Николай Глебов - Карабарчик [Повесть]

Темир подробно рассказал о своих приключениях в пещере и о найденной записке.

- Да, - покачал головой Кобяков, - Чугунный хитер и злобен, как росомаха. Тебе, Темир, придется выехать в Прителецкую тайгу на поиски бандита.

- Прокопий Иванович, как быть с ребятами?

- А что?

- Видишь ли, мы знали, что искать Чугунного нам придется в Прителецкой тайге, и договорились ехать туда вместе. До Маймы мы решили плыть по Катуни. В Ойрот-Туре возьмем лошадей у Печерского и двинемся дальше.

- Но ведь поездка по Катуни - это не просто прогулка. Ты забыл Тельдекпенский и Манжерокский пороги? Ты хорошо знаешь, что опытные сплавщики леса не раз разбивали о манжерокские камни свои плоты. Да и на лодке небезопасно.

- Прокопий Иванович, буду пороги переезжать - высажу ребят на берег, а сам поведу лодку.

- Пускай едут, но помни уговор: беречь ребят! Я вижу, что тебе без них скучно.

- Как же, - признался с чувством Темир, - сколько лет вместе. Привык я к ним, Прокопий Иванович.

- И то прошлый раз Степанида жаловалась, что они все больше с тобой, чем с ней, - улыбнулся Прокопий.

Сборы в Прителецкую тайгу заняли немного времени. Почистили ружья, перебрали крючки и блесны для ловли рыбы, набили подсумки патронами.

- Ничего не забыли? - спросил Янька.

- Как будто нет, - оглядывая лежавшие на лавке рыболовные принадлежности, деловито ответил Кирик. - А мама-то сердится на тятю, - вздохнул он.

Узнав, что ребята отправляются вместе с Темиром в Черневую тайгу, Степанида сначала и слышать не хотела о поездке.

- Только что вернулись с Чарыша и опять в дорогу. Когда вы отдыхать-то будете?

- А для нас, мама, это отдых. - Янька подвинулся ближе к матери, сидевшей на лавке.

- Какой отдых? Приехал поцарапанный, Кирик похудел.

- Нет, мама, я поправился. - Кирик подвинулся к Степаниде с другой стороны.

- Это все отец вам потакает, я бы не отпустила ни за что. Огурцы в огороде поспели, морковь уже большая стала, горох есть можно, а они едут в тайгу. Да вас там медведи загрызут, - выставила она последний довод.

- Не загрызут! - враз ответили Кирик и Янька. И прижались к матери. - Мы, мама, ненадолго: в августе приедем.

- В августе, да это целых полтора месяца ждать. Ты все поблажку даешь, - увидев входившего в избу Прокопия, напустилась на него Степанида и сердито отвернулась от мужа.

- Ну что нахохлилась, как наседка с цыплятами? - мягко спросил Прокопий жену.

- Ничего! - махнула та рукой. - Зачем опять ребят отпускаешь в тайгу?

- Просятся, мать, пускай посмотрят Катунь, побывают в Чое и Турочакском аймаке. Это им на пользу.

- Мама, отпусти. - Кирик взял загрубелую руку Степаниды и нежно стал перебирать ее пальцы.

- Мы скоро вернемся!

Обняв ребят, Степанида сказала проникновенно:

- Ладно, поезжайте с богом. Только берегите себя. - И, посмотрев просветлевшими глазами на мужа, произнесла: - Пускай, отец, сдут, а я сейчас пойду сухарей им положу в мешки.

Она поднялась с лавки.

Прокопий прошелся раза два по избе и остановился перед ребятами:

- Вот что, отпускать я вас отпускаю, но вы во всем должны слушаться Темира. Что скажет Темир, то и делайте. Самовольно никуда не отлучайтесь.

На следующий день рано утром Темир и ребята выехали из Тюдралы в село Каянчу, где жил лодочник Чагандай. Впереди всадников, весело помахивая хвостами, бежали Токшун и Мойнок.

