Сергей Алексеев - Красные и белые: Рассказы

Сидит князь Юсуповский на чемоданах своих и баулах. Ждёт, когда же Юденич возьмёт Петроград.

Рядом болонка сидит на привязи. Тоже смотрит в сторону Петрограда. Смотрит. Скулит по-собачьи. Тявкает.

Ждут они день. Ждут они два.

Так и не дождались. Не смог Юденич взять Петрограда.

Ясно всем: снова бежать пора.

Фабрикант Габардиносуконский тоже собрался в Россию. В дни Октябрьской революции Габардиносуконский бежал дальше, чем князь Юсуповский. В столице Великобритании в городе Лондоне укрылся богач российский.

И вот прочёл Габардиносуконский в английских газетах, что войсками генерала Юденича взят Петроград.

Сложил, как и Юсуповский, Габардиносуконский свои вещички. Стал прощаться с английскими богатеями:

— Спасибо за кров, за приют:

Кивают головами английские богатеи.

— Спасибо за хлеб, за соль.

Кивают головами английские богатеи.

— Спасибо за помощь нашим войскам.

Улыбаются английские богатеи:

— Люди свои — сочтёмся.

Много разного военного снаряжения передали английские капиталисты генералу Юденичу. Пушки, пулемёты, снаряды, патроны. Сахар, крупа, консервы. Башмаки, сапоги, рубахи.

Благодарит Габардиносуконский от имени русских капиталистов капиталистов английских за щедрую помощь:

— За нами не пропадёт.

Повторяет, как и они:

— Люди свои — сочтёмся.

Важно уселся Габардиносуконский в автомобиль. Важно тронулся к кораблю, к пароходной пристани. Сопровождают его английские богатеи.

Едут автомобили по одной из главных лондонских улиц. Вдруг — что такое?! Нет впереди проезда. Занята улица демонстрантами. Транспаранты над колонной. Читает Габардиносуконский слова на плакатах:

«Руки прочь от Советской России!»

Поморщился Габардиносуконский. Лондон — и вдруг такое! Поморщились английские богатеи. Дали они шофёрам команду объехать демонстрантов соседними улицами. Свернули машины в соседние переулки — в один, во второй, — объехали неприятное место. Снова выкатили машины на широкую улицу. Что такое?! И здесь, и по этой улице во всю её ширь идут демонстранты. Транспаранты колышутся в воздухе. Читает Габардиносуконский:

«Руки прочь от Советской России!»

Снова пришлось объезжать им улицу. Но вот наконец добрались они до пристани.

Стоит у причалов корабль-красавец. Блеском сверкают борта и палуба. Трубы поднялись в небо.

Подкатили машины к корабельному трапу. Вышел из автомобиля Габардиносуконский. Видит: плакат висит на пароходе. Читает Габардиносуконский, читают английские богатеи:

«Руки прочь от Советской России!»

Забастовали английские докеры. Отказываются они, не хотят для белых генералов в Россию грузить оружие.

Не отправляется пароход. Замер, стоит у пристани.

«Руки прочь от Советской России!» — за сто километров видно.

— Руки прочь от Советской России! — на всех континентах слышно.

Наврали буржуазные газеты. Не взят Петроград Юденичем.

Прохор Измайлов был человеком сугубо штатским. Не думал Прохор Измайлов, что пройдёт всего лишь одна минута, и станет он вдруг военным.

Павел Пахомов ещё более штатский, чем Прохор Измайлов. Не думал вовсе Пахомов Павел, что пройдёт всего лишь одна минута, и он станет военным.

Не думал о том и Андрей Бессонов. Прохор Измайлов, Павел Пахомов и Андрей Бессонов — рабочие. Потомственные, кадровые. Жили в городе Шлиссельбурге. Теперь этот город называется Петрокрепость. Работали на пороховом заводе.

По призыву большевистской партии в городах страны срочно создавались боевые отряды, которые спешили на помощь Петрограду. Прибыли отряды из Москвы, из Витебска, Смоленска, из Тулы, Костромы, из далёких Вятки и Котласа. Прибыли и из других городов.

Вот и в городе Шлиссельбурге тоже решили создать рабочий отряд.

На пороховом заводе, на котором работали Измайлов, Пахомов и Бессонов, рано утром раздался тревожный гудок. Созывал он рабочих на экстренное собрание.

Собрались рабочие.

Выступает председатель Шлиссельбургского городского Совета большевик товарищ Чекалов.

Рассказал товарищ Чекалов о боях с Юденичем, об угрозе, которая нависла над красным Петроградом, а в заключение:

— Дорогие товарищи, призываю записываться добровольцами в боевой отряд.

Сказал и сам первым в боевой отряд записался.

Подал председатель пример, положил начало. Стали в отряд записываться и другие.

Стоят среди рабочих Измайлов, Пахомов и Бессонов. По сторонам посматривают. Многие выходят вперёд и в отряд записываются.

Глянул Измайлов на Пахомова. Глянул Пахомов на Бессонова. Глянул Бессонов на Измайлова.

Вышел вперёд Бессонов:

— Прошу записать в добровольцы.

Вышел вперёд Измайлов:

— Прошу записать в добровольцы.

Вышел вперёд Пахомов:

— Прошу записать в добровольцы.

Записались. А к столу подходят всё новые и новые рабочие. Тоже в боевой отряд записываются.

Шутят рабочие:

— Минута и ты — в военных.

Кто-то сказал серьёзно:

— Не минута, не минута. Защищаем — своё, народное. Всю жизнь дожидались, готовились к этому.

Собрался из рабочих Шлиссельбургского порохового завода целый батальон.

Доблестно действовал Шлиссельбургский рабочий батальон в боях против Юденича.

Посылали его на самые ответственные направления. Посылали, говорили:

— Батальон боевой, рабочий. Такой не подведёт, не дрогнет.

Пушку назвали «скороход».

— Скороход на «Скороходе»! — смеялись рабочие.

Дымят заводы: Путиловский, Ижорский, Обуховский. Дымят другие петроградские заводы. Выпускают они снаряды, выпускают броневики, изготовляют вооружение для Красной Армии, для защитников Петрограда.

Не утихают. Дымят. Работают прославленные петроградские заводы.

Петроградские заводы не только выпускали оружие для защитников города, но и сами готовились к обороне. Если Юденич прорвётся в Петроград, решено встретить его огнём, вступить в бой на петроградских улицах. Рабочие возводили баррикады, укрепляли подходы к заводам.

Готовились к обороне и рабочие петроградской обувной фабрики «Скороход».

Создали рабочие на «Скороходе» боевую дружину. Получили винтовки. Пушку. Правда, единственную.

Решали, где на заводском дворе установить пушку.

Облюбовали место у центральных ворот завода. Место отличное. Обзор хороший. Стоит пушка.

Довольны рабочие и вдруг:

— Не туда поставили, — заявил слесарь Кондратий Мамочкин.

Повернулись к нему рабочие.

— Не туда, — повторил Мамочкин.