Аскольд Шейкин - Повесть о карте

Через несколько часов приходили новые сведения: «Колонна пехоты со штабом закончила марш и укрылась в лесу западнее высоты 174,3».

Оперативный дежурный осторожно стирал резинкой условный знак «походная колонна пехоты со штабом» и западнее высоты 174,3 рисовал синим карандашом овал. Тут же он запрашивал помощника начальника штаба по разведке: «Узнать, что за часть укрылась в лесу западнее высоты 174,3?»

Так карты штабов всё время вбирали в себя сведения о противнике. Командиры советских войск внимательно изучали эту «живую» картину и видели, как всё ближе подтягиваются к линии фронта, готовясь к прыжку, вражеские полки и дивизии.

Глухой мартовской ночью в штабе полка раздался телефонный звонок. Вызывали помощника начальника штаба по оперативной работе. Он подошел. Знакомый голос начальника оперативного отдела дивизии спокойно и даже лениво спросил о здоровье, о погоде, о том, когда получал помощник последние письма из дому, скучает ли…

Дружеская беседа, не более.

Но все слова начальника оперативного отдела помощник начальника штаба полка аккуратно записал и, как только разговор закончился, прошел с этой записью к начальнику штаба. Тот спал. Помощник, ни одной секунды не колеблясь, разбудил его.

— Товарищ начальник штаба, — доложил он, — получена кодированная [11] Зашифрованная, состоящая из условных выражений, чтобы противник не сумел раскрыть ее смысл. телефонограмма оперативного отдела дивизии о том, что в пять ноль-ноль офицером связи командования будет доставлен боевой приказ…

И возбужденно, совсем не по-служебному, добавил:

— Началось, Сергей Николаевич… Добьем теперь гада…

В 500 приказ был доставлен. По сведениям командования, наступление фашистских войск ожидалось в ночь на 6 марта. Боевая задача полка, как и всех войск фронта, заключалась в том, чтобы малой кровью измотать противника на оборонительных рубежах и затем самим перейти в наступление.

Командир и офицеры штаба склонились над картой. Уточнялась обстановка, синими стрелками намечались предполагаемые направления вражеских атак, красными — наших контратак, отдавались приказы…

…Когда в ночь на 6 марта гитлеровцы показались перед позициями полка, командир его, подполковник Иванов, не носился на белом коне перед окопами (по мнению некоторых ребят, так должен вести себя в бою командир). Склонившись над столом в блиндаже командного пункта, он получал по телефону и радио сообщения о противнике и наносил их на карту. Глаза подполковника горели от удовольствия: клин вражеского главного удара лез прямо в поля минных заграждений.

Вражеские танки на полях минных заграждений.

Оставалось лишь передвинуть пехоту и танки так, чтобы нацелить их в основание клина и, когда враг «завязнет» (карта сразу сигнализирует об этом: повторные сводки покажут, что части противника нисколько не продвинулись вперед), взять врага в клещи.

И вот уже летит боевой приказ: «Танковым частям, с приданными к ним стрелковыми ротами, сосредоточиться для атаки в районах высот 201,4 и 193,5».

Вскоре приходит сообщение: «Приказ выполнен».

На карте две группы красных ромбиков переходят с одного места на другое.

Новый приказ: атака!

В панике, бросая оружие, бегут гитлеровские солдаты.

И новые изменения происходят на карте.

Карта Балатонской оборонительной операции 1945 года.

Наступление фашистских войск, начатое 6 марта 1945 года на трех участках 3-го Украинского фронта, стало быстро задыхаться. В первый день, ценой огромных потерь, фашистам удалось углубиться лишь на три-четыре километра.

7 марта противник бросает в бой все силы первого эшелона.

Успеха нет.

8-го и 9-го в бой вводятся резервы.

Успеха нет. Советские войска упорно и умело сопротивляются, изматывая врага.

Так проходит еще пять дней. Всё это время на рабочих картах советских штабов передвигаются, появляются и исчезают синие и красные условные значки.

С каждым днем всё большее число синих ромбов, овалов, кружков подходит к красной линии фронта, «вгрызается» в нее, передвигается вглубь обороны и вдруг исчезает: закрещивается красным крестом или же просто стирается резинкой. Это значило, что в штаб поступило сообщение о полном уничтожении вражеской части.

14 марта карта сказала, что фашистское командование бросило в атаку свой последний резерв: в тылу противника за линией фронта больше не оставалось ни одного условного значка хоть сколько-нибудь крупной части.

Долгожданный момент!

Огненные стрелы предполагаемых ударов пронизали синюю линию вражеского фронта сперва на карте командующего фронтом, потом (в виде частных задач) на картах штабов армий, корпусов, дивизий, полков, батальонов — на картах всё более и более крупных масштабов и всё более подробно изображающих местность…

Офицеры связи отвезли приказы.

16 марта советские войска перешли в наступление.

13 апреля наших воинов приветствовали рабочие Вены.

Советских воинов приветствовали рабочие Вены.

И вот теперь, в трудах по истории Великой Отечественной войны, карта точно, кратко, правдиво рассказывает о замечательных победах советского оружия.

Весной на вокзалах больших городов появляются необычные пассажиры. Едут они сразу группами и всегда везут с собой какой-то странный багаж: ящички, тюки, длинные круглые свертки.

Это отправляются в путь участники экспедиций.

На вокзале появились необычные пассажиры.

Разные цели у каждой из таких групп. Одни едут на юг, в горы Памира, изучать растения. Другие — производить археологические раскопки. Третьи — на стройку железной дороги, завода, канала, шахты.

Но самое интересное, пожалуй, то, что в составе почти каждой группы есть топограф — человек, умеющий изобразить местность на карте в крупном масштабе. Без него не обходятся ни археологи при раскопках, ни ботаники при составлении своих карт распространения растений.

Вот, например, в Совете Министров Союза ССР решили, что близ какого-либо города нужно построить завод электромоторов.

И в первой же группе тех, кто поехал на место строительства, были топографы-геодезисты. Целая «партия», как говорят обычно.