Дорога шла вниз по реке Урсулу. Проехав село Туэкту, всадники приблизились к старой Каянче.

Чагандая они нашли на берегу Катуни возле его лодки. Это был пожилой, лет пятидесяти, алтаец с многочисленными морщинами на лице - следами нелегкой жизни таежника.

Чагандай согласился плыть с Темиром. Он пригласил гостей в аил. Выпив по чашке прохладного чегеня и передав хозяину в подарок две пачки листового табаку, наши путешественники направились на берег Катуни.

Течение реки здесь было спокойным. Слева виднелись небольшой мысок, покрытый пихтачом, и постройки новой Каянчи. Мальчики с любопытством смотрели на Катунь, которую знали лишь по рассказам старших. Шестьсот с лишним километров, начинаясь в ледниках Белухи, она стремительно катит волны среди горных круч и, сбавляя бег в среднем течении, уже спокойно впадает в многоводную Бию.

Столкнув лодку с отмели, Темир и Чагандай взялись за весла. Ребята устроились на середине лодки, положив рядом с собой ружья и вещевые мешки. Подхваченная течением лодка быстро поплыла мимо крутых берегов. Промелькнули мысок, избы новой Каянчи, луг, и перед взорами ребят открылась величественная картина тайги. Порой, когда каменистые берега суживались, лодка неслась среди брызг и пены в бурно клокочущих волнах и у ребят от страха замирало сердце. Там, где берега раздвигались, течение реки становилось спокойным. Густые заросли черемухи, жимолости, алтайского крыжовника и облепихи окаймляли берега. Выше шли лиственница и кедрач, блестели на солнце снеговые шапки белков. И чем ниже спускались наши пловцы по реке, тем разнообразнее становилась природа. Изредка попадался сосняк и редкий осинник.

В полдень достигли села Ороктоя. Вытащив лодку на берег и оставив ее на попечение Чагандая, Темир решил показать ребятам знаменитый ороктойский мрамор, который залегал мощными пластами недалеко от села.

Поднялись вверх по небольшой речушке, и перед ними открылись скалы молочного, золотистого, розового и палевого мрамора. Это было так необычно, что ребята долго стояли, точно завороженные.

- Вот это да! - воскликнул в восхищении Янька. - Сроду я не видел такой штуки. Помнишь, Кирик, как ходили мы с тобой на Коргонскую каменоломню?

- К дедушке Журавею?

- Да, там тоже было много красивых камней, но не таких, как здесь. Смотри, тут целые глыбы - пудов, наверное, на тысячу каждая. Недаром Павел Иванович говорил, что ороктойский мрамор не уступает даже какому-то знаменитому мрамору в Италии. Вот какое у нас богатство, - с гордостью заключил Янька.

Выбрав два небольших розовых камня в подарок Печерскому и учителю, вернулись к лодке. На следующий день рано утром впереди послышался отдаленный шум, напоминающий сильный ливень, к которому примешивались грохочущие звуки.

- Тельдекпенский порог, - заметно волнуясь, сообщил Темир. - Вам, ребята, придется выйти на берег, плыть через Тельдекпень опасно. Когда мы с Чагандаем одолеем его, снова сядете в лодку. А сейчас вылазьте! - Сильным взмахом весел охотник подогнал лодку к берегу.

Вслед за ребятами выскочили Токшун и Мойнок. Лодку вновь подхватило течением и понесло к порогу. Мрачные береговые скалы, постепенно суживаясь, образовали каменный коридор, по которому с бешеной скоростью мчался грозный поток. Грохот, каскады брызг, трепещущие клочья пены на черной кайме скал заставили ребят прибавить шагу. Они опасались за Темира и Чагандая. Но когда мальчики миновали скалы, Темир и Чагандай уже втаскивали лодку на береговую отмель. Вздох облегчения вырвался у друзей.