Алексей Мусатов - Дом на горе. Повесть

- Регламент деду! - тонким голосом выкрикнул кто-то из мальчишек с дерева.

- Регламентом меня не урежете! Пока не выговорюсь - не уйду! - упрямо заявил старик и, постучав пальцем по столу, долго ещё рассказывал о том, как учился его сын Андрей Новосёлов.

Деда Новосёлова поддержал Никита Кузьмич.

- К школе мы, конечно, с почтением… - ласково начал он. - Но делали бы вы, учителя, своё дело - ребятишек писать, считать учили! А уж к плугу да к лошади мы их и сами как-нибудь привадим, отцы да матери. А потом, не всем же ребятам на земле век вековать? Какие, может, и в город подадутся…

- Не туда поворачиваете, Никита Кузьмич! - вмешался в разговор Яков Ефимович. - Лошадь запрячь да за плугом ходить - дело, конечно, нужное. А только теперь колхознику много больше знать требуется. Вспомните-ка, какой у нас план по артели намечен: машины на поля двигаем, электростанцию строим. Урожаи с каждым годом поднимаем… Сколько же нам в колхозе мастеров надо будет, умельцев, людей новых профессий! И без школы никак не обойтись! И учителя правильно придумали: придётся нам молодых колхозников вместе готовить. Я вот, скажем, могу ребятишек с сельскохозяйственными машинами познакомить.

Выступление Якова Ефимовича расшевелило колхозников.

Комсомолец Володя Аксёнов сказал, что он может подготовить из ребят группу электромонтёров. Завфермой Поля Клочкова согласилась организовать кружок юных животноводов.

- Чем богата, и я поделюсь, - поднялась из-за стола президиума Марина. - Но с одним условием… Замечу, что ребята от учения сторонятся, - уйду от них. Вот за этим столом говорю… перед всем народом: отрекусь, всю дружбу поломаю…

Костя сидел как на иголках. Маленькие тугие желваки перекатывались на его щеках, словно он разгрызал калёный орех.

Чтобы не выдать своего волнения, мальчик крепко вцепился руками в коленки, но ноги его выписывали под скамейкой самые причудливые фигуры, взрыхляли песок, перекатывали камешки, то и дело сталкиваясь с ногами Паши и Васи. Как видно, приятели чувствовали себя не лучше.

Когда все колхозники выговорились, вновь поднялся Яков Ефимович.

- А разговор-то получился серьёзный, - обратился он к Косте с приятелями. - Как видите, вам теперь за учение ответ держать придётся не только перед учителями… Подумайте, ребята…

Костя посмотрел на своих дружков. Вот она, редкая и такая дорогая минута: все взрослые смотрят на них и ждут, ждут, что же они ответят.

- Может, вам на «подумать» время дать? - осторожно спросил Сергей.

Костя вспыхнул, с трудом оторвался от скамейки, словно взвалил себе на плечи тяжёлую ношу, и шагнул к столу:

- Будем учиться! Ручаюсь! Вот увидите…

- Хороша речь! Коротковата, но с весом, - усмехнулся дед Новосёлов и торжественно погрозил пальцем всей четвёрке: - Вы, козыри, этот час крепко зарубите на память! Не батьке с мамкой - всему колхозу обещание дали. А давши слово - держись! Сплохуете - на всю жизнь вам веры не будет.

Было уже поздно, но Костя не спешил домой. За день произошли такие события, что обязательно надо было поговорить с учителем. Но Фёдор Семёнович всё ещё сидел на брёвнах и беседовал с колхозниками. Речь шла о посевах проса, о достройке электростанции, о каком-то новом сорте семян, за которыми надо немедленно поехать на селекционную станцию.

Костя знал эту особенность учителя: всегда у него находились со взрослыми срочные, неотложные дела, и он мог проговорить с ними до глубокий ночи. Клавдия Львовна, по обыкновению, ждала мужа ужинать и, не выдержав, посылала за ним кого-нибудь из школьников.

А в прошлое воскресенье был даже такой случай.

Клавдия Львовна отправила Фёдора Семёновича разыскивать сбежавшую озорницу козу. Учитель обошёл колхозные усадьбы, потом встретил Якова Ефимовича, и тот пожаловался ему, что у молотилки перекосило барабан.

Забыв про козу, Фёдор Семёнович почти полдня провёл в кузнице, вместе с кузнецом ломая голову над тем, как исправить барабан. Козу между тем словили на колхозном огороде Колька с Петькой и привели её на «школьную гору».

Сейчас Костя стоял около брёвен и сильно досадовал, что взрослые так не вовремя захватили учителя. Наконец он не выдержал и громко произнёс:

- Фёдор Семёнович, вас Клавдия Львовна ужинать ждёт!

Учитель спохватился и, поднявшись с брёвен, направился к дому. И опять он был не один - колхозники шли рядом с ним: кому было просто по пути, кому нужно было ещё о чём-нибудь переговорить с учителем…

Но вот, пожелав Фёдору Семёновичу спокойной ночи, они один за другим сворачивали к своим избам, и вскоре с учителем остался один лишь Сергей Ручьёв.

- Видел, Серёжа, как получается? - негромко сказал Фёдор Семёнович. - Колхозом ты неплохо руководишь. Верно, каждого члена артели знаешь. А вот что у родных братьев в голове - тебе и невдомёк…

- Да-а… - вздохнул Сергей. - Не думал я, что он так к земле тянется.

Они остановились около дома Ручьёвых.

- И ты по следу идёшь? - заметил Сергей брата. - Ну что же, давай прощаться с Фёдором Семёновичем…

- Я провожу немного, до моста, - тихо ответил Костя.

И учитель, угадав, как важно мальчику побыть с ним наедине, не напомнил про поздний час, хотя обильная роса уже лежала на траве и звёзды густо обсыпали тёмное небо.

- Обязательно до моста? - усмехнулся он. - А вдруг со мной что случится без провожатого!

Учитель с Костей миновали околицу деревни, пересекли скошенный луг и, остановившись на мосту через Чернушку, молча прислушались.

Тихо плескалась река, в тёмных, таинственных кустах что-то еле заметно шевелилось, и вся земля, натруженная и уставшая за день, казалось, мерно вздыхала, перед тем как забыться до утра крепким, здоровым сном труженика.

- А хорошо Тимофей Иванович про учение сказал! - вспомнил Фёдор Семёнович. - «Школу пройти - что Енисей-реку переплыть. А уж как переплыл - далеко человек шагать будет!» Ах, как хорошо!..

Кто-то затопал по бревенчатому настилу моста. Костя с учителем оглянулись. Из темноты вынырнула Варя.

- Ой, а я думала - не нагоню вас! - Девочка перевела дыхание. - Фёдор Семёнович, вы знаете… Мы тоже решили в школьную бригаду записаться. Можно?

- Об этом надо ядро спросить… инициативную группу, так сказать, - ответил учитель.

- Кто это «мы»? - настороженно спросил Костя.

- Я вот, Катя Прахова, Митя Епифанцев… Думаю, что и Витя Кораблёв запишется.

- Кораблёв?!

- Что ты удивляешься?

- Нет… я ничего, - неопределённо буркнул Костя.

- Ну вот и договаривайтесь, - сказал учитель. - На днях собрание соберём. А я пойду… Не провожайте дальше.

Распрощавшись, Фёдор Семёнович исчез в темноте. За ним пошёл и Костя.

- Ты куда? - окликнула его Варя.