал одно…

– Какое? – спросил Коля.

– «Крейсер», – ответил Никита.

Славка удивленно посмотрел на них:

– Крейсер? При чем здесь крейсер? – недоумевал он.

– Да при том же, при чем и пепел! – перебил его Петька. – Ура! Я знаю, мы будем называться «Крейсер «Пепел»«! Круто и ни фига не понятно.

Название сразу всем понравилось. Никита успокоился, потому что его «Крейсер» прошел, Славка, потому что его «Пепел» утвердили, Петька вообще был очень доволен, а Колька никак не выразил своего отношения, словно ему было все равно.

Выяснили у Славки, где и когда будет проводиться фестиваль. Оказалось, что времени у них осталось не так уж много, около месяца.

Петька, как самый продвинутый, пообещал все выяснить в Интернете, у него дома была выделенная линия.

Осталось решить, когда и где репетировать. Ведь в беседке особенно не попоешь, холодно и сыро. Договорились по очереди у каждого дома, когда не будет родителей.

Никита предложил ближайшую репетицию провести у него, потому что родителей днем нет, да и гитары у него остались, чтоб не таскать туда-сюда.

Славка свою гитару забрал домой. Во-первых, ему надо заниматься, во-вторых, гитара у него очень дорогая, сделанная на заказ. У Никиты своего инструмента не было.

Домой Никита явился довольно поздно и сразу же попал в эпицентр маленького домашнего скандала. Мама, папа и сестрица терпеливо поджидали его на кухне. Вместо того, чтоб тихонько прокрасться в свою комнату и лечь спать, Никита вынужден был выслушать целых три лекции о своем недостойном поведении.

Ему указали на то, что уже двенадцатый час, и вся семья ждет Никиту и волнуется. А Никите на это наплевать, и он шляется, неизвестно где, предпочитая общество неизвестных девиц и друзей-хулиганов.

Никита сразу же вступился за своих друзей. Никакие они не хулиганы, и родители, и сестрица прекрасно знают об этом. А девчонки – его новые одноклассницы. Катя, между прочим, отличница, а у Лены родители профессора!

Как только папа услышал о Кате-отличнице, сразу же стал напирать на учебу, которую Никита забросил еще в прошлом году и, несмотря на обещания исправиться, не исправился, а только усугубляет свое и без того плачевное положение.

Сестрица поддакивала, ясное дело, сама и наябедничала. Это же она караулит его по утрам, она шпионит, проверяет его тетради и докладывает родителям об отсутствии домашних заданий.

Все эти разговоры давно надоели Никите. Ну, неинтересно ему в школе, скучно. Но об этом говорить нельзя, иначе родственников удар хватит. Он отмалчивался или бурчал что-то невнятное. Тогда мама пообещала достать ремень и высечь его. Мама могла. Когда Никита был маленький, ему частенько доставалось. Но сейчас!..

– Поздно, мама, – поморщился Никита, – у нас разные весовые категории.

– Ты что же, на мать руку поднимешь! – взвизгнула она.

Никита покачал головой.

Отец совершенно растерялся. А Анька заявила:

– Ничего, мы все вместе на тебя навалимся и высечем!

– Попробуйте, – выпалил Никита, – я уйду из дома!

Он резко развернулся и, не разуваясь, ушел к себе в комнату. Закрыл дверь на шпингалет. Но на этом противостояние не кончилось, мама сразу же подбежала и стала биться в дверь. Она кричала, что Никита не смеет угрожать ей, чтоб он немедленно открыл дверь, иначе она ее выбьет, что он шалопай и бездельник. Никита держался. Маму сменил отец, он сказал, что хочет просто поговорить, чтоб Никита впустил его. Никите стало жаль его, и он согласился при условии, что Анька и мама не станут соваться. За дверью произошли переговоры громким шепотом. И отец победил. Женщины отступили.

Никита впустил отца, хотя знал заранее, что тот скажет. Проникновенная беседа, дурацкие вопросы о девочках, воспоминания о собственной юности…

Никита очень любил отца. Он помнил, как совсем маленький гулял с папой, вцепившись в его палец, помнил свой первый велосипед на трех колесах, первые поездки по двору, когда папа бежал за велосипедом и кричал: «Не бойся! Держи руль! Крути педали! Так! Хорошо! Отлично!».

Никита помнил, как отец, приезжая из командировок, раскрывал чемодан, битком набитый подарками, и как они все радовались, потому что это были настоящие праздники для всех.

Когда Никита или Анька болели, а болели они часто, папа заботливо ухаживал за ними, каким-то чудом добивался путевок в дорогие санатории. Он был тем, кто называется образцовым отцом.

И еще, когда Никита попробовал курить, и Анька, как всегда заложила брата, потому что нашла пачку сигарет в кармане его куртки, отец раз и навсегда бросил курить, чтоб личным примером спасти сына от вредной привычки.

Никита любил отца, но и жалел его. Потому что не хотел жить так, как живут его родители. Он не хотел считать деньги от получки до получки, не хотел выходные проводить на даче, а отпуск в деревне, где в бабкином доме пахло сыростью и навозом, и, чем старше он становился, тем меньше его интересовали простые деревенские радости. Никита хотел жизни яркой и красивой, с путешествиями, приключениями и открытиями, с интересными знакомствами, прекрасными женщинами, в общем, всем тем, чего отец Никиты был лишен.