Валерий Роньшин - Как Наталья Николаевна съела поэта Пушкина и другие ужасные истории

А напротив Таниного дома № 14 располагался дом № 13, в котором, в свою очередь, располагалась баня № 666. «Ага-а, — как всегда думает Таня, — неспроста это. Ведь тринадцать и шестьсот шестьдесят шесть — дьявольские числа». И решила Таня понаблюдать за баней. В бинокль. Из своего окна. День наблюдала… два наблюдала… Но ничего подозрительного не увидела. Баня как баня. Посетители в дверь заходят, белый дым из трубы выходит… Но вот однажды лежит Таня ночью на кровати. Не спится ей. Все про баню № 666 думает. Что-то все-таки там не так, хотя с виду, вроде бы, все и так.

Встала Таня с кровати, взяла бинокль, подошла к окну и видит, что из трубы валит клубами дым. Но не белый, как днем, а — черный. «Ага-а, — думает Таня, — в бане по ночам ведьмы и колдуны черной магией занимаются, поэтому и черный дым из трубы идет». Но как это узнать наверняка?.. И решила Таня сходить в баню…

Сходила.

Баня и внутри была — баня как баня — горячая вода, холодная вода, парилки, душевые кабинки… Ничего подозрительного. Вот только… у кассирши, которая Тане билет в баню продала, на правой руке не пять пальцев оказалось, а шесть. Таня в первый раз даже глазам своим не поверила, поэтому пошла в баню во второй раз.

Пришла.

И точно — шесть пальцев на руке у кассирши. «Ага-а…» — тотчас подумала Таня, а вслух спросила:

— А вы до скольки работаете?

— Круглые сутки мы работаем, девочка, — ответила шестипалая кассирша.

— Что, и ночью тоже? — уточнила Таня.

— Да, и ночью, — подтвердила кассирша.

И Таня решила сходить в баню ночью, чтобы уж окончательно убедиться, что никакая это не баня, а — колдовское логово. И пошла…

Отдала кассирше деньги за билет. А та ей и говорит:

— Тебе, девочка, еще мыло с мочалкой надо купить.

— Зачем? У меня свои есть, — отвечает Таня.

— По ночам в нашей бане положено намыливаться только нашим мылом и мыться только нашей мочалкой, — объясняет кассирша. — Вон инструкцию почитай… — и тычет шестым пальцем в листок, висящий на стене. А на листке написано:

«С 00 час. 00 мин. до 05 час. 00 мин. в бане № 666 разрешается мыться мылом и мочалкой, приобретенными только в бане № 666».

Таня купила мыло с мочалкой и прошла в душевую. Решив, что из душевой ей будет удобнее наблюдать за тем, что в бане по ночам происходит.

Но пока что в бане ничего не происходило. Стояла мертвая тишина. Кроме Тани, посетителей больше не было. Таня подождала часок-другой. Но так ничего и не дождалась.

Тогда Таня решила помыться — ну, чтобы кассирша ничего не заподозрила. Она разделась, включила воду, намылила себя купленным мылом с головы до ног и стала тереть себя купленной мочалочкой… И вот когда Таня, встав под теплые струи воды, начала смывать с себя мыльную пену, она с ужасом увидела, что вместе с пеной смывается и все ее тело. Прямо на глазах смылись ноги, потом руки, затем голова… Таня ахнуть не успела, как от нее остались одни глаза. И то лишь только потому, что она их не намылила. Таня хотела закричать от страха, да было уже нечем, рот-то ведь тоже смылся.

В общем, одни только Танины глаза висели в воздухе, растерянно моргая.

Так Таня и не узнала, что за мистические дела творятся по ночам в бане № 666. И не узнает теперь ни-ко-гда.

Жила на свете Оленька. Очень хорошая девушка. Она любила есть шоколадные конфеты. Но ела их редко, потому что конфеты стоили дорого, а у Оленьки не было денег.

И вот как-то раз идет Оленька по улице. Шоколадных конфет ей хочется — прямо сил нет. И вдруг видит: фантик в урне валяется. И как раз от шоколадной конфетки. «Дай, — думает Оленька, — я его оближу».

Вытащила она фантик из урны и облизала.

И в ту же секунду превратилась в самую настоящую ведьму!

Нет, с виду Оленька осталась прежней Оленькой. А внутри — форменная ведьма… И замашки у нее стали, как у ведьмы. Смотрит — папа ее с работы возвращается. Тотчас ударилась она оземь и обернулась серой волчицей.

Папа, как увидел волчицу, что несется на него, клацая зубами, так и припустил во весь дух. Прибежал домой, весь от страха трясется. А Оленька уже здесь. Вместе с мамой латиноамериканский сериал смотрит по телевизору.

— Волки! — орет папа. — Волки!

— Ты что папочка, заболел? — ласково спрашивает у него Оленька. — Какие волки в центре города?

Короче, уложили папу спать. Спал он плохо. Всю ночь метался по кровати и бредил. А утром проснулся и запел с придурочной улыбочкой:

— Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк…

Приехала скорая и забрала папу в психушку.

Осталась Оленька вдвоем с мамой. А та вдруг такой разговорчивой сделалась. Говорит и говорит без умолку… Оленьке прямо убить ее хочется, чтоб перестала, наконец, болтать.

А тут и ночь. Легли они спать. Мама сразу захрапела, а Оленька тихонечко подкралась к маминой кровати и начала колдовать.

Поколдовала, поколдовала… У мамы — р-раз! — голова и отвалилась. Взяла Оленька мамину голову и в шкаф спрятала.

Наутро мама просыпается — а головы нет.

Приехала «скорая» и увезла маму в реанимацию.

Так что осталась Оленька в одночасье без мамы и без папы. Но с женихом по имени Саша. Он как раз в это время к ней в гости пришел.

— Здравствуй, Оленька, — говорит Саша.

— Здравствуй, Саша, — отвечает Оленька.

— А где твой папа? — интересуется Саша.

— В сумасшедшем доме, — отвечает Оленька.

— А почему он там? — интересуется Саша.

— Потому что с ума сошел, — отвечает Оленька.

— А где твоя мама? — продолжает интересоваться Саша.

— Что это ты такой любопытный? — насторожилась Оленька. — Вынюхиваешь все, как собака.

— Оленька? — ахнул Саша. — Ну у тебя и выражения!

— Ладно, переморгаем, — отвечает Оленька. — Пошли чай пить.

И они пошли на кухню пить чай.

Оленька и тут принялась колдовать. Только Саша хотел сделать глоток из чашки — глядь! — а там муха дохлая плавает. Саша, конечно, не стал пить.

А Оленька злорадно спрашивает:

— Чего это ты, милый, чай не пьешь?

Саша покраснел и пробормотал:

— У меня в чашке дохлая муха плавает.

Оленька как захохочет.

— Сам ты, — говорит, — дохлая муха!

И Саша тотчас превратился в муху. Правда, не в дохлую.

Жжжжжжж… залетал он по кухне.

Оленька, недолго думая, схватила мухобойку и начала гоняться за женихом. Загнала его между холодильником и посудным шкафом да ка-а-к хлопнет мухобойкой!

Жених Саша так и остался на стене прихлопнутый.

А Оленька села чай допивать.

Смотрит — а на столе коробка с шоколадными конфетами лежит. Это Саша к чаю принес, а предложить не успел.

Ну, тут уж Оленька отвела душу. Слопала все конфеты и вновь стала прежней Оленькой. Доброй и отзывчивой.

Вспомнила она все, что натворила, будучи ведьмой, и горько заплакала.