Эльвира Смелик - Плохая примета – на счастье

А он уже до стихотворения дошел.

Интересно, что сейчас прочитает? А вдруг то же выберет, на какое Вика внимание обратила? Про поцелуи. Хотя трудно представить Захарова, декламирующего такие стихи. Если только захочет Вику подколоть.

Захаров выбрал нужную бумажку, но тут его Валерия Михайловна остановила:

– Подожди, Артём! Пусть Вика стихотворение прочитает. Тебя ведь не смутит, если ты у нее над душой постоишь?

– Ну, пусть, – согласился Захаров и, когда Вика вышла к доске, сунул ей лист в руки, а сам отодвинулся подальше.

Что же он там подобрал? Вдруг и правда про поцелуи?!

Вика пробежала глазами по первым строчкам.

Нет. Лиричное, но общего плана. И очень даже в тему ее ощущений.

На место шли чуть ли не нога в ногу, только по параллельным проходам, одновременно уселись. Захаров развернулся к Вике:

– Не слышу слов благодарности.

Ну надо же! Опять считает, что Вика у него в долгу.

– Они остались в тесте по биологии. – Вроде получилось достаточно язвительно и гордо.

Только непонятно, откуда необъяснимое чувство вины. Не сказать, чтобы очень сильное и раздражающее, так, царапает где-то в глубине сознания.

Совесть – странная штука. Напоминает о себе, даже когда причин нет. Выскочка. Вика же ни в чем не виновата.

Еще приятно. Чуть-чуть. Что Захаров все-таки доклад сделал и ее не подставил. Тест она, пожалуй, ему простит.

В столовой на большой перемене за столом собралась привычная уже компания: Вика, Марго, Жорик подрулил. Только Ассоль не хватало для полного комплекта. Вот бы уж все удивились. Кто до сих пор не удивился.

До Викиного появления в школе все фрики держались поодиночке, а тут начали кучковаться. Типа она связующее звено, самый главный и самый конченый фрик. Но Вике уже все равно. Ну, вроде бы.

Не волнуют, как раньше, чужие косые взгляды. Не то чтобы она к ним совершенно равнодушна, просто уже не воспринимаются концом света, полной безнадегой, доказательством неисправимой своей ущербности. Суперкрутой и популярной из нее не получилось, но своего рода звезда. С эпитетом «странная» или «ненормальная». Кому как больше понравится. Да и ладно.

Жорик вел себя подозрительно. Ерзал на стуле, откусывал то от одного пирожка, то от другого, а один раз подавился соком, закашлялся, и Марго увлеченно заколотила его по спине. И опять на них пялились – кто с опаской, кто с усмешкой.

– Жор, да что случилось-то? Рассказывай, пока жив еще.

Жорик помялся, кроша пирожок на стол, и наконец выдавил:

– У Аси день рождения на следующей неделе. – И зарумянился, словно самого только вытащили из духовки. – Что ей лучше всего подарить?

Марго мгновенно стала серьезной и многозначительно глянула на Вику, а у той посерьезнеть не вышло. Пришлось прикрыть рукой рот, расползающийся в улыбке, чтобы не смущать Жорика еще больше.

– Ну-у, – задумчиво протянула Марго, – девушки вроде как любят мягкие игрушки.

С таким выражением лица, словно сама никакого отношения к девушкам не имела и данное их увлечение не понимала. Честно говоря, с Ассоль мягкие игрушки тоже не очень вязались. Просто невозможно представить ее обнимающей мехового мишку или зайчика. Да и Жорик не особо вдохновился. Тоже не разделял стандартной девичьей страсти. Вот ведь компания подобралась.

Не сказать, чтобы Вика к мягким игрушкам совсем уж равнодушно относилась. Просто без фанатизма. В магазине в них приятно копаться: снять с полки, помять, подурачиться, а вот дома разводить в немереных количествах, тут она тоже – пас. Но чуть-чуть можно.

У Вики есть енот. Весьма объемный, квадратнокруглый по форме, если, конечно, такая существует. В качестве подушки высоковат, в качестве пуфика жалко. Усесться на него рука не подии… ну, точнее, совсем другое место не опускается. Зато обнимать его удобно. Большой, мягкий, и часто кажется, что теплый. Когда обнимать больше некого, очень даже подходит.

А еще медведь. Родом из детства. Потому что у любого нормального человека должен быть подобный медведь.

Ну вот, отвлеклась, а Жорик смотрел глазами, полными ожидания и надежды. И тогда Вика предложила:

– Подари ей большой хороший блокнот. Чтобы можно было рисовать и…

– Она рисует? – хором выдали потрясенные Марго и Жорик.

Ой, проговорилась. Вика же обещала никому не рассказывать. Хорошо, перебили и про «писать» не дали добавить. Почему-то думалось, что Жорик тоже в курсе. Но видимо, не наступило еще время подобных откровений, отношения не в той стадии. И пришлось Вике прятаться за неопределенным:

– Да вроде бы.

Лишь бы допытываться не стали, откуда она это взяла. Не стали, и Жорику идея понравилась. Но он снова замялся.

– А мы все вместе подарим?

– Почему – все? – озадачилась Марго. Сейчас еще добавит: «Зачем мы вам мешать будем?», и Жорик под стол сползет от смущения. Но Марго покруче завернула: – Жор, да ты пригласи Асю куда-нибудь. В кафе или просто погулять. Ну чего ты до сих пор вокруг да около ходишь. Если она тебе нравится.

– М-мне… н-нравится… – начал заикаться Жорик.

– А разве нет? – невинно уточнила Марго, но, смилостивившись, добавила: – Хотя, если ты стесняешься, давай вместе к ней подойдем. Хочешь, я Асе скажу, что ты ее приглашаешь?

А заодно выложит и все прочие свои предположения касательно Жориковых чувств. Он, как это представил, сразу и заикаться перестал, и дар речи к нему вернулся.

– Нет. Я сам. – Но опять быстро потерял уверенность. – Думаете, она согласится?

– Мне кажется, да, – попыталась мягко поддержать его Вика, посмотрела на Марго намекающим взглядом. Не стоило так прямо, откровенно, в лоб.

Тактичней надо бы. Но Марго расценила ее взгляд по-другому. По-своему.

– Слушай, Жор, я же предложила. Если ты сомневаешься, давай я с ней предварительно переговорю. Ну или Вика. Наверное, у нее лучше получится.

– Я?

Да с Викиной непринужденностью общения, особенно на тему отношений, кто бы ей помогал. Кто бы за нее спросил у того парня с леонбергером про каждодневные вечерние прогулки. А еще – можно ли к ним присоединиться? А лучше сразу и как его зовут. И желательно, чтобы сама Вика в этот момент находилась как можно дальше от места разговора и потом только выслушала: «Все о’кей! Он тебя ждет в восемь вечера на том же месте, где вы встретились первый раз. Вот его имя, фамилия, номер телефона и домашний адрес». Хотя адрес не к спеху.

– Ну-у, не знаю.

Но Жорик уже уставился на нее, опять с надеждой и ожиданием, такими всеобъемлющими. И ресницами захлопал, кажется, не нарочно. Само получалось. Хлоп-хлоп-хлоп – пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста. И под конец просительно протянул: