Николай Чуковский - Подземный ход

Они прикрыли железную дверь и заложили ее сверху тяжелым камнем. Потом побежали на задний двор, там тоже закрыли ход в подвал и заложили его израненным толстым поленом.

- Ну, надо уходить, - сказал Костя.- А то дворник запрет ворота, и тогда нам не выбраться из школы.

У ворот они встретили Марью Игнатьевну.

- Мальчики, не видали Маню Громову?- спросила она.

- Не видали, - хмуро ответил Костя.

- Странно, - сказала Марья Игнатьевна.-Куда она провалилась? Она обещала проводить меня до дому. Я жду её уже четверть часа и всё не могу дождаться.

Костя и Витя быстро шли по улице. Витя задумался. Его стала тревожить глупая, смешная мысль.

- Слушай, Костя, - сказал он вдруг, хватая приятеля за рукав. - А что, если это была Маня?

- Где?

- Там, в подземелье. Помнишь, там кто-то кричал? Что, если мы её заперли?

- Глупости! Как она могла туда попасть?

- Она следила за нами. Спустилась в подвал, и мы её заперли.

- Не может этого быть, - сказал Костя, но Вите почудилось, что в Костином голосе нет прежней уверенности.

На углу мальчики расстались. Витя думал о подземном ходе. Вот где настоящая крепость! Если они там спрячутся, их не найдет никто. Жаль только, что Костя не хочет рассказать о подземном ходе Мане Громовой. Она славная девочка и храбрая как мальчишка.

И вдруг Витя ясно себе представил, что Маня сидит сейчас одна в темном, сыром подземелье с крысами, стучит, кричит, но никто ей не идет на помощь. Вернуться, что ли? Витя остановился. Но он вспомнил, что школа уже верно заперта, подумал, как глупо будет, если он заставит открыть ворота, подымет суматоху, полезет в подвал, а там никого не найдет. Да и нельзя опаздывать к обеду.

Но чем ближе подходил он к дому, тем медленнее он шел,

«Если дверь мне откроет мама, -думал он, подымаясь по лестнице,- я сяду обедать. А если дверь мне откроет тётя Зина, я побегу в школу».

Он позвонил. Дверь открыла мама.

- Отчего ты так поздно, Витя?-спросила она.

Витя остановился на пороге.

«Значит нужно оставаться дома и обедать. А Маня в это время сидит в подземелье…»

Не сказав ни слова, Витя повернулся и со всех ног пустился бежать вниз по лестнице.

- Витя, куда ты? -испуганно крикнула мама.

Но Витя уже ничего не слышал. Он мчался по улице. Сердце его стучало как молоток. Скорее! скорее!

На углу он столкнулся с Костей.

Лицо у Кости было белое как носовой платок.

- Я вернулся, - сказал Костя. - Я не мог идти домой. Мне всё кажется, что она там.

- Мне тоже, - сказал Витя.

Мальчики неслись по улицам, расталкивая прохожих. Вот, наконец, и коричневое здание школы. В школу был только один ход -со двора. Запыхавшись, выбившись из сил, мальчики подбежали к воротам.

- Заперты, - прошептал Витя.

Сквозь железные решетчатые ворота была видна часть переднего двора. Двор был пуст - ветер гонял по камням обрывки бумаги.

Костя глянул вверх. Между воротами и сводами арки было узкое пустое пространство.

Костя просунул сквозь решетку свою сумку с книгами, схватился руками за железные перекладины и полез через ворота. Витя последовал за ним. Через минуту мальчики были уже на дворе. Вихрем влетели они под вторую арку. Вот уже мокрая берёста заднего двора скрипит под ногами. Промчавшись узким коридором между двумя штабелями дров, они дружно принялись отталкивать раненое полено, закрывавшее вход в подземелье. Долго молча пыхтели они, прежде чем им удалось откатить его в сторону.

Костя ухватился за кольцо и поднял железную дверь. Их снова обдало холодом.

Витя побежал вниз по каменным мокрым ступенькам. Костя едва поспевал за ним, безуспешно стараясь зажечь спичку на бегу. В сумерках Витя заметил узкую черную палочку, лежавшую на самой нижней ступеньке. Он поднял её.

Это был карандаш.

Косте удалось, наконец, зажечь спичку.

И при мерцающем свете спички мальчики увидели четыре буквы, вырезанные на карандаше ножиком: «Маня».

Спичка выпала из Костиных рук и погасла.

- Маня! - во всю глотку закричал Костя.

- Манечка! Маня! - завопил Витя и бросился вперёд, в темноту.

Подземелье всё гудело от их голосов, но никто не отозвался.

- Идём! - сказал Витя и побежал вперёд по тёмному подвалу.

- Маня, где ты? -кричал Костя, едва поспевая за товарищем.

Они бежали в полной тьме, не разбирая дороги, всё вперёд и вперёд. То один, то другой спотыкался и падал в жидкую грязь, но сейчас же вставал и бежал дальше. На бегу они не переставали кричать. Но никто не отзывался.

Наконец Витя почувствовал под ногами ступеньки, ведущие на первый двор. Подвал был пройден, а Мани они не нашли.

- Может быть, она поднялась по этим ступенькам, открыла дверь и вышла на первый двор, - с робкой надеждой в голосе сказал Костя.

Витя мигом взлетел вверх по лестнице и обеими руками упёрся в железную дверь. Он пыхтел, тужился, но дверь не поддавалась. Нет, открыть её Маня, конечно, не могла. Ведь они таким тяжелым камнем придавили снаружи эту дверь.

Выйти на первый двор Маня не могла. На задний тоже. Значит, она в подвале. Отчего же она не отвечает?

Мальчикам стало страшно и тоскливо.

- Она верно лежит где-нибудь в углу, в обмороке, и не слышит нас, - проговорил Костя.

- Или её съели крысы, - сказал Витя, леденея от ужаса.- Зажги спичку, мы должны её отыскать!

Костины пальцы дрожали, и он не мог зажечь спички. Он передал коробок Вите. Но коробок выскользнул из Витиных рук и упал на дно подвала, в лужу. Других спичек у них не было, и мальчики остались без света.

Они побрели назад по узкому подвалу, заходя во все закоулки и по прежнему громко зовя Маню. До выхода на задний двор было еще далеко. Они находились в самой середине подземелья.

И вдруг на них сбоку хлынул свет. В стене подвала отворилась деревянная дверца, которой они раньше не замечали. Мальчики увидели голову в мохнатой шапке и протянутую вперёд руку, держащую зажженую свечу.

- Опять здесь кто-то шляется! - загремел голос. - Заладили лазить в подвал! Завтра я всё расскажу заведующему.

- Это дворник! - прошептал Костя, хватая Витю за руку. - Я не знал, что подвал соединён с дворницкой.

Витя выступил вперед.

- Дяденька, - сказал он,- это мы. Мы заперли здесь Маню Громову. Нечаянно, совсем нечаянно! Мы боялись, что она помрёт, и пришли её освобождать. Скажи, дяденька, ты не видел Мани Громовой?

- Ступайте за мной,- пробурчал дворник, и мальчики поднялись за ним по узкой лестнице в дворницкую.

В дворницкой за столом сидела Маня. Лицо её распухло от слёз. Она была вся с головы до ног закутана в вязаный платок дворничихи. Она просидела в холодном подвале почти двадцать минут, прежде -чем дворник услышал её крики, и продрогла.