Лев Линьков - Мыс Доброй Надежды. Рассказы и повести

«Этого-то, отвечает, я как раз и не знаю».

«Жаль, сокрушаюсь, и я, как на грех, запамятовал! Салаги{Салага - молодой матрос, новичок.} интересовались, а боцман Доронин отговаривался: «В другой раз объясню». Срамота! У радистов спросить - вовсе стыда не оберешься…»

Сидим, молчим. Я покуриваю. Кирьянов камешки с руки на руку перекатывает. Сроду я в таких артистах не бывал!

Выбил трубку, вздыхаю: «Эх, а еще в моряках мы с тобой, Алеша, ходим! Беда, что дружок мой один, дальномерщик с «Буйного», не в своей тарелке - он бы мне в момент все разъяснил; вторую специальность освоил - радист первого класса. Да к нему сейчас и не подступись».

«Как это - не в своей тарелке?» - спрашивает Алексей.

«А вот так, в полном расстройстве: невеста у него на материке осталась. Клялась, божилась: «Ждать буду». А сама за другого выскочила».

Алексей и вовсе помрачнел (видно, понял намек): «Насильно мил не будешь».

«Золотые слова! - отвечаю. - Вот и я дружку твержу: «Вместо, говорю, того чтобы терзаться, ты бы лучше мозги проветрил, делом бы каким-то занялся, беседу бы с салагами, к примеру, провел насчет своего боевого опыта. Желаешь - я вмиг договорюсь с комсомолом. Глядишь, за делом и тоску унесет».

Опять молчит Алексей. Я, наверное, трубок пять выкурил. Спугнуть парня штука нехитрая, с бескозыркой в раковину спрячется и не вытащишь. С какого же фланга к нему заход сделать? Вспомнил вдруг, что он утром купался за базой, с отпрядыша нырял, говорю: «Как это ты расхрабрился - вода-то ледянущая?»

«Мы, отвечает, в Ярцеве в Вопи - речка там у нас такая - круглый год купались».

«А кто ж это «мы»? Что за лихие такие ребята?»

«Обыкновенные. Студенты».

«Коллективно, значит, уточняю, коллектив - штука великая: один человек камень поднимет, коллектив гору свернет. Вот бы нам молодых матросов круглый год купаться приучить…»

На том наш разговор и закончился: подошло время заступать на вахту. А назавтра заглянул в библиотеку, спрашиваю: «Был у вас сегодня младший комендор Кирьянов с «Вихря»?» - «Был». - «Какие книжки взял?» - «Справочник радиолюбителя». Ну, думаю, диагноз поставлен правильно.

Боцман набил новую трубку, раскурил ее, пустил кольцо дыма, которое вмиг разорвал ветер.

- Какое же такое лекарство вы прописали Кирьянову?

- На соленой океанской водичке, - хитро прищурившись, повторил Доронин. - В тот год, как природой и положено, к концу мая началась пора бусов и туманов. Вы, случаем, не читали лоции Тихого океана и Охотского моря? Там все в точности описано: нет на земном шаре другого места, где висят такие туманы, как над Средними Курилами. Неделями висят. Из-за тумана все так нескладно и приключилось. Боцман в сердцах махнул рукой:

- Алешка Кирьянов тут ни при чем. Мы с капитаном третьего ранга, с товарищем Баулиным, осечку дали. Словом, - повторил он любимое словечко командира, - вернулись мы из дозора в одно майское утро - хоть сквозь палубу провались. Что тут пограничнику сказать? На туман жаловаться? На сулои - водовороты в этом самом в Малом проливе? Видите, как там закручивает? Жалься не жалься - «Хризантема» из-под самого нашего носа ушла, вильнула кормой в каком-нибудь кабельтове.

Доронин даже сплюнул с досады.

- Туман туманом, а я эту шхуну-хищницу все равно распознал по оснастке. Говорю капитану третьего ранга: «Это, мол, та самая двухмачтовая «Хризантема», что прошлой осенью удрала от нас на траверзе мыса Туманов». (Горбушу она будто бы тогда в наших водах ловила.) «Не доказано», - отрезал товарищ Баулин. Разве ему от моей догадки легче: не пойман - не вор! А когда капитан третьего ранга показал мне рапорт на имя командира базы, так лицом серый стал. Тут, извините, не только посереешь, в вяленую камбалу обернешься… Я этот рапорт вовек не забуду: «В полутора милях от выхода из Малого пролива в Охотское море во внезапно опустившемся сплошном тумане СК «Вихрь» попал в сильный водоворот и отклонился от курса на зюйд-зюйд-ост к острову Безымянный. Во избежание столкновения с рифами и отпрядышами был принужден повернуть на норд-норд-ост…»

Доронин хлопком ладони вышиб из трубки пепел.

- «Хризантема» не дура - ждать нас не стала. Но, между прочим, когда она кормой вильнула в тумане наш рулевой Игнат Атласов приметил: вроде бы что-то выбросила за борт, чертовка. Может, Игнату и померещилось, а я из-за его видения покоя лишился, никак не дождусь, когда туман развеет. Чуть развиднелось - кинулся на этот вот самый мыс, поглядел и на той же скорости загребаю на «Вихрь». Стучусь в каюту капитана третьего ранга. «Войдите!» - откликается. Вхожу. «Разрешите обратиться?»- а глазом примечаю: не отдыхал командир - койка не разобрана и домой не ходил. На столике карта Курил разложена - промашку, значит, нашу обмозговывает. Глянул на меня товарищ Баулин недовольно так: «Что у вас, боцман?»

«Разрешите, говорю, мне сегодня заняться с младшим комендором Кирьяновым в отдельности».

«Как это - в отдельности?»

«Новое лекарство хочу на Кирьянове испытать: микстуру от хандры. Разрешите сходить с ним в Малый пролив».

Капитан третьего ранга аж вскипел: «Вы что, боцман, шутки вздумали играть? Мы же только что из Малого пролива!»

А я знай свое: «Мы, говорю, ходили на «Вихре», а я хочу прокатить Кирьянова с ветерком на тузике».

«На тузике в Малый пролив? Да еще с Кирьяновым? Ничего себе микстура! Верная же гибель!»

«Никак нет, говорю. Мне гибнуть самому не сподручно, я еще свадьбу не играл».

«Зачем же, спрашивает, вам понадобилось именно в Малый пролив?»

«На острове Безымянном, на отмели, обнаружен неизвестный анкерок».

«Кем? Когда?»

«Лично мной, докладываю, десять минут назад».

Капитан третьего ранга тут и вовсе заштормил: «Микстура! Кирьянов! С анкерка и надо было начинать!»

Поднялись мы быстренько на мыс, показываю: «Глядите! Вон там, под нависшей скалой».

Товарищ Баулин за бинокль схватился. «Верно, говорит, анкерок! А вы уверены, что вчера его там не было?»

«Так точно, отвечаю, не было! На всякий пожарный, я каждый день на отмель поглядываю. В прилив эту отмель начисто затопляет». (А очередной прилив должен был начаться к вечеру, унесло бы анкерок.)

Свой план я доложил уже в кабинете командира базы товарища Самсонова. «Хризантема» выбросила анкерок, - показываю на карте, - вот здесь, в двух кабельтовых выше отмели».

«Допустим, что это была действительно «Хризантема», - говорит кавторанг. - А почему вы уверены, что именно она выбросила анкерок? Может, анкерок приплыл сам собой?»

«Никак нет! - отвечаю. - «Хризантема» шла здесь, - снова показываю на карте, - а основное течение проходит вот где…»

«А почему, - говорит товарищ Самсонов, - вы хотите идти за анкерком именно на тузике?»