Юрий Сотник - Внучка артиллериста

Улица, куда мы свернули, состояла из ветхих домишек в один или два этажа. Мы шли вдоль правой стороны улицы, а всю левую ее сторону сносили. Одни строения стояли там без стекол в окнах, без крыш, от других остались груды мусора, перемешанного со снегом. Зубастые экскаваторы захватывали этот мусор и с грохотом вываливали его в кузова самосвалов. В иных местах даже мусора не оставалось, и там ползали, утюжа землю, бульдозеры. Рычание моторов, лязг, грохот наполняли улицу. Где-то, как пулеметы, тарахтели отбойные молотки.

— Летом и нас переселят! — прокричала Даша. — Сюда! Пришли!

Дом, в котором она жила, был двухэтажный, деревянный. Когда мы поднялись на второй этаж, дверь, обитая старой клеенкой, открылась, и из нее выскочил мальчишка лет тринадцати, похожий на Дашу. Пальто на нем было распахнуто, фуражка сидела криво. В руке он держал портфель.

— Я пошел… Тебя в окно увидел… Мне еще тетради надо купить, — сказал он и помчался вниз.

Прямо с площадки мы попали в просторную кухню с дощатым полом и с маленькими окнами. Газовая плита здесь была, а водопровода я не заметил.

— Раздевайся! Вешалка тут!

Снимая шубу, я поглядывал на открытую дверь в соседнюю комнату. Там что-то тяжело шаркало и скребло по полу, и несколько голосов кричало хором:

— Дыр-дыр-дыр-дыр-дыр!..

Иногда кто-то выкрикивал:

— Жжжжадный ход!.. Передний ход!..

Звуки эти приближались, и вот я увидел, как из двери в кухню въехал стул. Его толкало в ножки оцинкованное корыто. В корыте сидел мальчишка лет трех, с совершенно круглой головой и оттопыренными ушами. Сзади, елозя по полу на коленках, толкали корыто еще двое мальчишек, такие же круглоголовые и лопоухие. Только одному было лет пять, а другому, наверное, шел седьмой.

— Дашк! Во! Бульдозер! — сказал старший, и все закричали с удвоенной силой:

— Дыр-дыр-дыр-дыр-дыр!..

Стул наехал на мусорное ведро и уперся в стену.

— Жжжжжадний ход! — прокричал «водитель», и его поволокли обратно в комнату.

— Видал? Хочешь потренироваться? — спросила Даша.

Я молча кивнул.

— Тогда садись и доставай задачник. А то мне их кормить минут через двадцать. За столом места не хватит.

Я сел за стол, накрытый клеенкой, вынул из ранца учебник и нашел задачу, которую не смог решить вчера. Даша поставила на плиту большую кастрюлю и зажгла газ.

— Читай условие! — приказала она.

— «Два поезда вышли из двух городов навстречу друг другу в одиннадцать часов утра…»

Снаружи дома что-то зарычало, и через секунду там так бухнуло, что посуда на полках зазвенела.

— Опять начала! — заметила Даша, пробуя с ложки суп.

— Кто начала? — спросил я.

— Блямба.

— Кто?..

— Ну, блямбой мы ее зовем. Вон она за окном.

Через дорогу стоял полуразрушенный кирпичный домишко, а возле него подъемный кран на гусеницах. К стреле его была подвешена огромная чугунная гиря, ростом с меня, но только потолще. Я понял, что это и есть «блямба». Рыча, кран повернулся, отвел стрелу с блямбой от дома, затем мотор его взревел, и кран стал быстро поворачиваться в обратную сторону. Блямба ухнула со всего размаха в кирпичную стену, посыпались обломки, взметнулось облако красной пыли, и посуда зазвенела снова.

— Ну, читай давай, не отвлекайся!

— «Два поезда вышли навстречу друг другу в одиннадцать часов утра и встретились в четырнадцать часов того же дня…»

— Дыр-дыр-дыр-дыр-дыр! Жжжжадний ход!

— «Первый поезд проходил в час по сорок пять километров, а второй — пятьдесят километров…»

Бух!

— «Найти расстояние между городами».

— Передний ход! Дыр-дыр-дыр-дыр!..

— Ну, что сначала надо узнать? Сообрази!

Я принялся было соображать, но невольно покосился на открытую дверь слева от меня. Комната за дверью была большая. В глубине ее, боком к двери, стояли две раскладушки, накрытые одеялами. Они как-то странно дергались. Скоро я увидел, как, проталкиваясь между раскладушками, ползет спинка еще одного стула, за нею движется голова «водителя», а за ней — приподнятые зады его братьев.

— Жадний ход!

— Не! Сюда поворачивай! Сюда же, ну! Дыр-дыр-дыр-дыр!..

— Сообразил? — спросила Климова.

Я не только не сообразил. Я начисто забыл условие задачи.

— Ты все-таки думай! А то этак никогда не натренируешься.

Я-то думал… Только не о задачах, а о своих нервах.

— Сообразил?

— Дыр-дыр-дыр-дыр!..

Дашка подошла ко мне, заглянула в мое опущенное лицо.

— Ты что, совсем слабенький, да? Они же в той комнате играют! В таких условиях что хочешь можно решить.

Бух! Этот звук напомнил мне о Дашкином дедушке-артиллеристе, который даже раненый командовал батареей. И мне стало досадно: неужели я не такой человек? Неужели я никогда не смогу командовать батареей?

— Ну, вот чего! — рассердилась Дашка. — Или говори, что первым делом надо узнать, или уматывай отсюда! Некогда мне с тобой…

Я вцепился руками в края стула и, стиснув зубы, уставился в задачник. Даша отошла к плите.

— Дыр-дыр-дыр-дыр-дыр!.. В кухню ехай!

«Никакого мне дела нет до вашего „дыр-дыр-дыр“! — говорил я себе. — Я знаю одно: поезда вышли в одиннадцать часов, а встретились в четырнадцать…»

— Ну! — крикнула Даша.

— Сейчас! — ответил я. — «Вышли в одиннадцать часов, а встретились в четырнадцать…»

— Дыр-дыр-дыр-дыр!.. (Стул, толкаемый «бульдозером», появился в кухне.) Поворачивай! К столу поворачивай!

Краешком глаза я заметил, что стул теперь движется прямо на меня. Я вскочил, передвинул свой стул к другой стороне стола и притянул к себе учебник… «Вышли в одиннадцать часов, а встретились в четырнадцать…»

— Жадний ход! — завопил «водитель».

Бух! — раздалось за окном.

— Есть! — закричал я. — Первый вопрос: «Сколько часов пробыли в пути два поезда».

— Во! А ты говоришь! — обрадовалась Дашка. — Решай теперь!

Стул, толкаемый «бульдозером», уперся спинкой в край стола.

— Жжжадний ход! — снова крикнул «водитель», но братья почему-то продолжали толкать.

Ножки стула подъехали под стол, и стул свалился, треснув «водителя» по голове. Тот заревел, но я не обратил на это никакого внимания. Я был в полном восторге от себя.

— От четырнадцати отнять одиннадцать равняется три! — закричал я так, словно вокруг и в самом деле гремела канонада.

— Правильно! — одобрила Даша, вытаскивая «водителя» из-под стула. — Дальше давай!

Я решил задачу, когда три Дашкиных «бандита» играли уже в другую игру: старший ползал по кухне на четвереньках с перевернутым корытом на спине.

— Дашк! Я черепаха, во панцирь у меня! Гав! Гав! Рррр!

Два других братца лупили по корыту старой кастрюлькой и игрушечным ружьем. «Черепаха» бросалась на них и почему-то лаяла, а я в это время кричал: