Евгений Мар - Воздух, которым мы дышим

Под облаками неспокойно.

Что такое облако? Это огромное скопление мелких водяных частиц. Идут дожди, а может, даже ливни. Холодный ветер одевает водяные капли в лед, словно в броню, и образует град, падающий на землю, — настоящее бедствие для садов и виноградников. Крупный град может ранить и человека.

Давно уже работники Службы погоды внимательно следят за поведением облаков. И посылают в высоту самолеты — разведчики погоды.

Я видел большую коллекцию снимков, сделанных с борта таких самолетов. Они собраны в альбомы и красуются там, словно цветы в гербарии ботаника. Среди облаков встречаются удивительно красивые: перламутровые, серебристые, перистые, кучевые, похожие на чечевицу.

Такие альбомы помогают в работе. Наблюдая за небом с помощью альбома-опознавателя, можно узнать «опасное» облако, предсказать приближение дождя или града и предупредить: «Будьте наготове!»

И колхозники успеют загнать в помещение скот, укрыть зерно…

Но иной раз, особенно по утрам, и сама земля подсказывает хлеборобам и садоводам приближение непогоды. Старики крестьяне знают: если белые лилии или желтые кувшинки закрывают лепестки, жди ненастья. Опытный полевод поглядит на овсяное поле, увидит на длинных «усах» овса прозрачные водяные капли и предскажет: «Скоро дождь».

Рыбки выскакивают из пруда и ловят мошек — жди дождя. Низко летают ласточки, тоже верная примета — будет дождь. И воробьи перед дождем ведут себя необычно: слетаются большими стаями. Утки и чайки чаще хлопают крыльями.

У экипажа самолета, который летит в дождь над облаками, нередко бывают тревоги.

Бортпроводница сообщает пассажирам: «Самолет меняет курс. Московский аэродром закрыт тучами, посадка невозможна. Летим в Ленинград, там небо чистое».

Но не прошло и полчаса, как она передает приятную весть:

«Обстановка изменилась. Москва ждет. Аэродром очищен от туч, посадка разрешена!»

Тучи над московским аэродромом разогнали работники аэродромной аэрохимической службы.

Есть теперь и такая в советской авиации.

Небольшой самолет получил приказ подняться и разбросать над тучами, которые закрыли аэродром, безвредное химическое вещество.

Смотришь, а грозовое облако словно растаяло. Оно пролилось над аэродромом легким дождем или опустилось на него неожиданным снежком.

Путь самолету открыт!

Недавно я прочитал телеграмму о действиях зенитчиков Кавказа. Химическим снайперам удалось расстрелять грозовую тучу. Она могла разразиться тяжелым градом, погубить виноградники.

О приближении этой тучи предупредили зенитчиков химической обороны наши разведчики погоды.

Попадание было точным.

Тучи путешествуют по небу. Может быть, ту, что закрыла аэродром, пригнали ветры, родившиеся в Антарктиде. А ту, что удалось сбить зенитчикам Кавказа, послал ветер, дующий с жаркого юга.

Не так далеко время, когда человек научится управлять ветрами, разгонять тучи, или, когда потребуется, направить их туда, где поля ждут влаги.

Лишь бы разведка погоды действовала точно.

Я уезжал на юг, в вагоне было жарко, стоял июнь. И под мерный стук колес заснул, но вскоре проснулся от сильного толчка. Что случилось?

Мелкие вещи посыпались с сетчатых полок вагона. В дальнем купе заплакал малыш, через минуту, успокоенный матерью, уснул.

А поезд стоял, можно сказать, как вкопанный.

Я вышел из купе, чтобы узнать, в чем дело.

Во время поездок по стране я не раз слышал рассказы машинистов о разных дорожных неприятностях.

Случалось, лось прогуливался по рельсам, хозяин леса никак не догадывался свернуть в сторону.

Этих длиннорогих «пешеходов» машинисты наловчились сгонять с путей струей горячего пара. Говорят, действует, как хлыст.

Может, и сейчас случилось нечто подобное? И поэтому машинист резко затормозил?

Глянул в окно. Прочитал надпись на вывеске: «Соколово». Такой станции не значилось в расписании нашего скорого поезда. Значит, остановка вынужденная.

Выхожу на станцию. Автомобиль с красным крестом на кузове ждет кого-то.

Протираю глаза, себе не верю — нет электровоза, который вез состав.

Наконец замечаю, он лежит на боку у самых рельсов, как сраженный.

Электровоз сошел с рельсов. Машинист и его помощники успели спрыгнуть на ходу. Они отделались небольшими ушибами. Карета «скорой помощи» и должна была их увезти. Авария произошла из-за ремонтников, которые плохо скрепили рельсы.

Жертв могло быть больше, если бы вслед за электровозом и вагоны сошли с рельсов.

Но машинист, прежде чем покинуть уже крепившийся набок паровоз, дернул рукоятку экстренного торможения.

Сработал воздушный тормоз. Нас спас воздух! Да, воздух!

Я не раз слыхал о воздушном тормозе машиниста Матросова. Видел надпись с фамилией машиниста-изобретателя под рукояткой тормозов экстренного торможения. Они установлены теперь в каждом пассажирском вагоне. Но никогда не думал, что буду обязан, как и многие мои спутники, машинисту Матросову жизнью.

Иван Константинович Матросов сам долгие годы водил тяжелые товарные поезда. Их нелегко остановить, когда это требуется, да еще сразу, мгновенно. И Матросов придумал тормоз, действующий силой сжатого воздуха. Нажмет машинист на рукоятку тормоза, и на колеса вагонов мгновенно опустятся тяжелые тормозные колодки. Поезд остановится, словно конь из сказки, как вкопанный. Изобретенный Матросовым тормоз не раз спасал составы, которые он вел, от, казалось, неминуемого крушения.

Какая же у сжатого воздуха сила, подумал я, если он в течение считанных секунд может остановить состав из груженых вагонов?.

Воздух оказался силачом, способным удержать груз весом в сотни тони.

Умело пользуясь тормозом, машинист может слегка притормозить, и поезд постепенно снизит скорость, если подъезжает к станции или спускается с высокой местности.

Так сжатый воздух стал одним из самых послушных и умелых помощников машиниста в поездах железной дороги и метро.

Вот о чем думал я, когда новый электровоз, к которому нас прицепили, снабженный воздушным тормозом, легко двинул состав вперед.

Именно такую надпись я прочитал у входа на станцию… Не теряйтесь в догадках какую! Речь пойдет не о железнодорожной и не об электрической станции, вырабатывающей ток для освещения домов и улиц. И не о водопроводной, что доставляет воду в наши дома. Мы на заводской компрессорной станции, о которой в прежние времена и не слыхали. А в наши дни она есть на каждом большом заводе.