Анне-Катрине Вестли - Аврора из корпуса «Ц» [повести]

Салфетка ему понравилась. И он пошёл дальше, и, поскольку все трое радостно заулыбались ему, Сократ тоже им улыбнулся. В эту минуту он был ужасно доволен самим собой.

— Сократ всё понял, хотя мы и не ругали его, — сказала Аврора.

— Сократ — он совершенно новый маленький человек, — сказал папа. — И нет никакой нужды ругать его, если вместо этого мы можем ему всё объяснить.

Мама кивнула головой, и Сократ ей тоже кивнул.

Потом мама, Аврора и Сократ вышли погулять перед сном, чтобы папа мог ещё поработать. Папа работал каждую ночь. Под конец он стал совсем бледный. Но однажды, когда мама была на работе, а Сократ наверху у мамы Нюсси, папа сказал:

— Аврора, а не хочешь ли ты съездить вместе со мной в город?

— Мы поедем на распродажу? — спросила Аврора.

Она так обрадовалась, что папа даже удивился.

— А ты очень хочешь на распродажу?

— Я только подумала о той лошади.

— О лошади? Ах да. Что ж, посмотрим! Мне и в самом деле нужна новая рубашка. Но поедем мы прежде всего не за ней. Угадай куда!

— В парикмахерскую, — сказала Аврора, ведь папа давно не стригся и не брился, и лицо у него было колючее.

— М-да, — сказал папа, — вполне может быть, но, собственно, не за этим. Посмотри-ка сюда! — И он указал на пачку бумаги. Это была его диссертация. — Она готова.

— Ой! — сказала Аврора.

— И мы сейчас отвезём её.

Аврора подумала, что они поедут на трамвае, но не сегодня, нет. Папа пошёл на остановку такси, поздоровался с водителем и спросил:

— Не отвезёте нас в город?

— Конечно, отвезу, — сказал шофёр. — Садитесь, пожалуйста!

Папа и Аврора уселись на задние сиденья, и папа обеими руками держал на коленях сумку. Он, наверное, ужасно боялся за неё и ещё того, что шофёр плохо поведёт машину и они наедут на что-нибудь как раз сегодня, в тот день, когда он отвозит свою диссертацию. Но всё прошло хорошо, и шофёр подвёз их прямо к университету. Они вышли из машины, и папа сказал:

— Ты постоишь здесь немного на площади, подождёшь, пока я отдам диссертацию?

Аврора стала ждать. По площади проходило много людей, и ещё многие сидели на лестнице стоявшего в центре большого здания.

Как раз здесь познакомились мама с папой. Об этом рассказала ей мама. Они ведь оба были студентами.

Может, и она, Аврора, будет стоять тут, когда вырастет? Впрочем, ничего ещё не известно. Вдруг она, как мама Нюсси, будет варить много варенья или станет продавщицей, как та, в универмаге, где стоит лошадь? Тогда она будет приходить на работу рано утром, пока ещё нет покупателей, сядет на лошадь и поедет…

Но вот папа вышел. Вид у него был какой-то потерянный. И всё из-за того, что он отдал свою большую работу.

— Ну вот и всё, Аврора, я её отдал, — сказал он. — Будем надеяться, что всё пройдёт хорошо. Так странно, что её больше нет со мной. Я вот думаю, не стоило ли написать её по-другому?..

— Ты не рад? — спросила Аврора.

— Я рад, — сказал папа, — только мне сейчас как-то пусто.

— Теперь пойдём в парикмахерскую? — спросила Аврора.

— Можно и в парикмахерскую, — сказал папа и улыбнулся ей.

Они зашли в парикмахерскую, и здесь папа уселся в кресло и превратился в Деда Мороза из-за белой пенистой бороды на лице, а, когда парикмахер подошёл к нему с большой бритвой, Аврора отвернулась, потому что ей стало не по себе.

Но всё прошло хорошо, и папа стал как новый. Аврора обняла его, повернулась к парикмахеру и сказала:

— Вы работаете хорошо, теперь он не колется.

— Пока что, — добавил папа и провёл пальцем по подбородку.

— Теперь ты купишь рубашку? — От волнения она чуть не задыхалась.

— Да, если подходящий магазин есть поблизости, — сказал папа.

— Нет, нет, — сказала Аврора. — Это должен быть точно тот магазин.

— Ах да, я чуть не забыл.

Он повёл Аврору в большой универмаг, где они были в прошлый раз. Лошадь всё ещё стояла там и ждала её. Аврора подошла и оседлала её, а папа опустил в лошадь монетку.

— Ты проедешься два раза в честь такого дня, — сказал папа.

Лошадь задрожала, а потом прыгнула и перешла на рысь.

Папа ушёл и купил рубашку.

— Теперь идём домой? — спросила Аврора.

Папа покачал головой:

— Нет, мы ещё чуточку прогуляемся.

И они пошли, пока на пути им не попалась каменная стена, которая показалась Авроре немного знакомой. Они поднялись по лестнице с узорчатыми железными ограждениями. Теперь Аврора её узнала. Поднялись на третий этаж, папа открыл дверь, и тут они услышали мамин голос:

— Входите! А, это вы? Идёмте домой? Я сейчас закончу через минуту.

— Хорошо, — сказал папа. — Я тоже закончил.

— Что? — спросила мама. — Неужели?..

— Да. Я даже отвёз её и отдал.

— Ах, Эдвард, я тебя поздравляю!

— Ну, пока ещё поздравлять рано, — сказал папа. — Посмотрим, что получится. Её же будут читать другие.

— Всё равно хорошо! — сказала мама. — Ах, я так рада, а где Сократик?

— Он с мамой Нюсси, она обещала посидеть с ним сегодня подольше.

— Тогда идёмте! — сказала мама.

— Куда? — спросила Аврора.

— Мы пойдём и отпразднуем сегодняшний день. Втроём. Смотрите! — И она вытянула ящик стола и достала из него конверт. На нём было написано «К окончанию диссертации Эдварда».

Чуть позже они уже сидели за столом в ресторане, где музыкант играл на пианино, а мама и папа держались за руки, оттого что их переполняла радость. Аврора тоже подержала папу за руку, чтобы он знал: она здесь, рядом с ним. К ним подошёл официант, мама с папой стали выбирать блюда и остановились наконец на бифштексе для каждого.

— А что ты будешь, Аврора? — спросил папа.

— Бифштекс или блины, — сказала Аврора.

Папа пошептался с официантом, после чего тот исчез. Спустя некоторое время он появился снова с двумя большими бифштексами и с совсем-совсем маленьким.

Аврора съела его очень быстро, и нельзя сказать, чтобы наелась. Но тут официант появился опять; на этот раз он принёс поднос только для неё. На нём лежал большой блин. Официант положил его на маленький столик, который тоже принёс с собой, а потом зажёг блин. Тот вспыхнул голубым пламенем, и официант положил его перед Авророй.

— Что это? — сказала Аврора. — Вы надо мной шутите?

— Это всё для важности момента, Аврора, — прошептал ей папа. — Блин — самый настоящий.

И хотя Аврора видела пламя на блине собственными глазами, он лежал перед ней целый и невредимый и был очень вкусный.

— А теперь поедем к Сократику, — предложила мама.

— Да, да, — поспешила сказать Аврора.

Неожиданно она вспомнила о нём и пожалела, что его не оказалось за праздничным столом.

Хотя большой беды в этом тоже не было, Сократ ходил бы между столами и стягивал с них скатерти.