Елена Нестерина - Танец с русалкой

Так, естественно, довольно скоро и случилось. Ведь незаменимых у нас нет. Партнершу в пару красавцу Данилке нашли быстро – девчонок в студии было больше, чем парней, так что, предложив Даниле станцевать сначала с одной, а потом с другой девушкой, Маргарита Станиславовна решила на этой второй и остановиться.

Это было уже после того, как Даша Иванова нашла в себе силы прийти в студию и сообщить Маргарите Станиславовне, что она не будет больше ходить на занятия.

– Даниле хорошую партнершу найдите, – игнорируя все расспросы и увещевания, спокойно попросила она.

– Найдется ему партнерша, ты не переживай, – чуть не плача, ответила ей руководительница. – Но ты… У тебя же такие данные… Я так на тебя рассчитывала.

И она снова стала уговаривать Дашу не бросать тренировки.

– У меня проблемы… – наконец проговорила девочка. – Может быть, я успокоюсь. Все пройдет. И тогда вернусь. Но не сейчас.

Маргарита Станиславовна обрадовалась. А Даша, уходя от нее, была уверена, что не успокоится уже никогда.

Теперь все свободное время Даша возилась с малышами – играла, вытирала им сопливые носы, выводила на прогулки.

Девчонки во главе с Надюшкой приставали к ней с расспросами – что же произошло у них с Данилкой, почему они расстались. Даша ничего не отвечала. Но как-то одноклассницы из «домашних» увидели его в обществе Леры и ее тусовки – и всем все стало понятно. Дружные девчонки восьмого «Б», из которых ровно половина были детдомовскими, решили объявить Данилку «вне закона» – всячески обижать его, осмеивать, делать ему разные подлянки. Но Даша так возмутилась, так рьяно встала на его защиту, что девочки перепугались. И оставили его в покое.

Только ее увещевали – все еще будет хорошо, прибежит твой Данилка прощения просить…

Но Даше это было не нужно.

Она хорошо запомнила слова Алины Михайловны – молоденькой, но очень умной воспитательницы. Тогда, когда оставленная заботливыми подружками обрызганная водой плачущая Даша лежала в палате, Алина Михайловна вошла к ней, и Даша, неожиданно для себя, рассказала ей о своем несчастье. Воспитательница выслушала ее, погладила по голове и посоветовала:

– Никакого чуда с принцем на белом «Мерседесе» вам, детдомовским девчонкам, ждать нельзя, Даша. Поэтому что тебе остается? Стать умным человеком, профессионалом в какой-то области. Так что учись как можно лучше! И только своими руками можно будет слепить себе чудо. А так только одни расстройства будут, поверь. В общем, не плачь, дружок. Сделай себя. Это кажется банальным, но зато очень эффективно, правда. Просто твое доброе сердце и покладистый характер никого не привлекут – это прошлый век, из области фантастики. Лучше бы, конечно, чтобы так и было, да только вряд ли… И танцами ты карьеры не сделаешь. Это для тех, кто хоть как-то материально обеспечен. А тебе надо начать с нуля. Так что учиться нужно, например на экономиста, юриста, на бухгалтера в крайнем случае. Попробуй приналечь на математику, английский. Отвлечешься от своих проблем и грустных мыслей еще как! А иначе, Даша, будет у тебя только черная пропасть страданий. И неудачная, несчастливая жизнь. Тебе оно надо?

– Не надо… – пролепетала Даша еле-еле. – Но Данилка… Он же такой…

– Это ты у себя одна такая! – твердо сказала обычно тихая и ласковая Алина Михайловна. Она еще раз обняла Дашу, а уходя, ободряюще кивнула и доброжелательно улыбнулась.

Так что начала Даша активно учиться. Правда, успехов пока было совсем мало, но она очень старалась.

Только вот тосковать по Данилке девочка перестать не могла. Хоть и искренне простила его. Слова Алины Михайловны ей помогли – человек должен устроиться в жизни, мешать ему в этом нельзя. Даша и не мешала.

На время новогодних праздников и зимних каникул детский дом вывезли в санаторий. Во второй половине дня, после комплекса всяких оздоравливающих процедур, которые прописали всем ребятам, их то возили на экскурсию в какой-нибудь музей, то в цирк, то в театр на новогоднее представление. Один раз даже прокатили на тройках по зимнему лесу. В череде веселых развлечений, постоянной беготни по санаторным процедурам Даша, которая, конечно же, не могла видеть перед собой лица прекрасного Данилки, немножко успокоилась. Тем более что напоминаний о нем она постаралась не оставить – везде: на обложках тетрадей, в блокноте, где был нарисован придуманный ими вензель «Д+Д» , Даша его тщательно зачеркнула, вырвала страницы, если зачеркнуть не удавалось, а конверт, в котором были собраны все записочки от Данилки, сожгла. Все.

В правом крыле санатория жили ребята из другого детского дома, и по вечерам они собирались вместе в большом зале, готовили концерты, проводили викторины и конкурсы. А завершалось все это дискотекой. Даша явно понравилась нескольким мальчишкам, которые приглашали ее танцевать, подсаживались к ней за столик в обед или ужин. Они были хорошие славные ребята. Но Даша могла им только улыбаться.

Роскошные номера санатория были рассчитаны всего на двух человек, и так получилось, что Дашу поселили именно с Надюшкой. Ну а уж та тут, на свободе так сказать, развернула свою «колдовскую» деятельность не на шутку. У нее появилось несколько колод карт, которые она охотно раскидывала всем желающим. Особенно интересовались гаданием «клиенты» из другого детдома. Так что в номере Даши и Надюшки до ночи бурлила активная магическая жизнь, контролировать ее воспитателям было очень трудно – в огромном санаторном здании этих номеров было не счесть, пока добежишь от одного к другому! К тому же каждый номер имел телефон внутренней связи. Так что воспитанники быстро освоили этот способ передачи информации – и теперь активно перезванивались, сообщая друг другу, где какая воспитательница сейчас находится и откуда можно ждать опасности.

Гадала Надюшка в просторной душевой, закрывшись, естественно, изнутри на замок. Было очень удобно сидеть на широкой кушетке, рассчитанной для отдыха после принятия душа. Карты многозначительно шлепали по дерматиновой обивке, а Надюшка профессиональным голосом прорицательницы сообщала сидящему напротив нее «клиенту» или «клиентке» их значение.

Даша – или тот, в чьем номере Надюшка гадала, если совершала, как она говорила, «обряд на выезде», – по сложившейся традиции в такие моменты «сидела на шухере», то есть в комнате, прислушиваясь к тому, что происходит в коридоре, не идет ли кто из воспиток. Особенно опасались Грабли – в санатории на нее просто буйнопомешательство какое-то нашло: Галина Робертовна изо всех сил пыталась поймать Надю с поличным и в наказание вернуть одну в детдом раньше срока. Но Надька была хитра и изобретательна – карты прятала в носок, под пятку. Обувала тапки – и так расхаживала по санаторию. Не полезет же Грабля тапки проверять? И ночью – у затейницы Галины Робертовны была привычка устраивать ночные «шмоны» – носок на ноге был лучшим хранителем Надькиных магических инструментов.